Семь ступеней в полной темноте - Павел Георгиевич Чагин

ретировался.

Спускаясь в темноту, Арон то и дело прислушивался. Глаза быстро привыкли к полумраку. Метров через пятьдесят, его нога ступила на деревянную площадку. Чуть поодаль, под рукотворным сводом раскинулся большой округлый бассейн. Вода в нем слабо мерцала, отражая свет фонарей. Дно было ровным, разной глубины и выложенным из множества мелких шероховатых камешков. Мелкие пузырьки, просачиваясь меж камней, медленно поднимались к поверхности воды. От краев бассейна и до стен пещеры оставалось достаточно места, чтобы вытянуться во весь рост. Это пространство тоже было облагорожено ровным деревянным настилом, повторяющим контуры бассейна. В стенах, ближе к полу и в потолке зияли небольшие отверстия вентиляционных каналов, закрытых грубоватыми стальными решетками. Через них пробивался тусклый, еле заметный свет. По полу слегка тянуло сквознячком. Но он тоже был теплым.

В пещере никого не было. Абсолютный покой нарушал только легкий плеск воды. Арон подумал, что еще ни разу не был в подобном месте. Да и купаться приходилось только в холодной реке, или поливаясь с кувшина. А здесь было тепло, достаточно места чтобы поплавать или просто посидеть по шею в воде. Он расстегнул ремень и стянул сапоги. Одежду и вещи сложил на ближайшую к нему скамью. Присев на край настила, он сначала опустил ногу, а потом, стараясь не нарушить атмосферу этого места, погрузился в бассейн целиком.

Вода здесь была густой, плотной, солоноватой на вкус и источала едва различимый запах серы. Было приятно двигаться в ней, ощущая теплые завихрения кожей. Проплыв несколько раз от края до края, Арон распластался на спине. Вода без труда удерживала его на поверхности. Рукотворный свод над головой живописно мерцал вкраплениями кварца и прочих минералов, а также налетом испаряемых бассейном солей. Это было великолепно…. Проведя в таком положении около получаса, Арон нырнул под воду. Оттолкнувшись от борта, он медленно всплыл. Задержав дыхание, он ощущал, как приятно щекотят его многострадальное тело, струйки пузырьков, медленно взвиваясь со дна. Наконец, он доплыл до мелководья, и распластав руки в стороны, расселся по грудь в воде. В сознании и мышцах его воцарилась не виданная доселе благодать… Однако долго один он не был вскоре в пещеру заглянула Аделина, ведя за рукау смущенную, но полную решимости Далию.

Хорошо то, что делается в свое время, ибо течение его не изменить. Утро следующего дня ворвалось в сон кузнеца внезапно. Солдат Эсхила не слишком бережно растормошил его, лишь солнце показалось над горизонтом.

– Началось! – тихо объявил он.

– Так сразу?! – возмутился не отошедший от сна Арон.

Поцеловав сонную Сольвейг, и взглянув на ребенка, он нехотя выполз из-под теплого крыла. Натянув сапоги и комбинезон, он уже на ходу застегнул куртку. Было слышно, как за стенами дворца взревели двигатели кораблей, содрогнув предрассветный город. Пробежав по длинной галерее, Арон не встретил никого. Лишь на минуту задержался все у того же зеркала. Теперь смотреться в него можно было без трепета и сожалений. Вид его вернулся к норме. Внешне Арон выглядел так же, как запомнили его жители деревни. Разве что волосы так и остались седыми. Добежав до зимнего сада, Арон скатился по широким перилам и покинул стены дворца. Охрана у ворот почтительно расступилась. По пути к взлетной площадке, к ним присоединилось еще трое механических солдат, тащивших за собой двоих заспанных лекарей и сумки с личными вещами.

Светало. Истребитель, пилотируемый Эсхилом, уже парил в вышине, согласно протоколу прикрывая взлет группы. Десантный корабль тоже оторвался от земли и парил в паре метров от нее. Второй такой же, как и обещал Арон, остался на приколе недалеко от стен дворца. Кроме нескольких стражников на площадке стояло с десяток заспанных зевак из числа горожан. Чуть позже приземлились старина Хаук и, конечно же Уна.

Пожав старику руку, Арон слегка приобнял мать и хотел было двинуться дальше. Но она резко одернула его. Арон сконфуженно глянул на Хаука, и перевел взгляд на мать.

– Я полечу с тобой! – категорично заявила она.

Арон снова взглянул на Хаука, но тот лишь развел руками.

– Ты тоже? – обратился он к старику.

– Что ты! Слава богу я не твоя мать. Похоже, что ей не терпится увидеть внуков… – усмехнулся он, не скрывая иронию.

Арон как-то совсем упустил этот факт из виду. И ведь правда, это было шуткой только отчасти. Если он ее сын, то его дети соответственно….

– Твое появление сведет на нет мои усилия. Я специально просил у Ангуса врачей из числа бескрылых. Люди могут испугаться.

– Если им суждено обделаться, они сделают это куда раньше! – она ткнула пальцем в сторону ревущих в небе машин.

– Твоя правда. Прости. – Арон задумался.

– Хуже точно не будет, – подбодрил его Хаук. – Что касается детей, твоя мать сущий ангел. И это чистая правда.

– Ясно, – коротко кивнул Арон.

Пожав еще раз руку Хаука, он взял мать под локоток, и быстро повел за собой. Он хотел помочь ей подняться по аппарели, но та, оттолкнув сына, гордо взошла на борт. Следом взобрались медики со своими сумками. Последними вбежали двое серых и двое темных солдат. Грузовое судно с усиливающимся ревом оторвалось от земли и аппарель быстро закрылась. Звонко сработали фиксаторы груза, звякнули запоры внешних люков. Арон плюхнулся в кресло, отодвинув крыло Уны в сторону, и взглянул в низ. Через маленький иллюминатор в полу было хорошо видно весь город. Он быстро удалялся, оставаясь где-то внизу. А потом и вовсе скрылся из виду.

Вот и все…. Красивая сказка кончилась, дальше его ждала уже другая жизнь. И только сидящая рядом Уна напоминала о том, что все это явь, а не вымысел. Примерно через пол часа полета на связь вышла Кили. Эсхил тут же перевел ее на Арона. Уна ошарашенно смотрела, как ее сын разговаривает сам с собой. Позднее он, конечно, посвятит ее во все тонкости, и вживит такой же передатчик. Но сейчас нужно было спешить. Эзрин, глава поселения уже начала подготовку к родам. Воды отошли пока у двоих. Арон тут же известил об этом лекарей, и те, с опаской отстегнув ремни, подготовили экстренный контейнер, прозорливо собранный накануне.

Уна выглядела бледно. В полете она чувствовала себя крайне некомфортно. Тесный трюм с низким потолком довлел над ней. Но она стойко терпела. Ведь это было ее решение. Арон обнял мать и поцеловал ее руку. Лететь оставалось совсем не долго, минут двадцать. Эсхил час назад снял силовое поле и подсветил место посадки. Вдалеке уж виднелись очертания огромного горного массива, в недрах которого пряталась та