Рыцарь - Андрей Смирнов

Когда труп унесли, палец указал на Мигеля. Помощник управляющего содрогнулся, встретившись глазами со своим господином.

– Ты, – сказал Альфаро, – займёшь место Энрике. Помни, как он кончил. Никогда не прерывай мой сон, если я не откликаюсь на своё имя. Никогда. Даже если камни начнут падать с неба.

...Мигель слишком хорошо помнит тот день. И не смеет нарушить приказ. Хотя его сообщение куда важнее того, что три месяца назад принёс графу Энрике. Но – не смеет.

Несмотря на уловку, к которой прибегли враги графа, Мигелю всё же стало известно, для войны с кем именно собирается войско у них под боком, в землях Фернандо де Грасиане. У графа де Кориньи отличные шпионы. Везде. Сведения поступили вовремя. Теперь надо призвать вассалов и раздавить дерзкого врага. Но призвать вассалов может только синьор. Много времени потеряно, но ещё не поздно...

Но граф пребывает в волшебном сне....

...Через два часа Мигель снова заходит в покои своего господина. Там – всё без изменений. Дух Альфаро витает где-то далеко. Может быть, в адской бездне, которая его породила.

...Альфаро не просыпается ни вечером, ни следующим утром. Мигель понимает: надо что-то делать. На свой страх и риск он посылает сообщение в Менханьо и Умберто де Коломьи, одному из вассалов графа. Это всё, что он успевает. После пожара в конюшне у них не хватает лошадей.

...А потом уже становится поздно что-либо предпринимать: враги встают под стенами Кориньи. Начинается осада.

* * *

...То обстоятельство, что я собираюсь начать войну во время королевского мира, ни Хайме, ни двух других главарей не волновало. Они – всего лишь наёмники. Какой с них спрос? Никакого. Топор – или, если верить слухам, петля – грозили только двум шеям: моей и Фернандо. Впрочем, я надеялся выиграть эту войну раньше, чем король Педро засуетится. Более того, я надеялся, что он не станет суетиться вообще. Я надеялся провести эту войну втихую.

Невозможно? В двадцатом веке – да. Но не в двенадцатом. Ни телефона, ни телеграфа, ни компьютерной сети здесь пока ещё не изобрели. По моему мнению, были приличные шансы на то, что Педро может и не узнать о маленькой сваре, произошедшей в южных пределах его королевства.

Куда больше, чем нарушение королевского мира, моих подручных взволновало имя человека, против которого им предлагалось сражаться.

– Дьявол! Вы должны были нас предупредить! – рявкнул Родриго Пуэро. Хайме, чьё мнение беспокоило меня гораздо больше, пока молчал.

– Я предупредил. Только что.

– Я ухожу!

– Что-что ты сказал?! «Ухожу»?! Я что, ослышался?!

– Тысяча дьяволов! Это самое проигрышное дело, о котором я когда-либо слышал!

– Тебе-то не всё ли равно?

– Я не хочу иметь дело с Альфаро.

– Струсил?

Родриго Пуэро с ненавистью посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я повернулся к Хайме и Санчо:

– Надеюсь, у вас-то колени не задрожали при имени этого колдунчика?

Хайме вышел из задумчивости.

– Нет, – сказал он равнодушно. – Пока – нет. Посмотрим, что будет дальше и как пойдёт осада. Если задрожат, я никого об этом предупреждать не стану. Уйду и всё.

– Я остаюсь, – сказал Санчо.

– А я ухожу, – Родриго встал, – и увожу своих людей. Сейчас же.

– Стой, Родриго, – бросил я в спину смутьяну. – Ты не можешь уйти просто так.

Он насторожённо оглянулся. Положил руку на меч:

– Почему же это?

– Вчера я заплатил тебе за неделю вперёд. Верни деньги и убирайся.

Родриго злобно уставился на меня. Я усмехнулся. Пусть попробует вытянуть из солдат полученное вчера жалованье. Часть которого они вдобавок уже успели промотать. Сегодня полночи мне не давали заснуть пьяные вопли и визги шлюх, сопровождавших наше бравое воинство в двух крытых повозках.

Я его убедил.

– Семь дней, – процедил Родриго. – И ни дня больше.

– Сядь на место и послушай, что я тебе скажу. Я уверен, что через неделю все вы двинетесь отсюда обратно в Тортосу. С кошельками, набитыми золотом графа Кориньи. Долгой осады не будет. Я не собираюсь ждать, когда сюда подойдут войска вассалов графа. Лучше всего вообще обойтись без осады. Ворваться в Кориньи неожиданно, блокировать ворота, подтянуть основную массу войск и взять этот чёртов замок прежде, чем они успеют очухаться. Но когда мы двинемся на юг от Фернандо, в графстве Кориньи отыщутся люди, которые пожелают сообщить своему синьору о нашем войске. Поэтому наша задача: отловить всех, кто попытается это сделать. Барон Фернандо даст вам в помощь своих егерей и лесничих. Людей, пригодных к такому делу, надо найти и отправить уже часа через два-три. А выступаем мы сегодня вечером, сразу же после того, как стемнеет. Два ночных перехода – и мы на месте.

