Обретение чуда - Дэвид Эддингс

Поренн вздохнула.

— Мне тоже тоскливо без тебя, Келдар, — тихо призналась она.

— Бедная маленькая одинокая королева, — полунасмешливо пробормотал Силк.

— Ты просто невозможен, — прошипела она, топнув крохотной ножкой.

— Делаю, что могу, — ухмыльнулся он.

Хеттар, обняв мать с отцом, одним прыжком вскочил на палубу маленького судна, приготовленного королём Энхегом.

— Белгарат! — окликнул он, пока матросы убирали швартовы, удерживающие корабль у пристани. — Встречаемся через две недели в развалинах Во Вейкуна.

— Будем ждать, — отозвался тот.

Матросы оттолкнули судёнышко от причала и начали выгребать из бухты.

Хеттар стоял на палубе; единственная длинная прядь волос развевалась по ветру.

Махнув рукой, он повернулся лицом к морю.

С корабля капитана Грелдика спустили сходни.

— Не пора ли на борт, Гарион? — спросил Силк. Осторожно поднявшись по раскачивающейся доске, они ступили на палубу.

— Передай дочерям, что я их очень люблю, — сказал Бэйрек жене.

— Обязательно, господин мой, — ответила Мирел обычным сухим голосом, которым всегда говорила с мужем. — Есть ли у тебя ещё какие-нибудь пожелания?

— Вернусь не скоро, — объявил Бэйрек. — Проследи, чтобы южные поля засеяли овсом, а западные оставили под парами. Насчёт северных распорядись сама. Не стоит перегонять скот на высокогорные пастбища, пока не растает снег.

— Буду заботиться, как могу, о землях и скоте моего мужа.

— Они и твои тоже, — заметил Бэйрек.

— Как пожелает мой муж.

— Ты никогда не успокоишься, так ведь, Мирел? — печально вздохнул Бэйрек.

— О чём вы, повелитель?

— Ладно, забудем.

— Не обнимет ли меня на прощанье повелитель? — осведомилась она.

— К чему? — пожал плечами Бэйрек, прыгнул на борт и сразу же спустился вниз.

Тётя Пол, тоже направлявшаяся к сходням, остановилась и серьёзно взглянула на жену Бэйрека, словно собираясь сказать что-то, но неожиданно громко рассмеялась.

— Что-то забавное, леди Полгара? — подняла брови Мирел.

— Очень, — с таинственной улыбкой ответила та.

— Будет ли мне дозволено разделить вашу радость?

— Обязательно, Мирел, — пообещала тётя Пол, — но боюсь испортить тебе всю радость, если расскажу слишком рано.

И, снова засмеявшись, ступила на сходни. Дерник поддержал её под руку, и оба поднялись наверх.

Господин Волк обменялся рукопожатием с каждым королём и ловко взобрался на борт. Постоял немного на палубе, оглядывая древний, окутанный снегом Вэл Олорн и нависающие над городом величественные вершины гор.

— Прощай, Белгарат! — окликнул король Энхег.

— Не забудь о менестрелях! — кивнув, отозвался Волк.

— Ни за что! — пообещал Энхег. — Удачи тебе!

Господин Волк, широко улыбнувшись, направился на нос. Гарион, повинуясь внезапному порыву, последовал за ним. Накопившиеся вопросы требовали ответа, а никто, кроме старика, не мог ему помочь.

— Господин Волк! — начал он, подойдя к причудливо изогнутому носу.

— Что, Гарион?

Не зная, как лучше спросить, Гарион начал издалека:

— Как тётя Пол это сделала? Ну, с глазами старой Мартжи?

— Воля и Слово, — ответил Волк, закутываясь в развевающийся на пронизывающем ветру плащ. — Не так уж сложно.

— Всё равно не понимаю, — покачал головой Гарион.

— Приказываешь, чтобы произошло всё как ты желаешь, и произносишь Слово.

Если Воля твоя достаточно сильна, всё сбывается.

— И ничего больше? — чуть разочарованно спросил Гарион.

— Ничего.

— А Слово это — волшебное?

Волк засмеялся, глядя на белое солнце, льющее холодные лучи на зимнее море.

— Нет. Волшебных слов не бывает. Некоторые люди верят в них, но это не так. Гролимы знают странные слова, но они, в сущности, ни к чему. Достаточно любого слова. Самое главное — Воля, а Слово — только способ выразить её.

— Я мог бы сделать это? — с надеждой спросил Гарион. Волк внимательно поглядел на него.

— Не знаю, Гарион. Я был ненамного старше тебя, когда впервые сотворил чудо, но до этого уже несколько лет жил у Олдура, поэтому разница большая.

— Что тогда произошло?

— Учитель хотел, чтобы я передвинул булыжник, вроде бы он валялся на его пути. Я попытался сделать это, но камень был слишком тяжёл, и в конце концов, разозлившись, я приказал ему откатиться с дороги. Так и вышло. Сначала я немного удивился, но Учитель не нашёл в этом ничего странного.

— Ты сказал: «Откатись»? И всё? — недоверчиво переспросил Гарион.

— И всё, — пожал плечами Волк. — Оказалось, это так просто, что я спросил себя, почему раньше не подумал повелеть камню освободить дорогу. В то время мне казалось, всякий может совершить чудо, но люди сильно изменились с тех пор, и сейчас вряд ли такое возможно, хотя трудно сказать.

— Я всегда думал, что чародейство не обходится без долгих заклинаний, странных знаков и тому подобного, — заметил Гарион.

— Это всё уловки фокусников и шарлатанов, чтобы обманывать доверчивых людей; всякие заклинания и волхвования тут ни при чём. Всё дело в Воле.

Сосредоточь Волю и произнеси Слово. Всё произойдёт, как пожелаешь. Иногда помогает какой-нибудь жест, но тоже необязательно. Твоя тётя, однако, не может без этого обойтись. Много сотен лет пытаюсь отучить её от глупой привычки.

Гарион ошеломлённо мигнул.

— Сотни лет? — ахнул он. — Сколько же ей?

— Выглядит она гораздо моложе, а кроме того, спрашивать у женщины о возрасте невежливо.

Внезапная ошеломляющая пустота окутала сердце Гариона. Самые худшие его страхи подтвердились.

— Значит, она не настоящая моя тётя? — уныло пробормотал он.

— Почему ты вдруг спросил это?

— Но как же она может быть моей родственницей? Я всегда думал, что тётя Пол — сестра моего отца, но если ей сотни лет — такое просто невозможно.

— Слишком любишь это слово, Гарион, — упрекнул Волк, — но когда вдумаешься, поймёшь: в жизни почти не бывает невозможного.

— Но как же это? Моя тётя?

— Ладно, — решился Волк. — Полгара действительно, строго говоря, не совсем сестра твоего отца. Кровные узы между ними гораздо сложнее. Она сестра его прабабки…

— Значит, она пратетя? — со слабой искоркой надежды спросил Гарион. Хоть что-то, по крайней мере, прояснилось!

— Не знаю, стоит ли так к ней обращаться, — ухмыльнулся Волк. — Полгара может оскорбиться. Но почему тебя всё это так интересует?

— Боялся, что она просто называется моей тётей и между нами нет родства, — признался Гарион, — очень давно боялся.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});