Иероглиф «Любовь» - Надежда Первухина

— Принцесса, — усмехнулся владыка Хошиди, — мнится мне, вы забыли все, что я рассказывал вам о Первом Страхе Империи и о гибели великого царства в правление Пяти Государей. Тогда Небесным Детям тоже было все равно, кого убивать — правых ли, виноватых... Небесные Дети — кара богов, ненасытный огонь пожара, что пожирает и лачугу бедняка, и роскошные хоромы богача. Небесные Дети — это нашествие чумы или морового поветрия, от которого не спасается ни праведный, ни грешник. Они губят жизнь, каковой бы она ни была...

Принцесса оглядела военачальников и заметила, как непривычно бледны и безучастны их лица — словно они уже вступили на путь смерти, откуда нет возврата...

— Что мы сможем им противопоставить? — спросила она.

— Все, что у нас есть, — ответил владыка Хошиди.

... Наступило утро, слишком холодное для месяца Плачущей Цикады. В устье реки Цанхэ сошлись армия владыки Хошиди и серебряная рать Небесных Детей. Это и был бой, о котором владыка Хошиди сказал: «Не зовите богов, они не придут к нам на помощь».

Небесные Дети все как один были пешими, потому что их не могло вынести на себе ни одно земное существо из плоти и крови. Оружием их стали молний, огненные шары, вспышки ослепительного света, которые лишали противника зрения и слуха...

Первыми в атаку рванулись воители Западных пределов — на боевых колесницах, оснащенных копьями и лезвиями. За ними мчалась легкая конница — каждый конник был вооружен двумя длинными мечами, при случае используемыми как метательные снаряды. Однако Небесные Дети, хоть и пешие, почти без потерь выдержали атаку колесниц и конницы. В руках у каждого Небесного оказалось что-то вроде продолговатого куска зеркала, испускающего алые смертоносные лучи. Такой луч вмиг сжигал того, на кого попадал...

— Это безумие! — прокричала принцесса Фэйянь владыке Хошиди. — Мы лишь теряем людей, враги же наши стоят как стояли!

— Что вы предлагаете, принцесса? — прокричал в ответ владыка Хошиди.

— Пусть лучницы военачальницы Тэнкай отвлекут Небесных Детей, обстреливая их стрелами с горящей серой! — воскликнула принцесса. — Прикажите также барсучьему генералу напустить на врага призраков и духов умерших — они, возможно, не пострадают от смертоносных молний!

— Владыка Хошиди никогда не прятался за спины мертвецов и не надеялся на их помощь! — заявил славный полководец.

— Оставьте гордость! — укорила Хошиди принцесса. — Нам нужно сейчас лишь одно: на некоторое время отвлечь и озадачить врага. Сделайте так, чтобы они не смотрели в небо, эти Небесные Дети!

— И что?! — озадачился владыка Хошиди.

— Увидите, — бросила принцесса. — Точнее, не увидите. Баосюй!

— Наконец-то ты обо мне вспомнила, — сердито прошипел дракон. — Вы, люди, неимоверно глупы, предпочитаете проливать кровь и идти на смерть, чем пойти на хитрость.

— Я изменила свое решение. Баосюй, сможешь подняться над ратью Небесных Детей?

— Чего проще!

— И поднять меня?

— Это несомненно. Разве от тебя отвяжешься, о принцесса!

— Что?!

— Да ничего-ничего, садись мне на загривок-то. Ты не поделишься со мной своей задумкой?

— Взлетай, будь так добр. О, погоди! Самое главное упустила из виду. — Фэйянь вынула из-за пояса свою кисть-неразлучницу и попросила дракона: — Баосюй, наклони голову!

— И что?

— Вот любопытный!

— Пфу! Щекотно! Ты что-то написала у меня на чешуе?!

— Да. О, получилось. Теперь я...

— Ты сделала меня невидимым?

— Молодец, догадался. А меня ты видишь?

— Нет. Хотя, если присмотреться...

— Небесные Дети не будут присматриваться, они глядят вперед, но не вверх. Вперед, Баосюй! Вперед, пока чернила не просохли!

Невидимый дракон и невидимая Фэйянь взмыли в небо. Баосюй нарочито небрежно осведомился:

— А что будет, когда чернила просохнут, принцесса?

— Иероглиф станет всего лишь иероглифом, Баосюй. А мы окажемся видимыми.

— Значит, надо сделать все очень быстро.

— Именно, Баосюй! О Небесная Канцелярия!

— Что такое, принцесса?

— Ты это видишь?!

— Что «это»?

— Как они расположены! Как стоят Небесные Дети! Они не двигаются, они только отражают атаки наших воинов!

— Ну да, верно... И что с того?

— Вглядись, Баосюй. Небесные Дети стоят, образуя двойной иероглиф «Вечная Непобедимость»!

— Слушай, принцесса, ты не тронулась ли умом от всей этой неразберихи? Тебе твои иероглифы уже повсюду мерещатся, это не к добру...

— Нет же, Баосюй! Вот почему их на самом деле нельзя одолеть! Кому, как не посланникам небес, знать о чудесной силе и власти иероглифов! Они воспользовались этой силой. Но мы... Мы их перехитрим. Да, думаю, это может получиться...

— Что такое?

Принцесса рассерженно оборвала дракона: — Да погоди ты!

— Угм. — Дракон обиженно рыкнул. Он не привык, чтобы его, потомка бессмертных, прерывали столь бесцеремонным образом.

А принцесса бормотала:

— Если добавить две верхние горизонтальные черты в первом иероглифе и третью среднюю точку во втором, то получится не «Вечная Непобедимость», а... Да, «снеговая осыпь»! Баосюй!

— Что угодно госпоже?

— Поднимайся выше! Нет, не так! Еще, еще! К самым облакам!

— Что уж мелочиться! Давай сразу к вратам Верховного Небесного Владыки... Сейчас чернила твоего иероглифа просохнут, мы станем видимыми, и нас расстреляют молниями эти серебристые ублюдки...

— Замолчи и поднимайся! Вверх, Баосюй!

— Ну, ладно, сама напросилась...

— Эй, Баосюй, всё, хватит! Замри!

Принцесса Фэйянь глянула вниз. С такой высоты устье реки Цанхэ казалось куском зеленого шелка, сама река — ниткой жемчужных бус, войско владыки Хошиди россыпью маковых зерен, а рать Небесных Детей... Да, они действительно стояли в порядке иероглифа «Вечная Непобедимость». И так высоко поднялся дракон, что Фэйянь могла играючи накрыть этот серебряный иероглиф ладонью. Но вместо этого принцесса взмахнула кистью...

От ее отчаянного вопля дракон вздрогнул.

— Что?! — рыкнул он.

— У меня нет туши! — кричала принцесса. — Кисть высохла, нет времени растирать новую тушь!

— Хм, а еще мастер каллиграфии. Но кровь-то у тебя еще осталась?

— Да.

— Так напиши иероглиф своей кровью!

— Верно!

Принцесса с размаху ударила левой рукой по острому как бритва выступу на голове дракона. Обмакнула кисть в выступившую кровь.

— Крылатая Цэнфэн, помоги мне, во имя матери моей и отца моего! — воскликнула принцесса и взмахнула кистью.

Кровавые борозды и узоры возникли в утреннем небе. Это выглядело столь ужасно, что войска владыки Хошиди охватила паника.

— Новая напасть! — вскричали люди.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});