Бабье царство: Дворянки и владение имуществом в России (1700—1861) - Мишель Ламарш Маррезе

44

Как отметил историк права И.Г. Оршанский, несмотря на то что связь между землевладением и государственной службой была разорвана в начале XVIII в., права дворянок на наследство никогда не превышали скромной четырнадцатой части, которую они получали от отцовских поместий в XVII в. См.: Оршанский И. Г. Исследования по русскому праву семейному и наследственному. СПб., 1877. С. 367.

45

Екатерининская «Жалованная грамота дворянству» гарантировала дворянам свободу завещания купленных поместий: ПСЗ-1. Т. 22. № 16187 (21.04.1785). Разд. А. Ст. 22.

46

Французский закон ограничивал количество имущества, которое вдова могла принести своему второму мужу, и рассматривал вдов моложе 25 лет как несовершеннолетних. Португальское право разрешало властям изымать имущество у вдов, плохо управлявших своими имениями. См.: Diefendorf В.В. Widowhood and Remarriage in Sixteenth-Century Paris // Journal of Family History. 1982. Winter. Vol. 7. № 4. P. 379; DeJean J. Tender Geographies. P. 123; Metcalf A.C. Women and Means: Women and Family Property in Colonial Brazil // Journal of Social History. 1991. Vol. 24. № 3. P. 280.

47

Согласно обычному праву, английская вдова могла требовать в пожизненное пользование третью часть недвижимости, принадлежавшей ее мужу. Вдовы во Франции и Голландии имели право на пользование половиной имущества мужей, а также на пользование общей собственностью, приобретенной в браке. См.: Spring Е. Law, Land, and Family: Aristocratic Inheritance in England, 1300—1800. Chapel Hill, 1993. P. 40—65; Staves S. Married Women's Separate Property in England, 1660—1833. Cambridge, 1990; Diefendorf В. В. Widowhood and Remarriage. P. 384—385; Wyntjes S.M. Survivors and Status: Widowhood and Family in the Early Modern Netherlands // Journal of Family History. 1982. Vol. 7. № 4. P. 399. Польские вдовы тоже получали в пожизненное пользование часть имущества мужей, но без права им распоряжаться. См.: Lorence-Kot B. Child-Rearing and Reform: A Study of the Nobility in the Eighteenth-Century Poland. Westport, Conn., 1985. P. 47—48.

48

Вообще-то у вдов была возможность отказаться от своей седьмой части и получить право пожизненного пользования частью земель мужа, но для этого он должен был сделать соответствующее распоряжение при жизни. Выделение супругам земель в пожизненное пользование получило более широкое распространение в XIX в. См. гл. 5 наст. изд.

49

В отсутствие наследников-мужчин женщины в нескольких французских провинциях могли наследовать поместья. Женщины в Голландии и Кастилье тоже могли становиться наследницами, если у них не было братьев. См.: Glasson E. Histoire du droit et des institutions de la France. Paris, 1896. Vol. 7. P. 466—470; Marshall S. The Dutch Gentry, 1500—1650: Family, Faith and Fortune. Westport, Conn., 1987. P. 40; Cooper J.P. Patterns of Inheritance and Settlement by Great Landowners from the Fifth to the Eighteenth Centuries // Family and Inheritance: Rural Society in Western Europe, 1200—1800. Cam-bridge, 1976. P. 240—241. Об английских законах см.: Spring E. Law, Land, and Family. P. 9—17. Передавать имения в майорат родственникам по боковой линии в Англии было больше принято в семьях рядового дворянства, чем у высшей аристократии. Тем не менее, изучая землевладельцев Восточного Йоркшира, Б. Инглиш обнаружила, что с 1530 по 1910 г. дочери наследовали отцовские имения только в 5,5% зарегистрированных случаев. См.: English В. The Great Landowners of East Yorkshire, 1530—1910. N.Y, 1990. P. 99-100.

50

В Парижском регионе старший сын наследовал до двух третей родительских земель, а у всех остальных сыновей и дочерей были равные наследственные права. См.: DiefendorfВ.В. Paris City Councellors in the Sixteenth Century: The Politics of Patrimony. Princeton, 1983. P. 254.

51

И в Венгрии, и в Польше доля дочерей составляла четверть родительских земель, причем эта доля не возрастала с числом дочерей. В Венгрии ее всегда выплачивали наличными; польские женщины могли потребовать наследство в форме недвижимости, если их братья не выплачивали им приданое в назначенный срок. См.: D'Eszlary С. Le Statut de la femme dans le droit Hongrois // Recueils de la Societe Jean Bodin pour l'histoire comparative des institutions. 1962. Vol. 12. P. 432; Fiigedi E. Some Characteristics of the Medieval Hungarian Noble Family // Journal of Family History. 1982. Vol. 7. № 1. P. 32; Roman S. Le Statut de la femme dans Г Europe Orientale (Pologne et Russie) au moyen age et aux temps modernes // Recueils de la Societe Jean Bodin. 1962. Vol. 12. P. 399. О предпочтении денежной формы приданого и наследства см.: Hughes D.O. From Brideprice to Dowry in Mediterranean Europe. P. 13—58; Ourliac P., Gazzaniga J.-L. Histoire du droit prive francos de l'an mil au Code Civil. Paris, 1985. P. 321-328; Pedlow GW. Marriage, Family Size, and Inheritance among Hessian Nobles, 1650—1900 // Journal of Family History. 1982. Vol. 7. № 4. P. 349; Portemer J. Le Statut de la femme en France depuis la reformation des coutumes jusqu'a la redaction du Code Civil // Recueils de la Societe Jean Bodin. 1962. Vol. 12. P. 463. Доли наследства, оставляемые дочерям и младшим сыновьям в Англии начала Нового времени, были крайне недостаточными, и к тому же отцы имели возможность вообще лишить детей наследства. См.: Staves S. Resentment or Resignation? Dividing the Spoils among Daughters and Younger Sons // Early Modern Conceptions of Property. London, 1995. P. 194—218. В португальских семействах Сан-Паулу в XVII в. замужние дочери получали приданое больше доли своих братьев; однако этому пришел конец в 1761 г., когда женское наследование временно было объявлено вне закона: Nazzari M. Disappearance of the Dowry: Women, Families and Social Change in Sro Paulo, Brazil (1600—1900). Stanford, 1991. P. 15-19, 150-151.

