Вторая жизнь. Книга вторая - Александр Иванович Сахаров

мир без прежних огромных энергопотерь.

Я промолчал и выходя из колодца разрушенного двора активировал два хлыста и они словно живые закружились вокруг меня. Для их управления и активации теперь не требовалось держать их в руках и стоило обкатать эту обнову в полевых условиях. Треск молний и двух мутантов выпрыгнувших из окон здания рассекло пополам. Энергетический и саргоновский меч мелькнули и разрубили на куски упавшего сверху летуна. Я рассмеялся и хлысты раскручиваясь по спирали начали разрезать шаркающих со всех сторон зомби.

* * *

Генеральный секретарь СИБ Айлор ол Риох сидел в своем кабинете и уже и сам не помнил в какой раз просматривал сообщение оставленное чужаком. Уверенный взгляд, незнакомая броня и уверенность в своей силе и словах. Опасный человек, так он сам себя назвал и то же самое упоминали два уника имевших контакт с этим чужаком. А еще своими действиями этот человек спас как минимум несколько сотен тысяч жизней и само государство Виноры. Его сведения, выкладки Ская и обнаруженные чужаком предатели вывели СИБ на целую сеть заговорщиков. Подумать только, гниль проникла даже в верхушку СИБ и все, включая уничтожение аграрного сектора было продумано его заместителем. Этот ублюдок мог подождать самое большее год, и все досталось бы ему и без предательства, но нет, его не устраивал сам государственный строй. Айлор вспомнил, как плевался и голосил этот предатель на допросах, и в груди возникла острая боль. Надсадный кашель скрутил его и он зажал рот рукой чтобы не забрызгать кровью лежащие перед ним на столе документы. Врачи говорят, что мутаген попавший в его организм активизируется, если он продолжит жить в прежнем ритме и тогда ему не помогут ни переливания крови, ни пересадка костного мозга и синтетических органов. И, наверное, они правы подумал уник, отрывая ладонь ото рта и смотря на кровавый сгусток на ладони. Не будь он уником, то не прожил бы с этой заразой и нескольких дней, а так его организм долго сопротивлялся этой дряни и лишь последние годы исчерпав все запасы прочности начал усыхать и терять силу. В дверь постучали, и заглянул его секретарь, спрашивая запускать ли ему вызванного уника.

Никто не видел и не слышал о чем разговаривал негласный глава государства с ничем не примечательным уником, но произошедшее после его ухода повергло многих в ступор. Умирающий глава государства вызвал к себе изрядно прореженную верхушку СИБ и выглядел при этом бодрым и здоровым. В сторону зоны № 16 было выслано три звена экспериментальных тяжелых роботов и модуль для развертки базы. Многие считали такое решение нерациональным, но спорить с Айлором никто не решился. Так же как и оспаривать его приказ о назначении главой экспедиции обычного армейского офицера уника. Прошедшие чистки в верхушке государства показали многим недоброжелателям, что этот старик еще крепко держит бразды правления в своих сухоньких руках.

Глава 19

Груда тел мутантов и зомби устилали все улицу, на сколько хватало обзора и уже несколько минут толпы нечисти не спешат на мои редкие выстрелы сбивающие недобитков и медленных зомби. Кто был поживее полегли еще в самом начале этой бойни.

— Влад, путеводитель набрал достаточно энергии для перемещения в мир Тингей, но…

— Что такое? — спросил я, ожидая какой-то не очень хорошей вести от такого тона, и прицелившись в полупрозрачный силуэт змеи на противоположной стороне улицы, снес ей голову короткой очередью.

— Я не могу изменить координаты привязки к точке входа в этот мир, а это означает что Саргон вручив тебе путеводитель и обозначив строгие рамки прибытия в нужный мир имел свой интерес во всем этом. Что тебя ожидает по прибытию в этот мир, я не знаю и советую тебе отказаться от этого задания, — в тоне Сиам проскользнули нотки страха и просьбы.

Интересно, она боится? Боится потерять даже такое подобие жизни после пробуждения или переживает за меня? Впрочем я не собирался отступать.

— Перемещай, — коротко приказал я, убирая оружие и забирая в пространственное хранилище затихший труп змея

Что произошло дальше, я помнил смутно. Вспышка боли и помутнение зрения, все тело пронзило острой болью. Казалось, что из тела вытряхивают саму душу. Кричать было нечем, словно я вновь вернулся в то время, когда меня инициировали в систему мира Крит. Спасительная темнота накрыла мое сознание и прекратила пытку.

