47 отголосков тьмы (сборник) - Виталий Вавикин

Я шел к месту, где я оставил свой автомобиль. Машину я увидел не сразу – коробки, что я нес в руках, мешали обзору. Но когда я его увидел, они все повалились на землю, я издал истошный крик.

У моей кредитной машины были разбиты стекла и фары. Изрезаны ножом колеса. Из крыши торчала отвертка. На водительской двери – надпись баллончиком «ПИДОР». Они открыли капот – лучше бы я туда не смотрел: аккумулятор разбит, все доступные взгляду провода выдернуты, все залито машинным маслом…

Я стою посреди своей кухни, рассматриваю пистолет, а в ногах у меня лежит АК и пара гранат. Вы думали, что я хочу совершить самоубийство? Вот уж нет – увольте меня, но просто так из жизни я уходить не хочу.

Оружие было достать просто, особенно если ты сын прапорщика, служащего на военном складе, – тут причина даже не в том, что отец воровал, а в охране склада: любой в него может проникнуть, охраны либо нет, либо это ленивые солдаты, бухающие у себя в дежурке, бери все что хочешь, вся безопасность держится на одном лишь мифе и незнании, куда сунуться. Я знал.

Я знал об этом так же, как о неработающем металлодетекторе на входе в банк, и рассказал мне об этом сам банк – вернее, мой бойфренд занимался этим, он много чего рассказал о системе безопасности банка, когда я его насаживал на свой член.

Они даже не подозревают, что я не единственный пидор в «системе» – ха-ха-ха! Завтра я совершу к ним визит: в моей сумке будет оружие, под пиджаком бронежилет, а в руках последняя стопка бумаг и бланков, которые мне необходимо вернуть, перед тем как меня уволят окончательно, то есть когда я сам их всех уволю…

Дориана Грей

Солистка группы «Асванга». Творческий путь писателя начала в возрасте 14 лет, создавая короткие зарисовки о «лишних» людях. В 16 под влиянием творчества Достоевского перешла к попыткам создавать морально-нравоучительную прозу. Два рассказа – «Тихая ночь» и «Бабочка», – написанные в этот период, были опубликованы издательством DIZZASTER (г. Санкт-Петербург). Спустя несколько лет застоя писательской деятельности по причине полной отдачи музыке Дориана понимает, что любовь к ужасам определила жанр, в котором стоит двигаться.

Осознанное желание связать свою жизнь с писательской деятельностью пришло только к 20 годам. В данный момент Дориана публикует рассказы на своем сайте mysli-grej.ru и является автором статей и рецензий вебзина DARKER. В писательстве видит своеобразный метод психотерапии: герои автобиографичны в сфере чувств и эмоций, их попытки справиться с мистическим злом являются попыткой самого автора справиться с личными земными проблемами. «Кто не боялся – тот не сможет напугать» – вот, по признанию Дорианы Грей, девиз, помогающий ей понимать выбранный жанр и развиваться в нем.

1551

Каждая ночная поездка превращалась в полную жопу и всегда заканчивалась мысленным обещанием больше не поддаваться бредовым идеям брата. Но всякий раз, когда он вновь говорил родителям, что берет старую машину отца для того, чтобы катать наших подружек (у меня и подружки-то в ту пору не было!), я брел следом за его тощей, желающей гребаных приключений задницей и мысленно проклинал сдвинутого засранца.

Как назло, даже сложился определенный ритуал, повторяющийся из вечера в вечер. Спускаясь с крыльца под наставления матери, мы подходили к старенькому пикапу, и брат выпускал на волю свою любимую хохму насчет последнего девственника Галактики и моих вымученных историй о нереальной девице, которые я придумывал для родителей перед этими поездками. Самое забавное, что шуточки у брата были каждый вечер свежими, а вот мои россказни тухли прямо в голове, и вымышленная Наташа либо говорила каждый вечер одно и то же, либо меняла свой рост (мамам всегда надо знать как выглядит «та самая девочка»). А я либо путался в собственной лжи, либо, не сумев придумать никакого продолжения несуществующему роману, говорил что-то из уже сказанного (произошедшего). Вы спросите меня, почему я так докладывался своим родителям о личной жизни? Не дело, конечно, 18‑летнему жеребцу делиться подобным со своей матерью (отца это не интересовало, более того, он считал меня инфантильным сосунком и любил поговаривать, что юбка матери всегда будет для меня самой надежной крышей), но никаким жеребцом я не был и в помине – в словах отца была доля постыдной правды.

