Охота Теней (ЛП) - Кова Элис

— И все усложнил. — Он тихо рассмеялся.

— Ты такое блаженное осложнение. — Эйра наклонилась вперед, чтобы снова поцеловать его. Она не хотела думать о сложностях. Они просто напомнили ей о потустороннем мире, который в лучшем случае хотел удержать их обоих, а в худшем — увидеть их мертвыми. — Возьми меня, — прошептала она. — Сейчас, позже, когда ты захочешь меня, я твоя. Я буду ждать тебя вечность.

— Надеюсь, я никогда не заставлю тебя так долго ждать. — Он приподнялся на локтях, а затем двинулся вперед. Они перекрутились еще раз, пока он не оказался на ней. Ее руки блуждали, опускаясь все ниже и ниже. Когда она заколебалась, он схватил ее за запястье и направил ее руку.

С судорожными вздохами и сдавленными стонами они исследовали друг друга, пока между ними ничего не осталось. С простынями на плечах, отбрасывая тени, они воедино слились в темноте. Его жар, его запах, восхитительное ощущение напряжения, одновременно снятого и растянутого до предела, ошеломили ее. Когда он двигался, она двигалась вместе с ним. Эйра снова и снова шептала его имя ему в ухо. Каллен прикусил ее шею, немного сильнее, чем, вероятно, следовало, заставляя ее подавить стон, который в противном случае разбудил бы весь этаж.

Они относились к ночи так, будто эти мимолетные часы были единственными, которые у них когда-либо были. И когда их тела обессилели, они упали в объятие друг друга. Голова Эйры покоилась на его груди, его пальцы застряли в ее волосах, когда они погрузились в сон, мокрые от пота, но счастливые.

И снова утро наступило слишком рано. Эйра проснулась от того, что Каллен пошевелился. Всегда джентльмен, он попытался положить подушку туда, где когда-то было его тело, но она сразу заметила перемену. Сонная, с затуманенными глазами, она проснулась и увидела, как он одевается. Короткий приступ паники пронесся по ней. Будет ли он сожалеть о том, что они сделали в ранние часы серого рассвета? Пытался ли он улизнуть и притвориться, что ничего не было?

Это было бы уместно. Это было бы то, чего она всегда ожидала. Потому что Эйра никогда не представляла себя для любви. Она никогда не предполагала, что такой парень, как Каллен, обернется и улыбнется при одном только виде ее.

Поставив колено на кровать, он наклонился и легко поцеловал ее в висок.

— Я не хотел тебя будить.

— Все в порядке. — Эйра потянулась, затекшая во всех нужных местах от боли, которую она не хотела бы, чтобы Элис облегчала.

— Я подумал, что должен уйти, пока кто-нибудь еще не проснулся.

— К лучшему. — Она кивнула и села, когда он закончил одеваться. — Ты сожалеешь об этом?

Он остановился и повернулся, чтобы посмотреть ей прямо в глаза.

— Мать Небесная, нет. Я буду дорожить прошлой ночью всю оставшуюся жизнь.

— Я тоже. — Эйра улыбнулась, но в воздухе чувствовалась грусть, которую она не могла определить. Она нависла над его плечами, придавливая их.

— Я люблю тебя. — Несмотря на то, что он это сказал, что-то в этих словах прозвучало как прощание.

Нет, она это вообразила… Эти сомнения были ее выдумкой, вызванной годами убеждения себя, что такой любви у нее никогда не будет, что она ее не заслуживает. Эйра выбросила эти мысли из головы и улыбнулась.

— Я тоже тебя люблю.

Он схватил ее за руку.

— Несмотря ни на что, Эйра. Это правда. Надеюсь, я доказал тебе это прошлой ночью — я всегда найду дорогу к твоей постели. — Каллен поцеловал ее в губы и ушел, прежде чем она успела сказать или сделать что-нибудь еще.

Остаток дня прошел как в тумане.

Швея Эсталь появилась поздним утром после завтрака и прошлась по каждой из комнат, добавляя кружева и отделку в последнюю минуту или внося коррективы. Эйра была благодарна, что они одевались в поместье. Она боялась мысли о возвращении в ателье.

