Рейтинговые книги
Читем онлайн Жалитвослов - Валерий Вотрин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 87

Если уж так разобраться, думал дальше Шемаия, то неплохой это город. И люди неплохие. В больших городах, вон, и грехов гораздо больше, и люди хуже, беззаконнее. Да там и почва для беззакония богаче. Вон как в книгах про это написано, про Вавилон написано, про Ниневию, про Иерусалим, и все это города не чета этому, города огромные, многолюдные, славные. Воистину великие города в очах Господа. И грех их тоже велик в Его очах. В книгах Господь вон что про них говорит, — читать страшно! А поди ж ты, по-настоящему ополчился лишь на это место, и истребителей Своих наслал.

Да ты же сам, Шемаия, присоединял свой голос к общему воплю, оборвал он сам себя. Сам же взывал: доколе, Господи. И так далее. Ты что, Господа всерьез не принимал? Уж не сомневайся, когда бы были в том же Иерусалиме праведники, взывающие что ни день ко Господу об истреблении града сего, уже не стоял бы тот град великий и был бы истреблен, и погиб бы. А так всем все нравится, никто не взывает, а Господь Своими делами занят, очень Ему надо серу да огонь почем зря тратить.

Тьфу ты, Шемаия, плюнул он сгоряча, в сердцах на самого себя. Вот до чего додумался. Воистину говорят, праздноумие — грех. Это и праведный ум доведет до преисподней, не без гордости подумал он.

Тем временем день клонился к закату, и Шемаия начал уже волноваться, что ворота закроются, прежде чем придут те двое. И еще стал беспокоиться он, что они уже прошли, и миновали его, и сейчас дожидают его в городе, и сердятся, и ходят туда-сюда. И, было, поднялся Шемаия, чтобы броситься в город, как вот, идут те двое по дороге.

С радостью бросился навстречу им Шемаия, и поклонился лицом до земли, и приветствовал их. Были те двое Ангелов Господних запылены и выглядели устало, и были даже чем-то недовольны, точно незадолго до этого повздорили друг с другом и теперь старались друг на друга не смотреть. И думал Шемаия, что будут они отказываться идти с ним, и приготовился их сильно упрашивать, но они тут же согласились идти с ним, и вошли в город, а солнце в то время уже закатывалось. И когда вел своих гостей по улицам Шемаия, то думал и боялся, что жители города, люди неистово развратные, завидят их идущими по улицам и придут, чтобы познать их. Ну уж нет, думал Шемаия, ведя гостей своих по улицам. Я лучше дочерей своих отдам им, эти вертихвостки того стоят. А зятья мои, тюти, ничего и не скажут.

Приведши их в дом, он усадил их и испек им хлебы, и они ели в молчании. И когда поели, предложил им лечь и отдохнуть, думая в это время: вот, час настал, и сейчас придут от всех концов города требовать гостей моих. И пошел Шемаия и сказал дочерям своим, чтобы они не ложились, ибо могут скоро понадобится. В это время послышался шум под окнами, и вот, стоят люди и выкликают его имя. Он выглянул в сильном волнении, ибо сбывалось все, как он думал, и один из людей, стоящих под окнами, сказал ему, и крикнул: что за двоих привел ты сегодня, Шемаия? Кроме тебя, никто не польстится на них. И разошлись, хохоча. И пошел Шемаия к гостям своим, боясь, что они слышали, что говорят про них, и обидятся, но гости его уже спали. И шел Шемаия спать же.

К утру услыхал он, что гости его в комнате как бы спорят громкими голосами. Пошел он к ним и обнаружил их еще более недовольными. Завидев его, они сказали: бери всех, кто есть у тебя, и выведи всех из сего места. Ибо мы истребим сие место, потому что велик вопль на жителей его к Господу. И спросил Шемаия: а кто еще вопил? Иди, сказали ему, и выведи всех, как было сказано, ибо мы истребим сей город такой-то. И сказал Шемаия: господине! Это город не такой-то, а такой-то. Верно, ошибся ты, говоря так, ибо названия сии похожи. Тут один из Ангелов вытащил свиток, и читал его, и лицо его изменилось, и он взглянул на спутника своего как бы с возмущением. И вступили бы в спор, когда бы не увидели, что Шемаия еще здесь. Иди, сказали ему, и выведи всех. Ибо мы все же истребим это место. И шел Шемаия в смущении, и слышал, как позади они как бы спорят.

Зятьям его показалось, что он шутит, и он их с радостью оставил. И как он медлил, — а солнце уже всходило, — то мужи те взяли за руку его и жену его, и двух дочерей его, и вывели его, и поставили вне города. Когда же вывели их вон, то один из мужей сказал: иди, спасай свою душу. И поспешил Шемаия, и не стал дожидаться конца его слов, и пошел, и с ним была жена его и дочери его.

