ПОД НЕМЦАМИ. Воспоминания, свидетельства, документы. - К. Александров

Полностью был восстановлен Одесский университет, ректором которого был избран известный на весь юг России хирург, профессор Часовников. (После оставления румынами Одессы профессор] Часовников переехал в Бухарест, где получил право частной практики. При смене режима профессор] Часовников был выдан советским властям, каковые его отвезли обратно в Одессу и там же повесили[469].) Студенты последнего курса имели возможность при новой власти закончить свое образование и получить дипломы, которые были признаны румынским правительством дипломами румынских университетов, несмотря на то, что преподавание в Одесском университете велось на русском языке. Одесские адвокаты, объединившись в Союз (бюро), имели право выступать защитниками в военных трибуналах и иных судах. Инженеры нашли применение своим знаниям и опыту в многочисленных городских предприятиях. Многие из них остались на тех же заводах и фабриках, на которых они работали и при советской власти. Большинство чиновников получило работу в городских учреждениях и городском транспорте.

Одесские моряки работали по специальности в порту и по навигации. Лоцманская служба была доверена также бывшим советским лоцманам. Между прочим, последние оказали неоценимую услугу по очистке гавани от поставленных большевиками мин. Ремесленники, как-то: сапожники, портные и портнихи, парикмахеры, слесаря, механики и т. п. — получили возможность открыть собственные предприятия и работали, главным образом, для себя, а не на «государство», как это было при Советах. Короче говоря, всякий, кто хотел работать, работу имел и от труда рук своих или головы мог существовать и спокойно жить, забыв о «черном вороне». Неработающие лишались права на паек, а кроме того, для них существовали «трудодни» по «Положению о трудовой повинности в Транснистрии». Граждане неработоспособные и престарелые получали денежное вспомоществование из городской управы с правом на продовольственный рабочий паек.

Не единым хлебом жив человек. Необходимы зрелища. И во всем блеске была восстановлена Одесская городская опера. Директором оперы был назначен хорошо известный старым одесситам, бывший когда-то первым тенором Селявин[470] (при большевиках он получал крохотную пенсию, влача полуголодное существование). Слава об Одесской опере перекинулась и за Днестр. Много румын, да и немцев также, приезжало в Одессу, чтобы послушать «Бориса Годунова», «Евгения Онегина», «Кармен» и посмотреть балеты «Лебединое озеро», «Спящая красавица» и др. Так же, как и университет, полностью была восстановлена Одесская консерватория[471], директором которой была назначена известная певица Лидия Липковская (уроженка Бессарабии и в прошлом первая певица Мариинской императорской оперы в Санкт-Петербурге)[472].

Известный русский артист Василий Вронский[473], эмигрант, уроженец Одессы, открыл в бывшем собственном театре «Театр русской драмы и комедии», местный опереточный актер Анчаров — «Русскую оперетту». Группа бывших советских актеров, переехавших из Крыма и Киева, открыла «Романтический театр». Культурная секция губернаторства при содействии местных сценических деятелей создала детский театр, во главе которого стояла известная русской колонии Мюнхена режиссер Р. М. Раневская (в настоящее время живет в Бразилии). Известный исполнитель цыганских романсов, уроженец Бессарабии и владелец ресторана в Бухаресте Пётр Лещенко[474] отремонтировал бывшую «Северную» гостиницу под ресторан-кабаре, в котором сам и выступал. В Одессе выходило две ежедневные газеты — «Молва» и «Одесская газета», в которых работали бывшие советские журналисты[475].

Дав сухую хронику того, что было в румынской оккупационной зоне, мы менее всего склонны идеализировать оккупационную власть. Конечно, далеко не все было гладко. Существовали коррупция, взяточничество и незаконные деяния румынской полиции и «сигуранцы» (политическо-уголовный розыск). Но разве их не было и в самой Румынии?! Однако эти прискорбные факты являлись лишь уклонениями от основной политической линии, проводившейся румынской оккупационной властью. И советское население, прожившее три десятилетия под сталинским террором, великодушно прощало эти уклонения оккупационной власти. Более того, между населением и новой властью установилось взаимное доверие и полный контакт в созидательной работе. Не было зарегистрировано ни одного акта саботажа, несмотря на то, что директорами многих фабрик и заводов являлись бывшие советские инженеры, например, на городской электрической станции, кожевенном, маслобойном, водочно-ликерном и пивоваренном заводах, портовом холодильнике и др., на железных дорогах, которые на 75 % обслуживались советскими железнодорожниками, не было зарегистрировано ни одного крупного крушения поездов.

