Полынный мой путь (сборник) - Мурад Аджи

Если похищенную девушку приводили похитители к князю или к узденю, то не принять их считалось позором. Если в то время, когда девушка была введена в дом князя или узденя, наступающие на этот дом родственники похищенной, невзирая на недопущение охранителей девушки и предложение хозяина дома – не входить во двор, – вошли и хозяин дома дозволил увести обратно девушку, не убив никого из этих родственников похищенной, или не был сам убит, то, если хозяин дома был князь, ему не оказывали княжеский почет, если же был уздень, то его не допускали ни в какие общественные дела и сборища. Если родственники похищенной, невзирая на требование хозяина – не входить во двор, – вошли и хозяин кого-нибудь из них убивал, то он не выходил в канлы и почета не оказывал стороне убитого. Когда по требованию хозяина наступающие на двор останавливались, то в комнату с похищенной девушкой входили двое-трое тамаза и расспрашивали девушку. Если девушка заявляла, что ее привели насильно, то ее выдавали обратно родным, если же девушка заявляла, что она сама добровольно пошла, то ее не выдавали и прибывшие за ней родственники возвращались назад. Но если и после этого последнего ответа девушки родные ее, улучив удобный случай, вломившись в дом, где укрывалась девушка, уводили ее домой, то ворвавшихся родных высылали в канлы на шесть месяцев. Если в течение этих шести месяцев домохозяин убивал такого канлы – нападателя, то ему воздавали за это особый почет, а убитому никаких почетов он не оказывал и кровь предавалась забвению. Если же родственники, уведшие обратно девушку, побоявшись выйти в канлы, просили простить их и отправляли дочь домохозяину, откуда ее увели, то это не считалось постыдным делом.

* * *

Когда пять-шесть человек, вломившись в чей либо дом, побив их жен, похищали их дочь или, подкараулив на улице, побив проходящих женщин, похищали девушку, бывшую среди них, и при этом, продержав девушку в неизвестном месте в течение пяти – шести дней, давали знать об этом ее родным и когда посланным родными девушка заявляла, что она была уведена против ее желания, то, если эти родные не прощали похитителя, он выходил в канлы на один год. Если похититель не был убит в течение года и, вернувшись, добивался прощения и маслаата, то шли к родным похищенной девушки в следующем порядке: впереди несколько тамаза и кади, позади безоружные похититель, его помощники и родственники похитителя по отцовской линии. Войдя во двор, все эти люди, за исключением тамазы и кади, снимали шапки. Кади после салама читал нотацию, после чего говорил: «Простите этих виновных». После того, как родственники скажут «прощаем», кади давал родным похищенной, взяв от родных похитителя, половину обычного калыма (за лишение невинности девушки), после чего пропускал вперед стоявших позади похитителей. Те представали пред родными девушки без шапок и со склоненными вниз головами. Родные говорили: «Прощаем, наденьте папахи». Похититель с помощниками надевали шапки. После этого все прибывшие вместе с похитителями уходили от родных похищенной.

* * *

В случаях, когда сама девушка убегала к любимому мужчине, а последний приводил ее к князю (для того, чтобы оставить под его защитой) или же к какому-нибудь узденю; когда на вопрос посланных от своих родных людей девушка отвечала «сама полюбила и пошла» и когда родные ее через несколько дней, улучив удобную минуту, врывались в дом, где находилась девушка, и, избив или поранив бывших при ней женщин, уводили силой девушку обратно, невзирая на то, что она говорила, что не хочет вернуться, и дома заставляли ее под угрозами – что убьют – сказать «меня утащили силой, хотя я не хотела выйти замуж (за такого-то)», то, в случае выяснения (самой девушкой) лишения ее девственности, похититель платил аиплык (за бесчестие) половину стоимости кебина.

Если это не будет выяснено, то похититель ничего не платил, почета не оказывал и за девушкой сватов не посылал. Но сами ее родные за врывание в чужой дом и поранение высылались на один год в канлы. Если в течение года их не убивал хозяин дома, то они возвращались, просили у него через посланных маслаат, платили все расходы по лечению ран и при примирении водили хозяину лошадь и оказывали ему почет.

* * *

Если какой-нибудь мужчина похищал девушку, которая ему до этого не говорила: «Я тебя люблю, похить меня, я от тебя не уйду», и оставив девушку под охраной кого-либо, стал бы без всякого уважения к родным ходить и срамить их, и если после того девушка давала свое согласие и похититель приводил ее к кому-нибудь в дом, а домохозяин давал знать родным девушки, и на вопрос последних через посланных девушка отвечала: «полюбила, пошла, не вернусь», то похитителя, если только родные девушки не прощали при его просьбе о маслаате, высылали на один год в канлы. В этом случае его высылали за оскорбление родных девушки при ее похищении. Если этого канлы родственники девушки в течение этого года нашли и убили, то они не просили о маслаате родных убитого канлы и почета не оказывали. Если же они не могли убить, то канлы возвращался и жил с похищенной девушкой, а при примирении, т. е. маслаате, он вместе с товарищами, помогавшими ему похищать, снимали перед родственниками жены папахи и оказывали им должный почет и уважение.