Заря занималась, и слышал Шемаия, как началось в городе движение, и торговцы заняли место свое на рынке, и женщины пошли с кувшинами, и нищине уселись у ворот, и старейшины отправились на собрание. И поставил Шемаия жену свою перед собой, а дочерей своих поставил подле, и пошли. И не пошел Шемаия в соседние города, а направился сразу к большой горе неподалеку, ибо боялся жить в среде истребления. И сжималось сердце его.

И вознамерилась жена его обернуться, чтобы посмотреть на город, но он не дал ей. И в другой раз пыталась обернуться жена его, но не дал ей снова. Солнце взошло, и пришли к пещере.

Пещера была небольшая, но уютная. Здесь уже кто-то жил до них. И стали устраиваться, и тут вспомнил Шемаия. Дочери его хлопотали, наводя порядок в пещере, и он смотрел на них, точно в первый раз увидел, и сравнивал их с женой своей, и не шла ни в какое сравнение. И вспомнил также Шемаия, что даже вина с собой захватил, будто бы знал, и пещера только на троих, а четвертый с трудом умещается, и вообще.

Хотела же сзади идти, а я ее вперед поставил, думал Шемаия и скорбел в сердце своем, глядя на дочерей своих, этаких вертихвосток.

Плач об агнце в вертепе

Что-то Вероника задумалась, глядя в темнеющее окно, а в это время сумерки за ее спиной тишком совершенно преобразили комнату. Уличные сумерки совсем не то, что сумерки в доме, в них не таится никаких неожиданностей, как принято считать, загадочность их пресловута, они просто предуготавливают ко главному — нощному действу. А вот сумерки в комнате другие: она обернулась и увидала, что в стене открылся вход в галерею, и в других стенах появились проемы, охраняемые какими-то темными фигурами. И она, конечно же, выбрала галерею, вдруг там картины, да и просто интересно пройти галереей. Дом был темен, она прошла галереей, картин увидать не сумела, какие картины в такой темноте, даже идешь на ощупь. Ей надо было найти Ясельникова в этом незнакомом затемненном доме. Опять, верно, засиделся в мастерской, про ужин забыл, да что ужин — про нее забыл. Он у нее такой. Про все забывает, когда свои фигурки берется вырезывать. Ей стало бы совсем одиноко, когда бы не было так интересно бродить по дому: галерея оборвалась вдруг в другую комнату, где стояла огромная кровать под старинным вышитым балдахином, и Вероника улыбнулась ей, у нас вот с Ясельниковым такой кровати нет. Она немножко постояла и поглазела на кровать, поудивлялась, а потом отправилась опять бродить, Ясельникова искать. И вот после некоторых блужданий по дому она неожиданно обнаружила себя стоящей на самом верху длинной-предлинной, изгибающейся лестницы, которая спускалась сразу в мастерскую Ясельникова, ярко освещенную, заставленную деревянными статуями и статуэтками, откуда сюда, наверх, доносился свежий древесный дух, точно там располагалась столярня. В мастерской был и сам Ясельников, и отсюда хорошо было видно, как он там работает, сидя на маленьком вертком стульчике, согнувши спину, вывернувши локти, мелко тряся коленкой, как всегда он это делал, когда бывал поглощен чем-то с головой.

Она долго смотрела, как он работает там, внизу, а потом ей стало интересно, над чем это он там работает, и она принялась тихонько спускаться по лестнице, тихонько, чтобы не скрипнуть ступенькой и не отвлечь его. Тихонько появилась она за его спиной и стала смотреть. Увидела, что, ага, перед ним на специальной подставке уже полностью готовый деревянный рождественский вертеп с фигурками, увидела, что все фигурки тоже уже готовы, за исключением одного из волхвов, увидела, наконец, что над лицом этой фигурки Ясельников сейчас и трудится и что у него не получается: он пыхтит и вполголоса клянет какие-то сучки и задоринки. Она хотела было шутки ради закрыть ему глаза ладонями, но раздумала: в прошлый раз из-за такой вот выходки на лице апостола Павла появилась довольно гаденькая усмешечка, точно он вдруг припомнил что-то, когда был еще Савлом. И ей внезапно стало обидно, что он так поглощен, что даже ее не замечает.

— Ясельников! — позвала она.

От неожиданности он выронил резец и обернулся. Лицо его было озабочено и чем-то напоминало лицо недоделанного волхва.

— Ты уронил свой резец, — сказала она после некоторого молчания, показывая на уроненное пальцем.

Он проследил направление взглядом, поднял резец и положил его на подставку.

— Я же просил не отвлекать меня, — терпеливо произнес он.

— Я хочу есть, Ясельников, — заявила она. — А в доме пусто.

Он посмотрел в окно и обнаружил, что в окне сумерки.

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 87
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Жалитвослов - Валерий Вотрин бесплатно.
Похожие на Жалитвослов - Валерий Вотрин книги

Оставить комментарий