В Одессу приезжали румынский король Михаил[476], его мать, королева Елена[477], маршал Антонеску, и не только не было раскрыто какого-либо заговора о покушении, но о такой возможности никто даже и не думал, несмотря на то, что высочайшие особы совсем запросто осматривали достопримечательности Одессы и посетили городскую оперу («Борис Годунов»), Что же касается городского головы Г. Пынтя, то он без всякой охраны и на удивление самих одесситов совершенно неожиданно около 6 часов утра, когда все чиновники еще спали, посещал городские базары и привозы и запросто беседовал с торговками, торговцами и колхозниками, интересуясь их нуждами. Г. Пынтя все знали в лицо и называли его просто Германом Васильевичем.

Установлению контакта между властью и населением способствовал один психологический момент. Бухарест посылал на административные посты Транснистрии главным образом бессарабцев ввиду того, что все они знали русский язык. Население же в бессарабцах увидело своих, т. к. большинство из них были люди русской культуры. В заслугу чиновников-бессарабцев надо поставить то, что они относились к населению не как бездушные «люди в футлярах», а как друзья, сочувствующие трагедии, переживаемой русским народом, и готовые поэтому подать ему руку помощи. И за грамм кислорода, полученный от новой власти, население Транснистрии, как мы видели выше, платило сторицей. Не только партизанского движения, но даже пассивного сопротивления оккупационной власти в Транснистрии не существовало[478]. Более того, слава о хорошей жизни между Бугом и Днестром перебросилась далеко за берега Буга, и в румынскую оккупационную зону бежали люди с Украины, так же как сейчас из советской зоны бегут в зону американскую. Центральное бухарестское правительство, учтя успехи политической линии, проводимой бессарабской группой, склонилось в сторону признания за уроженцами Транснистрии прав на румынское подданство и на этом основании потребовало от германского военного командования освобождения всех военнопленных — уроженцев Транснистрии. Это требование германское командование удовлетворило, а транснистрианцы, к своему великому удивлению, были отпущены по домам. Однако в румынскую армию их не завербовывали.

На особом положении в Транснистрии находились коммунисты. Рядовые члены коммунистической партии не имели права на работу в губернаторских и городских предприятиях, кроме того, еженедельно они должны были являться в соответствующий полицейский участок для получения визы на право проживания в данной местности. Активные члены компартии отбывали тюремное наказание с момента оккупации. Но летом 1943 года все они были собраны на Куликовом поле, и при огромном стечении публики командующий Одесским военным округом ген[ерал] Георгиу[479] отпустил их на волю с напутственным словом, в котором призывал их отказаться от коммунистической доктрины и начать новую и честную жизнь. Это событие произвело сильное впечатление на население всей Транснистрии и главным образом, конечно, на амнистированных. Интересно отметить, что отпущенные «активисты» сделались лояльными гражданами и даже не помышляли об организации партизанского движения.

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВЕ III

СООБЩЕНИЕ ДИРЕКТОРА РУМЫНСКОЙ СПЕЦСЛУЖБЫ «СИГУРАНЦА» Е. КРИСТЕСКУ ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ РУМЫНИИ Й. АНТОНЕСКУ И РЯДУ ДРУГИХ ЛИЦ О ЛЮДОЕДСТВЕ В ОДНОМ ИЗ ПАРТИЗАНСКИХ ОТРЯДОВ ОДЕССКИХ КАТАКОМБ[480].

18 апреля 1942 года[481]

СОДЕРЖАНИЕ: Доклад специальной службы информации о подпольной и партизанской деятельности в Транснистрии и на других территориях СССР

[…]

Секретно

Сообщение

18 апреля 1942 года.

Группа партизан-людоедов

Одесский областной комитет Коммунистической партии организовал еще в августе месяце 1941 года группу партизан, предоставленную в распоряжение советского военного командования для ее использования со шпионскими и террористическими заданиями в тылу румынского фронта. Операцией руководили советские капитаны Фролов и Лемичик[482]. Эта группа первоначально состояла из 42-х человек, оснащенных необходимым обмундированием, оружием, боеприпасами и продуктами.