Черные крылья - Мария Васильевна Семенова

будет совсем по-другому, – принялась уговаривать его слепая жрица. – Ты – живой бог, ты неприкосновенен! Больше никаких жертв, никаких праздников! Мы предлагаем тебе выбрать невесту – а может, двух или трех, сколько сам пожелаешь. Наши девушки красивы и плодовиты, они будут почитать тебя как высшее существо…»

«Так вот что вы задумали? – скривился Аоранг. – Стать племенным быком для вашего стада?»

«А что плохого в том, чтобы стать отцом целому народу? Да, мы хотим от тебя много детей, Аоранг из Первых Людей! Наши пророчества говорят, что твоя могучая кровь способна даже остановить гибель мира!»

Сперва Аоранг хотел язвительно посмеяться над предложением Владычицы Полей. Ему, жрецу Исвархи, пойти на поводу у лжеучения, наплодить «детей бога» в угоду дикарским поверьям? Но потом он вдруг вспомнил про Аюну. Царевна не вернулась спасти его, погребенного заживо. Спокойно вышла замуж и теперь ждет ребенка от другого мужчины, наверняка даже не вспоминая о преданном мохначе… Эта мысль привела Аоранга в такую ярость, что он ответил жрице согласием.

Невеста, которую ему прислали тем же вечером, ему неожиданно понравилась. Ее длинная золотистая коса и медово-карие глаза напомнили ему Аюну. «Наверняка жрица нарочно так подстроила», – подумал он, обнимая девушку. Та с жаром прильнула к нему, лепеча то ли молитвы, то ли заученные восхваления.

– Как я счастлива быть с тобой, муж Богини! Как горда, что избрали именно меня!

– Да замолчи уже, – бормотал Аоранг, целуя пухлые губы.

– А как я буду рада забеременеть от тебя! Какой праздник мы устроим, когда будем хоронить дитя в борозде! Жаль, не успею к весеннему севу, но, может, хоть к озимым…

– Погоди! – Аоранг так и отшатнулся – Что ты сказала?!

– Начиная сев, мы приносим жертву, – объяснила непонятливому девушка. – Это праздник Первого Зерна. Лучшее весеннее дитя уходит к богам. Оно и есть первое зерно, которое бросают в борозду. Ты муж Богини, значит все твои первенцы к ней и отправятся. И лучшую из твоих жен закопают с ними на священном поле…

– Так, пошла прочь отсюда!

Прогнав рыдающую невесту, Аоранг отправился искать Ашву.

– Я сыт по горло! – рявкнул он с порога, разбудив старика. – Каждый проведенный в этой земле день – оскорбление Исвархи! Вы здесь все безумны! Кормите своих богов кровью невинных…

– Боги должны получать лучшее, – строго возразил Ашва. – Иначе они гневаются и карают уже всех, без разбора. Или ты не видишь, во что превратилась Аратта, отказавшаяся от правильного уклада жертвоприношений…

– Ашва, я ухожу, – зарычал Аоранг. – Можете меня убить, но без Аюны у меня не осталось ни единой причины здесь оставаться!

– Ты нужен нам! Твоя кровь, твои знания…

– Я чуть не поверил, – горько засмеялся Аоранг. – По счастью, Владычица Полей объяснила мне, что к чему. Ваше почитание богов – скверна! Ваши обряды суть святотатство!

– Умолкни, пока не наговорил лишнего, – нахмурившись, оборвал его Ашва. – Да, теперь я вижу, ты не годишься стать мужем Богини. Она отторгла тебя. Но кроме напрасно пропадающей древней крови, у тебя есть еще кое-что, способное нам пригодиться.

– О чем ты?

– Ты – ученик многознающего Тулума, прославленного многими путешествиями ради изучения мира. Вот к ученику Тулума я сейчас и обращаюсь с одной, последней просьбой.

– Я слушаю тебя.

– Мне известно, что по поручению верховного жреца Исвархи ты побывал в странствии к южным горам, лежащим за пределами Солнечного Раската. Более того – ты пересек эти горы и вернулся живым. Ты опытный и бесстрашный разведчик, способный увидеть то, чего все прочие не заметят или не поймут. Поэтому я прошу тебя отправиться в путешествие. Ты пересечешь степи земли Великой Матери, обойдешь южные отроги Накхарана и выйдешь в местности, о которых мы ничего не знаем. Нам следует понять, что там происходит, пока не поздно…

– А, угроза с юга, – кивнул Аоранг, поняв, куда клонит старик. – Эти ваши знамения и предсказания о гибели мира…

– Да. Страшная беда, грозящая с юга. Никто из наших не пойдет туда по своей воле. Я мог бы отправить туда жрецов Господина Тучи, но они увидят лишь то, что явят им боги. А наши боги давно уже не желают нам ничего являть… Ты же – другое дело! Может, именно ради этого тебя привел в наши земли Небесный Знаменосец! Не только ради нас, но и всей Аратты. И ради твоей Аюны!

Спустя недолгое время Аоранг отправился на юг. Его и Рыкуна провожал весь глиняный город. Женщины плакали и махали вслед, жрицы пели благословляющие заклинания. Аоранг широко шагал, не оборачиваясь. «Отойду подальше, сверну к реке, – думал он. – Выберу место, где течение не такое сильное и нет рядом проклятых башен. Переплыву как-нибудь на ту сторону, а дальше…»

Что будет дальше, мохнач и сам плохо представлял. Лишь бы поскорее убраться из ненавистной страны!

Однако он не пошел к Дане. Той же ночью ему приснился сон.

Перед Аорангом раскинулось бескрайнее море. Вернее, сперва он подумал, что это море, пока не заметил торчащие из воды макушки деревьев и холмы, превратившиеся в острова… «Затопленная равнина, – понял он. – Должно быть, весенний разлив какой-то большой реки…»

Крики о помощи привлекли его внимание. Он увидел нечто странное – то ли полузатонувший плот, то ли унесенный водой домик. Изнутри, в отчаянии призывая на помощь, выглядывала женщина с младенцем на руках. Но когда Аоранг пригляделся к домику, волосы у него на голове встали дыбом. То были носилки, которые держали торчащие из воды руки. Лишь руки – все прочее было скрыто быстро прибывающей водой.

Часть 2. Черные воды

Проходили дни за днями. Аоранг шагал через степи, все дальше на юг. Воздух становился теплее день ото дня. Солнце грело уже совсем по-весеннему, хотя в вендских лесах за Даной наверняка еще лежали снега. Единственная снежная буря, налетевшая с севера с холодным, влажным ветром, обернулась проливным дождем – снег таял, не долетая до земли. Степь раскисла, и Аоранг уже опасался, что его путешествие замедлится, но дневное солнце все высушило к полудню. Мохнач видел, как сквозь мертвые прошлогодние травы начинают потихоньку пробиваться зеленые ростки.

Слева, понемногу удаляясь к востоку, тянулись горы Накхарана. Потом пропали и они. Больше ничего не нарушало однообразия степи. Разве что влаги становилось чем дальше, тем больше. Аорангу часто приходилось перебираться через ручьи, а потом даже обходить топкие, заросшие тростником пространства. Дикие лошади, косули и прочая живность встречались все реже. Путешествие было бы совсем унылым, если бы не странная тревога, поселившаяся в душе Аоранга после того давнего сна. И хотя с тех пор мохначу больше ничего подобного не снилось, тревога не желала развеиваться, а наоборот, нарастала. Чем дальше он продвигался вглубь этой огромной сырой низины, тем меньше она ему нравилась. «Это