52

У. Вагнер показал, как после 1861 г. попытки пореформенных судов уравнять дочерей в правах наследства с сыновьями завершились неудачей. См.: Wagner W. Marriage, Property, and Law in late Imperial Russia Oxford, 1994. P. 333-334.

53

Русские законы позволяли родителям лишать детей наследства «за непочтение» и за серьезные проступки: Рождественский Н.Ф. Историческое изложение русского законодательства о наследстве. С. 82—83.

54

Столкновения прав племянниц с правами дядьев и теток лежали в основе многих имущественных споров. См.: РГИА. Ф. 1330. Оп. 2. Ед. хр. 6. Л. 7 (1801). См. также: Farrow L.A. Inheritance, Status, and Security: Noble Life in Eighteenth-Century Russia 2000 (неопубликованная рукопись). Р. 160— 163; LeDonneJ.P. Absolutism and Ruling Class. P. 228.

Прямые потомки женщин, носившие фамилию другого рода, пользовались предпочтением перед более дальними родственниками мужского пола, даже если последние принадлежали к роду покойной. См.: ПСЗ-1. Т. 19. № 13428 (15.03.1770); С.3. 1913. Т. 10. Ст. 1132.

55

Code civil 1804 г. во Франции уравнял сыновей и дочерей в правах наследства. См.: Ostrogorski M.Ia. The Rights of Women: A Comparative Study in History and Legislation. L., 1893. P. 208.

В XIX в. мужские и женские наследственные права были уравнены во многих европейских государствах. Равные наследственные права были введены в Швеции в 1845 г., в Норвегии в 1854 г., а в Дании в 1857 г.: Hovde В.J. The Scandinavian Countries, 1720-1865: The Rise of the Middle Classes. Boston, 1943. Vol. 2. P. 688.

56

Замужняя женщина в Византии могла свободно распоряжаться имуществом, не входившим в приданое (parapherna); приданое возвращалось к вдове после кончины супруга, однако закон гласил, что во время брака «муж распоряжался приданым и получал доход от него». См.: Buckler G. Women in Byzantine Law about 1100 AD. // Byzantion: Revue international des etudes byzantines. 1939. № 11. P. 408—409. Даже когда византийская женщина соглашалась на отчуждение имущества, полученного в приданое, это соглашение не считалось законным, если ей заранее не разъясняли ее права. См.: Macrides R. The Transmission of Property in the Patriarchal Regis-ter // La transmission du patrimoine: Byzance et l'aire mediterraneenne. Paris, 1998. P. 180-181.

57

К. Победоносцев полагал, что раздельное имущество в браке было присуще русскому праву с незапамятных времен, а Н.Н. Дебольский утверждал, что замужние женщины не подвергались никакому ограничению правоспособности в допетровском праве. См.: Победоносцев К. Курс гражданского права. СПб., 1871. Т. 2. С. 102; Дебольский Н.Н. Гражданская дееспособность по русскому праву до конца XVII в. СПб., 1903. С. 12, 21-22.

58

В Судебнике 1589 г. ясно говорилось, что после смерти мужей приданое следует возвращать женам. См.: Kleimola A.M. «In Accordance with the Canons of the Holy Apostles»: Muscovite Dowries and Women's Property Rights // Russian Review. 1992. Vol. 51. № 2. P. 208. Впрочем, вдовы не могли свободно распоряжаться всем имуществом, им принадлежавшим: если в приданое им доставались родовые земли (приданые вотчины), то унаследовать их могли только сыновья. См.: ПСЗ-1. Т. 2. № 674 (24.01.1677).

59

Как отмечает И. Левин, в поземельных сделках, заключенных женщинами, обычно участвовали также их мужья или сыновья. См.: Levin E. Women and Property. P. 166. При обзоре 104 дарственных грамот XIV—XV вв. Н.Л. Пушкарева обнаружила, что 50% дарений сделано женщинами самостоятельно, а остальные осуществлялись совместно с мужчинами-родственниками, либо от имени последних. Однако в этом обзоре не отмечено, какой процент среди участниц рассмотренных сделок составляли замужние женщины. См.: Пушкарева Н.Л. Женщины Древней Руси. М., 1989. С. 118. Е. Павлова отмечает, что, хотя женщины Северо-Восточной Руси в XV в. делали пожертвования земель в монастыри, она не встретила примеров, когда бы женщины покупали или обменивали земли. См.: Pavlova Е. Private Land Ownership in Northeastern Rus' and Mongol Land Laws// Russian History. 1999. Vol. 26. № 2. P. 126-127.