Нацизм на оккупированных территориях Советского Союза - Егор Николаевич Яковлев

значительный корпус архивных документов (Раманоўскі, 1964; Болтин, Шевченко, Кравченко, 1965: 49–64; Семенова, 1965: 379–386; Краўчанка, 1967: 438–442; Загорулько, Юденков, 1970), а также выходят тематические сборники документов и воспоминания (Судебный процесс по делу о злодеяниях…, 1947; Преступления немецко-фашистских…, 1965; Бягун, 1966: 109–116; Преступные цели – преступные средства…, 1968; В памяти народной, 1970). Отдельно отметим статью И.П. Ховратовича «Разоблачение попыток немецко-фашистских оккупантов скрыть следы своих преступлений» (Ховратович, 1965: 319–329), где сделана первая попытка рассмотреть данную проблему сквозь призму документальных архивных материалов и воспоминаний. В конце 1980-х гг. начинается подготовка и издание районных книг-хроник из серии «Память», где публикуются документы и воспоминания о преступлениях немцев и их пособников. Эта работа была продолжена в 1990–2000-е гг. На сегодняшний день в Беларуси книги «Память» есть во всех районах и областных центрах республики.

После распада СССР тема нацистского оккупационного режима и преступлений против гражданского населения Беларуси продолжала оставаться в фокусе национальной историографии. Появляются новые научные исследования (статьи, монографии, сборники документов). Дополнительный импульс получили такие сюжеты и направления, как принудительный труд и угон населения на работы в Германию (Белорусские остарбайтеры…, 1996; Белорусские остарбайтеры…, 1997; Гребень, 2007), Холокост в Беларуси (Шерман, 1997; Смиловицкий, 2000; Холокост в Беларуси…, 2002; Иоффе, 2003; Корсак, 2007; Выжить – подвиг…, 2008; Свидетельствуют палачи…, 2009; Еврейское сопротивление… 2011), уничтожение деревень (Хатынь: трагедия и память…, 2009; Трагедия белорусских деревень…, 2011; Хатынский некрополь…, 2014; Хатынские Деревья жизни…, 2015; Хатынская Стена памяти…, 2016; Сожженные деревни Белоруссии…, 2017), карательные операции оккупантов («Зимнее волшебство»…, 2013; «Коттбус»…, 2018; «Корморан»…, 2020), места принудительного содержания населения (Заложники вермахта…, 1999; Лагерь смерти Тростенец…, 2003; Лагеря советских военнопленных…, 2016).

В англоязычной и немецкоязычной историографии тема оккупационного режима и нацистских преступлений в Беларуси также нашла некоторое отражение (Dallin, 1957; Okkupation Raub Vernichtung…, 1980; Aly, Heim, 1991: 84–105; Gerlach, 1999; Dean 2000). Ряд исследований посвящен деятельности на оккупированных территориях Советского Союза главных карательных подразделений оккупантов – айнзацгрупп и зондеркоманд (Die Einsatzgruppen…, 1997; Krausnick, 1998), а также технологиям использования «душегубок» в период массовых ликвидаций населения (Nationalsozialistische Massentötungen…, 1986).

К сожалению, приходится признать, что почти во всех перечисленных научных работах и исследованиях тема сокрытия немцами следов своих преступлений отражена фрагментарно и бессистемно.

Более подробно остановимся на историографии и документах, связанных с проведением «Операции 1005» на оккупированных территориях. Одной из первых комплексных работ по данной теме было исследование сотрудника института Яд-Вашем С. Спектора «Операция 1005 – уничтожение памяти об убийстве миллионов людей» (Spector, 1990: 157–173). Автор попытался определить причины проведения этой операции, ее практические результаты на оккупированных территориях СССР, Польши и Югославии. В основу исследования легли опубликованные материалы из различных сборников документов, воспоминания выживших, а также материалы из архива Яд-Вашем.

В 2004 г. была опубликована статья немецкого историка Пауля Коля «Тростенец – лагерь смерти под Минском» (Коль, 2004: 14–27), в которой он коснулся вопроса извлечения и уничтожения трупов узников лагеря. Позже по данной теме была опубликована статья немецкого историка и журналиста Йенса Хоффмана (Хоффманн, 2013: 24). В 2013 г. в Германии вышло подробное исследование Й. Хоффмана по всем «акциям 1005» под названием «Об этом нельзя говорить. “Акции 1005” – мероприятия нацистов по ликвидации следов массовых убийств в Восточной Европе» (Hoffmann, 2008).