Если какой-нибудь мужчина похищал чужую невесту, то он должен был выполнять по отношению к жениху все обряды и повинности, положенные при убийстве.

* * *

В том случае, когда при обоюдной любви между девушкой и молодым человеком на сделанное предложение последнего родители отвечали отказом и девушка сама шла за любимым человеком, то он передавал ее под защиту князя. Последний извещал родных девушки о том, что их дочь находится у него. Тогда, если девушка на вопрос посланных от родных отвечала: «Сама пошла по любви», то родные говорили: «Чтобы бог тебя вовсе взял от нас» – и оставляли ее в покое. После этого, когда со стороны молодого человека отправляли сватов к родным девушки и говорили: «Просим простить нас, благословите дочь на кебин», – родители возвращали сватов, передав через них: «Больше не упоминайте при нас имени ее: она умерла для нас». В этом случае молодой человек некоторое время ходил в селении, сторонясь родных девушки, и устроив маленький неофициальный той, женился на ней и жил.

Адаты при изнасиловании и прелюбодеянии

Если молодой человек изнасиловал девушку или ее похитил, то безразлично, осталась ли она у него или нет, он должен уплатить родственникам ее пятьдесят рублей. Так ввели в адат кумыки.

* * *

В случае, когда какое-либо лицо совершало гнусное насилие над женщиной или девушкой и родственник этой женщины убивал насильника, прежде чем он успеет добиться маслаата и свидания с родными изнасилованной, то этого родственника высылали в канлы на шесть месяцев. По возвращении оттуда он водил лошадь, кланялся земно на тазияте и оказывал почет родственникам убитого. Такого убийцу, согласно адату, не имели права высылать в канлы больше чем на шесть месяцев.

* * *

В том случае, когда мужчина изнасиловал вдову или девушку и, уйдя под защиту в княжеский дом, оттуда посылал родственникам или родителям этой девушки кади или муллу с просьбой выдать ее за него и если последние изъявляли согласие, то девушку обручали с ним. Если же они не изъявляли согласия, то он водил к ним неоседланную лошадь, оказывал им должный почет, но не кланялся им, если только он не был рабского происхождения. Если же он был из рабского рода, то он еще кроме того кланялся земно перед родственниками этой девушки.

* * *

Если какой-нибудь мужчина изнасиловал чужую жену, то он должен был выполнить по отношению к обиженному все обряды как канлы, причем водил мужу, его отцу, старшему и младшему брату по одной неоседланной лошади.

* * *

Если в случае изнасилования чьей-либо жены или невесты убит мужем или женихом изнасиловавший прежде маслаата, то этого мужа или жениха в канлы не высылали. Но при свидании на тазияте он, согласно адата, кланялся земно перед родственниками убитого. В этом случае адат находил, что смерть слишком сильное наказание.

* * *

В том случае, когда девушка, забеременев, шла к какому-нибудь молодому человеку и тот отказался ее принять, говоря, что не от него она забеременела, то этого молодого человека родственники привлекали к суду, а суд предлагал представить шесть тусеу. В числе этих последних не могло быть лицо, состоящее в родстве с девушкой или же имеющее враждебное отношение к молодому человеку. Не могло быть также лицо, давшее однажды ложную клятву, и человек, женившийся вторично на своей разведенной жене до тех пор, пока она после развода с ним не выйдет за другого замуж и с ним не разведется. Неимеющие за собою таких проступков имели право выступать в суде в качестве тусеу, и они здесь должны были поклясться в одном из двух: или виновен в беременности девушки, или не виновен. Если из шести тусеу хоть один поклянется, что он убежден в виновности молодого человека, то он должен был жениться на девушке, а если он при этом, совершив кебин, не пойдя к ней, давал ей развод, то он выдавал ей половину кебина и отпускал от себя. После рождения ребенка он должен был взять последнего на свое содержание, как признанный судом отец. Если же все тусеу поклялись в невинности молодого человека, то он освобождался от обязанности жениться на пришедшей к нему девушке. После этого, если эта девушка указала другого мужчину, как действительного отца ее утробного ребенка, то ей не верили, а передавали ее дело на усмотрение кади, который поступал с ней по шариату.