Вик Разрушитель #5 - Валерий Михайлович Гуминский

объяснишь. За нарушение приказа — это раз. За то, что вовлек гражданских лиц в тренировку, подвергнув их жизни опасности — два. Достаточно для месяца домашнего ареста? — император поднялся, а вместе с ним и цесаревич. — И предупреди, что за ним будут приглядывать.

Воевода не ожидал такой реакции государя. Будучи человеком умным и проницательным, он заподозрил, что более жесткое наказание Иван Андреевич принял после упоминания Пожарских.

— Да, Николай Юрьевич, — добавил Мстиславский, остановившись возле двери. — Свои замечания по кадету Волховскому предоставишь к вечеру лично. И еще, господа: о том, что вы видели в фильме, никому ни слова.

Не дожидаясь ответа, оба — император и наследник — вышли из просмотрового зала, оставив помощников в глубокой задумчивости.

Примечание:

[1] Kurwa mać! — что-то вроде «твою ж мать!» (польск)

Глава 3

1

— Моя мама была из рода Босевич, принадлежащего гербу Гоздава[1], но замуж вышла вопреки семье и всем смыслам за военного офицера, служившего русскому императору, что для спесивой шляхты считалось недопустимым проступком, — Зося сделала глоток пива, поставила бутылку на стол и медленно повертела ее в руках, как будто ее заинтересовала красочная этикетка. — Ей тогда было двадцать лет. Молодая, красивая, образованная девушка с богатым приданым и хорошими перспективами на замужество, вдруг выкинула невообразимый фортель, который от нее не ожидали. Она воспользовалась моментом, когда на польских землях был невероятный раздрай, что Ягеллонам пришлось звать на помощь старшего брата из России. Не до свадеб было, когда вокруг кровь и война. Мама тайно сбежала из дома в Белосток, где расположился полк жениха. Там и обручились. Отец вскоре получил тяжелое ранение, и поэтому родители сразу отбыли на Смоленщину, где поселились в родовом поместье Дамецких. Когда родилась я, они уже переехали в Смоленск. Там отцу предложили хорошую должность военного интенданта. Несмотря на неприязнь родственников к маме, которую они так и не преодолели, я была любимицей у отцовых дедушки и бабушки. Чуть ли не каждое лето ездила к ним.

Я не торопил Зосю. Еще на полигоне чувствовал, что она испытывает желание что-то мне рассказать, поэтому предложил подбросить ее до Москвы. Девушка согласилась, и когда мы уже проехали половину пути, вдруг попросила остановиться в придорожном кафе. К моему удивлению, она отказалась от кофе, а заказала себе пару бутылок пива. «Трясет всю после идиота Дрозда», — виновато улыбнулась девушка, поясняя свой выбор. Чтобы не разрушать компанию, я тоже купил себе пенного, только не того, хмельного, а кваса, который несмотря на зиму, здесь тоже имелся. Правда, в бутылках. К нему взял соленых орешков и вяленой рыбки для нас обоих.

— Жизнь провинциальной девочки подчинена определенным законам, — продолжила рассказ воскресшая Зося. — Я пошла в школу, потом перевелась в гимназию, чему посодействовал папа. К тому времени у меня уже были два младших брата, и на меня взвалили еще и обязанности за ними присматривать. А надо сказать, девчонка я была боевая, и, если что не по мне, сразу колотила неслухов. Сколько же соплей и слез навидалась от них, — она улыбнулась. — Меня невозможно было заставить заниматься домашним хозяйством. Увлечения были ненормальные для юной боярышни: скачки на лошадях, стрельба из пистолета (сказывались папины гены!), даже рукопашными боями увлеклась. Правда, тайно. Иначе родители наказали бы меня очень серьезно. По окончании гимназии я твердо заявила, что хочу поступить во Владимирский Девичий кадетский корпус. Там готовили боевых магов строго женского пола. Понятно, что в настоящей войне мне бы не пришлось участвовать. Только для охраны особ императорского дома.

— Вроде фрейлин?

— Ну да, этакие незаметные девицы возле Великих княжон, близких родственниц из рода Мстиславских, — кивнула Зося. — Причем, мы не должны отличаться невероятной красотой и статью. Там были другие критерии… В общем, мама сразу пригрозилась лишить меня приданого, заблокировать личный счет в банке и выдать замуж. Представляешь, она уже и жениха мне нашла из смоленских дворян! Красивый юноша, с неплохими перспективами, гроза всех девиц… Но папа неожиданно встал на мою сторону. Он-то лучше знал кухню, в которую я пыталась пролезть, поэтому и тени сомнения у него не было. Какая ирония, я ведь тоже по той же дорожке, что и мама, пошла.

Я закинул в рот пару соленых орешков, разгрыз их и кинул взгляд на личников, скучающих за соседними столами. Именно из-за этого я и согласился с Зосей посидеть в этой кафешке. Не думал, что она вместо мороженого пиво предпочтет.

— На втором курсе обучения ко мне подошел незнакомый мужчина в штатском костюме и предложил поговорить, — последовал еще один глоток. — Я сразу насторожилась. На гражданскую штафирку этот человек не походил ни разу, а значит, ко мне уже начали присматриваться, как и предупреждал отец. «Дамецкая, — сказала я себе, — тебе выпадает шанс, не профукай его». Много чего я себе нафантазировала, но то, что предложил сотрудник ГСБ, не укладывалось в голове. Двадцатилетней девчонке предлагалось поступить на службу в «Арбалет». С этим спецподразделением я не была знакома, но слухи о нем ходили устойчивые. Конечно, я согласилась сходу. Дура, что ли, отказываться? Сначала на правах вольного кадета, не отрываясь от основной учебы. Ты, кстати, мой путь повторяешь, парень…

Я улыбнулся и пожал плечами. Теперь-то что рефлексировать. Мне просто было хорошо, что Зося жива. Но пока она не добралась до того трагического момента, неторопливо раскручивая клубок своей жизни тихим голосом.

— Через год я получила первое задание от главы ГСБ. Это сейчас я понимаю, насколько глупо вела себя, не думая о последствиях. Меня ввели в группу Сокола и стали натаскивать в тройке. Я чертовски уставала, но занималась упрямо. Не хотелось всю жизнь провести телохранителем в клане Мстиславских. Наша тройка провела несколько задержаний: агентура вражеских разведок, захват каких-то важных контрабандистов… А потом предложили внедриться в группу наемников «Черные ястребы». Это была не главная задача. По оперативным данным, на них хотел выйти Факир — тот самый печально известный тебе пан Богумил, эмиссар британских спецслужб. Англичане готовили провокацию в Москве, которую ты, кстати, и предотвратил. Но до этого было еще долгих три года, которые я провела в составе наемников. Там тесно сошлась с Адамом… Увы, иногда приходится жертвовать самым дорогим, что есть у девушки, — печально улыбнулась Зося, — если понимаешь, о чем я. Единственное, что меня утешало, Адам и в самом деле был достойным мужчиной. Только занимался той работой, которая рано или поздно приведет в могилу. Я пыталась ему объяснить, не раскрывая истинных мотивов, что это путь в никуда, что нужно бежать подальше от такой работы. Он,