Отметим также статью белорусского историка С.Е. Новикова о судьбе А.Е. Гарника (Новікаў, 2016: 160–166), который входил в состав рабочей команды и участвовал в «Операции 1005» в Каунасе.

В 2016 г. была опубликована статья Л. Смиловицкого «“Операция 1005” в Беларуси. 1942–1944 гг. Общее и особенное» (Смиловицкий, 2016: 139–161), в которой автор попытался обобщить имеющиеся наработки по данной теме. Л. Смиловицкий расширил источниковую базу, включив в исследование документы из фондов Национального архива Республики Беларусь (фонд Белорусского штаба партизанского движения) и Государственного архива Российской Федерации (документы Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников). Автор расширил «географию» акций по уничтожению следов преступлений, включив сюда не только лагерь Тростенец, но и регионы в восточной (Рогачев, Могилев, Бобруйск) и западной (Слоним, Пинск, Гродно) Беларуси.

Вместе с этим отметим и недостатки данного исследования. Во-первых, автор отождествляет практически все места массового захоронения с еврейским населением, что не совсем корректно. Очень часто вместе с евреями расстреливались советские военнопленные, гражданское население, обвиненное в связях с партизанами, подпольщики и партизаны. Во-вторых, не совсем корректно отождествлять деятельность по эксгумации и сожжению трупов в восточной Беларуси с «командой 1005». Этим занимались зондеркоманды 7а и 7б и айнзатцкоманды 8 и 9. Хотя общее руководство и координацию осуществляла именно 1005-я команда. Указанные нами замечания, безусловно, не снижают высокую научную ценность исследования Л. Смиловицкого.

В 2018 г. российским историком С.В. Аристовым была защищена диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук «Система нацистских концентрационных лагерей на оккупированной территории Советского Союза (1941–1944 гг.)» (Аристов, 2018). Автор рассматривает процесс уничтожения следов преступлений на территории лагерей в Малом Тростенце и в Колдычево. Также отдельные данные приводятся по регионам западной Беларуси. Вне поля зрения автора оказалась территория Могилевской, Гомельской и Витебской областей, где также проводились акции по эксгумации и сожжению трупов.

Наиболее подробно на сегодняшний день заявленная тема рассмотрена в статье белорусского историка С.Е. Новикова (Новікаў, 2019: 3–13). В ней акцент сделан на анализе новейших достижений немецкой историографии: исследовании А. Ангрика «“Акция-1005” – ликвидация следов нацистских злодеяний в 1942–1945 гг. Одно “секретное государственное дело”» (Angrick, 2018) и упоминавшейся работе Й. Хоффмана «Об этом нельзя говорить…». Автор объясняет отсутствие комплексных и глубоких исследований этой важной и трудной темы в национальной белорусской историографии (и в советский период также) «почти полным отсутствием документальных источников, без которых невозможно дать ответы на вопросы, касающиеся определения войсковой или полицейской принадлежности подразделения, которое исполняло такие задачи, его состава, структуры и функций… Сложность заключается в первую очередь в том, что службы полиции и СД, которые обеспечивали исполнение задачи по ликвидации следов преступлений на оккупированной восточной территории, смогли уничтожить абсолютное большинство документов «зондеркоманды 1005-Центр», без которых сложно говорить о всестороннем исследовании обозначенной темы» (Новікаў, 2019: 4). В общем и целом, разделяя эту точку зрения, укажем, что С.Е. Новиков обошел стороной некоторые важные документы, необходимые для раскрытия полноты картины, которые хранятся в Национальном архиве Республики Беларусь. Более подробно об этом написано далее.

Документальная база по обозначенной проблеме также незначительна и фрагментарна. Это, в первую очередь, объясняется высоким уровнем секретности «Операции 1005». Практически никакая документация не велась, а все сотрудники зондеркоманд инструктировались о неразглашении. Все участники этой операции со стороны гражданского населения оккупированных