* * *

Кое-какие плоды моя идея принесла. М-да... кое-какие.

Следующим утром одна из таких групп изловила курьера, скакавшего из замка Кориньи. Курьер вёз сообщение одному из баронов графа. Мол, всё плохо, на нас идут войной, срочно собирай людей и двигай сюда.

Вызывала интерес и личность курьера. Это оказался мой старый знакомец, некто месье Лука. Когда я только очутился в этом мире, в эжльском трактире я познакомился с этим разговорчивым, дружелюбным и компанейским человеком. В те далёкие дни я был наивен, доверчив и смотрел на окружавший меня новый мир широко открытыми глазами. Лука – по его собственным словам – работал курьером и вёз какое-то письмо в Арль... Ага, как же! Шпионом он работал, вот кем. В Лангедоке он был одним из тех, кто «пас» меня по приказу графа.

Шпиона вздёрнули, предварительно допросив. Но узнали не много. Главное: идея о неожиданном налёте на замок провалилась. Надо было придумывать что-нибудь новое. Притом срочно.

Поскольку о нас уже знали, я наконец отпустил Алонсо де Виллярробледо. Теперь его авантюра уже не могла принести никакого вреда. Но могла в случае удачи принести изрядную пользу. Перед отъездом я шепнул ему кое-что.

Теперь не было необходимости двигаться ночью, и мы ринулись к Кориньи на всех парах. Вечером того же дня мы разбили лагерь на лугу в полулье от крепости, за стенами которой прятался мой враг. С места, где мы встали, открывался прекрасный вид на гору и светлый замок, украшающий её вершину. Пока солдаты ставили лагерь, мы с Ги любовались крепостью и обсуждали варианты её захвата.

– ...Слишком узкая и крутая дорога, – сказал Ги, поставив ладонь «козырьком» для защиты от солнца. – Башни будет трудно по ней протащить.

– Зато наверху нет рва. Там сплошной камень.

– Угу.

– Видишь, вон там – площадка? По-моему, идеальное место для катапульты.

– Слишком близко.

– Установим щиты от стрел.

– Одна-единственная вылазка – и у нас нет катапульты.

– Оставим отряд для защиты.

– Андрэ, у Альфаро в замке – всего вдвое меньше людей, чем у тебя. Сколько солдат ты собираешься разместить там? Они положат твой отряд как...

– Нам ведь нужно, чтобы Альфаро только открыл ворота, правильно? Сколько-то отряд продержится. А тем временем мы перебросим основные силы. Это приманка, Ги.

– Ну, смотри сам. Я бы не стал рисковать единственной катапультой, которая у нас есть. Если её сожгут, мы можем здесь ещё полгода проторчать.

Катапульта, о которой мы говорили, на самом деле являлась собственностью отряда Хайме Толстяка. В разобранном виде её таскали за собой в обозе, катившемся обычно сразу после фургонов со шлюхами. При катапульте имелась специальная команда, возглавлял которую маленький немец Ульрих Ольгенштайн. Сейчас он руководил разгрузкой и сборкой своего детища.

Я посмотрел на его работу. Потом отыскал взглядом Рувима, слонявшегося без дела, и подозвал к себе.

– Что скажешь? – спросил я, кивнув на замок Кориньи.

Рувим посмотрел, прищурился и сказал то же самое, что и Ги:

– Деревянные башни не пройдут.

– И это всё? Иосиф расхваливал тебя как гения инженерной мысли.

– А какую машину вам необходимо соорудить, дон Андрэ?

– Что-нибудь метательное, и помощнее. Наша катапульта от подножья горы до стен Кориньи снаряд добросить не сможет. Поэтому придётся ставить её вон там... вон на той площадке... Хотя это и рискованно.

– Это верно, – согласился Рувим. – Рискованно. Наверняка её попытаются сжечь.

Ги, до сего момента демонстративно не обращавший на инженера-иудея совершенно никакого внимания, одарил меня ироническим взглядом. Ну что я тебе говорил?

Я разозлился:

– Чёрт! Я не просил тебя давать мне советы. Ты сможешь изготовить что-нибудь, чем бы мы могли обстреливать замок с более далёкого расстояния?

Рувим подумал. Потом выдал:

– Можно построить требучет.

– Что это такое?

Я сделал вид, что не заметил удивлённого взгляда Ги. Что, настоящий Андрэ де Монгель был знаком с этим устройством? Ну и плевать.

Я склонился над плечом Рувима, силясь что-нибудь разобрать в тех загогулинах, которые он чертил в пыли.