Сознание возвращалось медленно и урывками. Словно через пелену я пытался проморгаться, но не очень получалось. Протяжный стон глухо прозвучал и отдался эхом в помещении, которое я не до сих пор не видел. Попытка пошевелится, привела к тому, что я грохнулся с какой-то возвышенности и ощутимо приложился обо что-то твердое. Давно я не ощущал себя такой развалиной и такой боли. Привык к дару Шинаана, к хорошему привыкаешь быстро, не то, что к плохому. Наконец пелена перед глазами пропала и я с трудом повернул голову отводя взгляд от каменного выщербленного пола на котором я стоял на коленях и упирался руками. Руками, но не моими. Где сука мои руки и что это за тонкие и щуплые ручонки подходящие больше какому-то подростку, а не мне, прокачанному и высокоуровнему игроку?

— Статус! — простонал я тонким и совсем млядь не моим голосом.

Ноль реакции, совсем ничего.

— Инвентарь! — теперь голос прозвучал увереннее, но точно не мой.

Перед глазами ничего, но татуировку инвентаря я ощутил, как и интуитивно понял, что смогу вынуть из него нужную мне вещь. А еще пришло понимание что мой инвентарь вобрал в себя артефакт сумку и все, что было в ней. Это вызвало удивление, но одновременно и успокоило. Со стоном я привалился спиной к каменному возвышению рядом и оглядываясь, достал из ставшего почти бездонным инвентаря эликсир регенерации и проглотил горькую жидкость. Бутылка исчезла в инвентаре и следом появилось зелье выносливости. Снова звенит вышибаемая магией пробка и пахнущая травами микстура огненным комом провалилась в пищевод. Ночное зрение работало исправно давая мне черно-белую картину окружающей меня обстановки. Мой взгляд упал на мое тело и стало понятно что я теперь совсем не тот мощный дядя каким был прежде. Штаны непонятного темного цвета заправлены в полусапожки. Светлая рубаха замызганная кровью и грязью, распахнутый и изорванный халат. Неподалеку валяется сломанная сабля и громоздится мертвая туша какого-то животного, ощутимо воняющая тухлятиной. На ставших такими немощными и тонкими руках запястья обхватывают два кожаных наруча с вплетенными в них металлическими накладками. Ощупав голову понял что на голове волосы свалялись в грязный колтун воняющий засохшей кровью и то, что они были до этого как минимум до ключиц.

Попытался применить магию для того чтобы зажечь светляк, но ничего не вышло. Никакого отклика магии, перебрал остальные заклятия и вновь ничего, только в самом конце отозвался хлыст и блеснув разрядами молний заискрился и исчез через три секунды после активации. Я почувствовал сосущую пустоту где-то в районе груди и понял, что сфера маны пуста. Какая на хрен сфера? Откуда эта мысль, где сука мое тело и мои возможности? Где та же Сиам, сейчас я бы не отказался услышать ее приятный голосок, который объяснил бы мне, что здесь происходит. Я ощутил что тело набралось сил достаточно для того чтобы можно было подняться. Хоть все кости ломило от боли и холода, но намного лучше по сравнению с тем, что было в первые мгновения пробуждения. С усилием я поднялся и огляделся. Пещера, неподалеку туша дохлой твари, в дальнем конце несколько лучиков света пробивается из под какой-то кучи камней. По-моему там заваленный вход и завален он не очень сильно, но видимо достаточно чтобы товарки дохлой твари не нашли эту пещеру. Это хорошо и я пока не буду спешить с выходом из этого подземелья. Нужно понять, что такое со мной произошло, и почему я оказался в этом теле. Ответ я знал, где искать, но не спешил с активацией кристалла. Очень хотелось увидеть мое новое лицо, и я даже откуда-то помнил его черты. Не так как свое, но определенно как если бы это было частью моей памяти. Артефакт светляк засветился, ложась на каменный постамент на котором видимо и очнулся, а следом блеснуло зеркало с подставкой, которое я использовал при бритье.

На меня смотрело лицо которое я определенно помнил, но и одновременно осознавал что это воспоминание