Закон подлости гласит... - Кристина Юраш

Внезапно я увидела вспышку перед носом, такую яркую и такую внезапную, что сама удивилась. Вспышка разорвалась и ослепила меня. Я шарила руками вокруг себя, пытаясь понять, что вообще произошло.

- Анабель! – услышала я голос Томаса. – Прекратите! Живо! Анабель! Ты где?

Нет, Том, с тобой я ни в разведку, ни в супермаркет за покупками не пошла бы. Я крикнула, что здесь, ощущая шершавый ствол дерева, липкими пальцами. «Получай!» - орал женский голос над ухом. «Давай, Ильза, оглуши его!» - кричал какой-то мужской голос. – «Пусть знают, что с универмагами связываться – себе дороже! Да целься лучше! Оу! Изви...».

Очнулась я, когда кто-то отчетливо произнес: «Мне кажется, что все-таки левая!». Я открыла глаза и увидела, что меня и невесту держат на руках инквизиторы. Процедура опознания была окончена фразой: «Да, левая. Точно. Правую в камеру к остальным! Левую сюда!» То, что я - левая, я уже поняла по взгляду.

«Отдам котенка, девочку, к лотку приучена, в хорошие руки!» - съехидничал демон, наслаждаясь ситуацией. «Котенок!» - жалобно всхлипнул ангел, вспоминая всех пушистых котят, которых имел счастье гладить. «Держись, котенок, сейчас хорошие руки тебя задушат!» - сардонически заметил демон. – «Опустим занавес жалости над этой сценой!».

Если на меня будут смотреть таким взглядом, то про лоток можно забыть.

- Сорок три часа, тридцать шесть минут, три секунды. Это так мило, что ты со свадьбы ушла не с пустыми руками,– раздался голос надо мной. - Ты весь торт на себе унесла, или гостям что-то осталось?

- Для тебя старалась. Ты что больше любишь? Бисквит или крем? - вздохнула я, приходя в себя и глядя на заляпанные тортиком туфли и грудь. - Тебя не сильно смутит, если я соберу тебе тортик в тарелочку?

- Нет, меня уже смутило то, что родственники требовали отдать им невесту, тыкая пальцем на тебя, - раздался голос. Я боялась поднимать глаза.

- Не, невеста была - «правой». Просто мы с ней немного похожи оказались… У нас платья оказались одного цвета, волосы одного цвета и ростом мы с ней … эм… не вышли. С этого все началось… - я облизала сладкие губы, и попыталась липкими руками убрать прилипшие к лицу волосы. – Меня попросили статью написать про свадьбу.

- Это я уже заметил, наказание мое, - мне протянули салфетку. Я все еще боялась поднять глаза. Я молча схватила салфетку, растирая крем по лицу. – Недавно я поймал себя на мысли, что наручники были бы отличным решением проблемы. Я бы таскал тебя за собой, устроив секретарем на полставки. Но морально – этическая сторона вопроса меня пока что очень смущает.

- А почему на полставки? – возмутилась я, снимая с себя крем и облизывая палец.

- Потому, что пристегнута будет только одна рука, - услышала я ответ, сопровождаемый тяжелым вздохом.

- А перспективы карьерного роста есть? – спросила я, вытирая шею.

- Будешь хорошо себя вести - куплю тебе туфли на каблуке, - услышала я, осторожно подняв глаза. «Залезть на шею и свесить ножки! - вот венец твоей «карьеры»!» - заметил демон.

- Тогда я лучше буду носить за нами стульчик! – смиренно ответила я. – А когда надо я буду на него забираться и рапортовать! Громко и звонко! А еще я хочу плащ и маску! Нет, серьезно! Мы с тобой и в патруль вместе будем ходить! Ты, я и стульчик. Мы будем наводить ужас на округу. Нас будут узнавать по характерному «тук-тук-тук» по брусчатке. Хотя, можно решить вопрос по-другому. Я несу стульчик, ты несешь меня. Короче! Я согласна! Кстати, можно в патруль ходить на каблуках?

Меня отвели к умывальнику, где я смыла с себя торт, помыла голову и почистила платье. Господи, да я в его кабинете бываю чаще, чем у себя дома!

- Давай, сохни и собирайся домой. Ты время видела? - услышала я тонкий намек, что мне пора спать.

- Хорошо, если ты меня прогоняешь, то я уйду, - вздохнула я, вставая с места и направляясь к двери. Через пятнадцать минут меня взяли под конвой и повели в сторону дома. Я не знаю, что обо мне думают эти молчаливые товарищи, но если бы это было в любом другом коллективе, то слухи о том, что у кого-то налаживается личная жизнь, расползлись со скоростью света. А может быть они идут и гаденько улыбаются под масками? Кто его знает?

Я стояла и смотрела на свой дом, тяжело вздыхая. Моя тень от фонаря почти дотянулась до самой двери. Я еще раз посмотрела на тени, прищурилась и обернулась.

- А как же «время видела»? – заметила я, глядя на то, как Альберт снимает маску. – Так как на счет работы? Ты не будешь против, если я буду совмещать работу журналистом с работой секретарем? Я понимаю, что для инквизиции я ростом не вышла, но если будет нужно выглядеть солидно, я буду забираться на бордюр, чтобы не портить общей картины! Надо будет, я на носочки встану!

Я забралась на бордюр и встала на носочки. Альберт стоял напротив меня и смотрел на меня взглядом, от которого к стулу должна прилагаться веревочка и мыло. Ничего, я уже привыкла.

- А если все будет совсем плохо, то я в нужный момент буду подпрыгивать! – заметила я, слегка подпрыгивая. «Ты что творишь? Тебе сколько лет? Десять? Двенадцать?» - демон прикрыл мохнатой лапкой мордочку. Я не знаю, суждено мне было оступиться и упасть или нет. Этого я не узнаю никогда, потому что через секунду я прижималась к чужой груди, чувствуя, как меня крепко держат в объятиях. «Нифига себе!» - усмехнулся демон. - «Беру свои слова обратно! Эй, пернатый, принимай бразды правления!»