Примерно в обеденное время госпожа Харрот принесла прохладительные напитки в виде чая и бутербродов. Эйра краем глаза наблюдала за ее перемещениями по комнате. Женщина определенно задерживалась сверх того, что было необходимо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Извините, я на минутку, — сказала помощница Эсталь, вставая с того места, где она работала над подолом Эйры. — Мне нужно купить немного кружев.

— Конечно, — сказала Эйра с улыбкой.

Как только дверь закрылась, Харрот обернулась.

— У тебя есть все, что тебе нужно?

— Да, спасибо. — Эйра держала свою магию наготове. Женщина, конечно, была подозрительной, но, как ни странно, Эйра не чувствовала от нее исходящей угрозы. Даже, несмотря на то, что Эйра была уверена, что она работает на Столпов и является матерью Ферро… Сегодня Харрот казалась обезоруживающей.

— Бал, безусловно, является настоящим событием, — тихо сказала она.

— Действительно.

Харрот шагнула вперед, и Эйра отступила на шаг, сохраняя дистанцию. В глазах женщины промелькнула боль. Она отступила, поправляя волосы, выбившиеся из пучка, и заправляя их обратно.

— Пожалуйста, должен быть другой способ.

— Прошу прощения?

— Не надо… Он все, что у меня есть, — умоляла Харрот.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. — Эйра выглянула в окно.

Отводить глаза от Харрот было ошибкой. Женщина сократила расстояние со скоростью, которую Эйра не ожидала от нее, и схватила Эйру за руку.

— Отпустите меня!

— Он — все, что у меня есть! — повторила она. — Должен быть другой способ разжечь пламя. Я хранила кинжал. Я могу спрятать здесь еще больше реликвий. Что еще я могу сделать? Если пламя должно быть зажжено снова, тогда позвольте мне это сделать, а не ему.

Сегодня вечером. У Столпов были реликвии, в которых они нуждались. Они собирались разжечь Пламя Ярген во время бала. Эйра должна была кому-то рассказать.

— Слава Избранному, — пробормотала Эйра.

— Ну, конечно… Ты действительно одна из них. — Харрот медленно отпустила ее, боль в ее глазах удвоилась. Это дало Эйре острое ощущение, что где-то на этом пути она недооценила эту женщину.

Харрот была матерью Ферро, но она не была фанатиком, как остальные Столпы. Она была простой женщиной, которая заботилась о своем сыне, и хотела установить с ним связь. Она взяла кинжал не для того, чтобы помочь Избранному и разжечь пламя, а потому, что об этом попросил Ферро… ее сын.

Эйре стало противно. Неприязнь пронеслась сквозь нее, окрашивая каждый уголок ее эмоций. Эта мать так отчаянно хотела сделать что-нибудь для своего сына, что игнорировала все остальное, что, как она знала, было правдой. Что ее сын был жестоким, злым и властолюбивым убийцей. И все же, она стояла здесь, все еще заботясь о нем.

У Ферро была такая мать.

Когда у Эйры ее не было.

Она нахмурилась, чувствуя, как ее лицо исказилось во что-то, что, вероятно, больше напоминало рычание. Харрот отпустила ее и попятилась. Она посмотрела на Эйру так, словно та превратилась в дикого зверя.

— Вы не можете изменить того, что произойдет сегодня вечером. — Злоба окрасила ее слова. Ненависть, которая неделями гноилась под тонкой оболочкой, вырвалась на поверхность.

— Он заботится о тебе. Ты должна… — К счастью, ради ее же блага, Харрот не успела договорить. В противном случае Эйра не пожалела бы объяснений относительно того, как на самом деле выглядела забота Ферро.

Помощница вернулась.

— Прошу прощения. Это заняло больше времени, чем ожидалось. У одной из моих компаньонок было кружево в комнате вашей подруги.

— Нет проблем. — Эйра мгновенно нацепила милую улыбку. Она взглянула на Харрот. — Вам нужно что-нибудь еще?

— Нет, — пробормотала Харрот, склонила голову и вышла.

Эйра уставилась в окно, уверенная, что даже если Харрот и не фанатик, выступление Эйры не дало ей повода отчитаться перед Ферро. Эйра скрытно сыграла свою роль лояльного Столпа. Она резко вдохнула, когда шнурки ее корсета затянулись. Он был похож на броню.

Сегодня была ночь, когда все фигуры на столе двора, наконец, сойдутся.