Зеркало мира - Александр Анфилатов

Всадники послали своих животных вперед почти одновременно. Хумма издал звук похожий на клекот и быстро с шага перешел на бег, вытянув вперед голову и ощерив все свои четыре бивня. Казбек без разгона тремя тяжелыми прыжками перешел в галоп, сразу целя пройти мимо хумма. Конь так и забирал вправо во время скачки, стремясь избежать ощутимого удара бивнями в бок и давая Ярославу свободу действий для нанесения решительного удара. Он прекрасно понимал кто в их паре боец а кто транспорт.

Леон подгонял Волка ударами рожка в левой руке по крупу, в правой руке он высоко над головой воздел копье, чтобы как только конь со всадником будут в зоне досягаемости поразить врага.

В свою очередь Ярослав кроме тяжелого рыцарского доспеха прикрывал себя и Казбека большим щитом, по размеру сравнимый с павезой и по мысли Ярослава предназначенный не столько прикрыть их от копья Леона, сколько от бивней Волка. Сарису он держал не так, как держит ее всадник, то есть как пику — кистью, а по рыцарски, зажав подмышкой. Он устремил острие сарисы на левую сторону от шеи коня, рядом со щитом и целил в грудь бегущему на встречу хумме.

Пробежать семьдесят метров разделяющих противников составило секунды и хумма даже не заметил тонкого острия направленного в его могучую грудь. Зверь стремился ударить коня и просто не замечал каких‑то там палочек. В отличии от Волка, Леон ясно понимал опасность, но сделать ничего не мог. Он не знал как следует поступить в этом случае, копье его было намного короче и достать врага раньше, чем он поразит хумма, он не мог. Оставалось уповать на то, что враг промажет или рана не окажется серьезной.

Последнее Ярославом четко сознавалось, и он строго вел острие в грудь хумме, наклонив сарису ниже к земле, точно на уровне сердца зверя. Он был даже готов выдержать последующий удар бивней в бок Казбеку, если прицел останется верен. Так все и произошло.

Тонкая игла сарисы прошила тело Волка, а Казбек не успел увернуться от бивней опытного в боях зверя. Удар оказался настолько силен, что мог бы свалить с ног любого коня, но учения не прошли даром, в последнее мгновение Казбек успел увернуться и удар пришелся не в бок и ноги всадника, а в защищенный броней круп. От удара Казбека сшибло в сторону, он потерял равновесие и почти рухнул на землю, но в какой‑то момент выровнял падение и одним тяжелым надрывным прыжком ушел в сторону от падающего без чувств Волка, пронзенного сарисой в самое сердце. Как на учениях широким галопом бросился прочь и обратил внимание на поверженного врага только, когда его заставил остановиться Ярослав.

Волк лежал без движения посреди ристалища, уткнув морду в землю и оставив на ней след мощных бивней. Так в мгновение погиб могучий и сильный хумма. Народ, заполняющий поле вокруг площадки, будто оцепенел, никто не мог поверить увиденному, как всадник расправился с хумма с такой беззаботной скоростью. Хотя схватки хумм не были длинны не более двух–трех минут, но это выходило за любые рамки. Даже Тимоном Ахав вскочил на ноги и на секунду остолбенел, вглядываясь в тело поверженного животного. Всадник барахтался, делая попытки покинуть прижавшее седло.

Леон быстро справился с неожиданно постигшей трагедией, выбрался из под прижавшей крестовины луки седла и с обнаженным мечом ожидал развязки поединка. Он ясно сознавал — шансы еще не потеряны, тело Волка послужит защитой–преградой, и всадник не сможет так просто растоптать его. Леон подобрал оставленное в момент падения копье и теперь был готов биться пешим. У него просто не было другого выбора, как с помощью копья остановить врага.

Ярослав потерял сарису сразу в момент удара. Теперь в его руках оставался обломок метра два длиной, и он мог воспользоваться им, благо, что подток остер не хуже наконечника. Он приметил желание Леона продолжить бой пешим и, прикрываясь телом Волка не дать себя атаковать сходу. Действительно, хумма достаточно массивен и, если они с Казбеком попытаются перемахнуть через него, то будут уязвимы для копья Леона. Кружить тоже можно долго, но главное за боем наблюдает толпа, и ее сочувствие сразу обратится к Леону, чего Ярослав допускать не хотел. Оставалось принять пеший бой.

Ярослав спешился, отбросив в сторону обломок сарисы, щит и вынув бранк — наступал без тени колебаний решительным шагом.

Если сравнивать личную защиту поединщиков, то можно заметить, что всадники хумм имели доспех по своей прочности не уступающий броне Ярослава. Прочный, остроконечный шлем с чешуйчатой бармицей, оставлял не защищенным только лицо, а доспех, состоящий из плотной тканевой основы, с нашитыми стальными чешуйками, спускался до середины голени. Подобная надежная защита придавала Леону уверенности в своих силах и, не будучи пешим воином, возможность с успехом противостоять такому человеку как его враг. По местным традициям, считающимся амритом, то есть не человеком, а механическим устройством — машиной или големом. Вступая в пеший бой и не прося пощады, Леон смело рассчитывал на свои силы и, если не победить, то дорого отдать жизнь.

Первый выпад произвел Леон, копьем в бедро противника, целя между пластин. Ярослав не стал уворачиваться или отбивать, острие, скользнув по броне остановилось и он немедленно перехватил его, молниеносно перерубив древко пополам.

Леон со злостью отбросил бесполезный обрубок, выхватил меч и немедленно атаковал. Последовал град ударов, которые Ярослав отбивал бранком, взяв его как жердь, левой рукой за лезвие. В какой‑то момент могло показаться, что инициатива схватки перешла к Леону, его враг только защищался и даже отступил, сделав в ответ неуклюжий выпад острием меча, но Леон легко отскочил. Неожиданно бранк описал кривую дугу вправо, его лезвие незаметной молнией сверкнуло где‑то у самой земли. Леон делал очередной секущий удар справа сверху в третью четверть, способный перейти и в во вторую и в правый, как неожиданно споткнулся, и с каким‑то стоном удивления полетел на землю.

Ярослав уклонился назад и влево, давая место и падающему человеку и свистящему удару. Спата даже не коснулась брони, Леон рухнул на жухлую траву, с тупым надсадным воем, его стопа в дорогой изящной сандалии, валялась в стороне, а из перерубленных артерий обрубка ноги тугой струей хлестала кровь.

Ярослав не посмел добить и так уже покалеченного врага, которому оставалось жить несколько минут, если не будет остановлена кровь. Он сделал три шага в сторону замерших зрителей. Требовательно выкрикнул:.

— Помогите ему! Иначе он сейчас умрет!

Наиболее быстрая реакция последовала со стороны подручных Леона. К нему подскочили друзья и быстро наложили на обрубок ремень. После чего раненый потерял сознание.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});