Так вот, ночные поездки (на которые безвозвратно уходили наши стипендии, бесценные часы сна и мои нервы)… Все они совершались с четкой, одному Кириллу известной целью. Вернее, знал о ней и я, но осмысленной и важной она была только для брата – он искал пространственные дыры, места, где, по его мнению, есть вход в другие миры, проходная дверь для неизведанных инфернальных созданий. Лучше бы он поискал дыры в своей голове.

В тот вечер мы загрузились и, выехав с подъездной площадки, зашуршали по асфальту засыпающей тихой улицы. Я смотрел в боковое стекло на чернеющее небо, и тоскливая тревога начала занимать все мое существо. Начиналась одна из тех ночей, в которую лучше было остаться дома и не дать своим глупым страхам выйти дальше комнаты. Но видно, сегодня был не тот случай. Вокруг громоздилось черное небо, впереди струилась дорога, и все мои бесконечные фантазии насчет грозивших нам опасностей смешивались с прохладным ночным воздухом. Они вылетали через приоткрытое окно со стороны Кирилла (мое всегда было закрытым!) и попадали в пространство, соприкасаясь со всем, что встречалось им на пути.

По городу мы ехали молча. Кирилл был явно напряжен и время от времени нервно постукивал пальцами по рулю, словно мысленно досадуясь чему-то. Когда мимо окна забелели поля, он неожиданно обратился ко мне:

– Именно сегодня нам повезет, я точно знаю, куда мы едем. Это место пока еще не обросло идиотскими легендами.

– Откуда же ты о нем узнал?

Кирилл мельком взглянул в мою сторону:

– Провел некоторые вычисления и смог добыть несколько интересных фактов.

– Надеюсь, в этот раз нам никто не помешает.

Брат усмехнулся и прибавил громкость магнитолы. Послышалось бодрое гитарное соло, и звуки «старого доброго рока», сопровождающего нас каждую вылазку, заметно расслабили Кирилла:

– Ты теперь всю жизнь будешь тот случай вспоминать?

Я не ответил, засмотревшись на голые сучья деревьев, пестрящие капиллярным узором по ночному небу.

Мне было что вспомнить.

* * *

Осенью мы вновь совершали одно из своих бредовых путешествий (причину того, почему я все-таки езжу с братом по маршруту его паранойи, объясню позже). В тот раз нашей целью был недостроенный коттедж на окраине города. По слухам, строительство дома приостановили по просьбе самого заказчика, утверждавшего, что с момента покупки участка его стали мучить вкусовые галлюцинации: так любая вода казалась ему жгуче-соленой, кроме той, что была действительно таковой. Родные недоумевали, видя, как он мучается, пытаясь пить чистую воду. Но ужаснее было наблюдать за тем, как несчастный высыпает в стакан добрые две столовые ложки соли и жадно пьет. Походы к врачу, предостережения о смертельном вреде частого употребления такого напитка и попытки вводить жидкость через капельницу заканчивались жуткими истериками заказчика. Он кричал, что его истязают, хотят уморить и что хищные чайки выклюют ему глаза и утолят свою жажду их влагой. Во все время душевной болезни этого парня (имя в статье с одного из сталкерских сайтов не указано) строительство шло полным ходом. Тем самым отмечалась жуткая закономерность: чем больше работ велось над новым домом, тем хуже становилось его хозяину. В итоге, сложив 2+2 и поверив в проклятое место, заказчик отказался от своей идеи поселиться в живописном и, как ему казалось, спокойном месте. Как по волшебству, помешательство оставило несчастного. Он вновь мог пить любую жидкость, не сдабривая ее солью, но протянул недолго. Он умер спустя всего неделю после заморозки строительных работ – доза соли, пришедшая на его обезумевший организм, все-таки оказалась смертельной. Строители, как ни странно, не пострадали.

Кирилл сразу уцепился за эту историю и тут же нашел еще немало интересных фактов о недостроенном коттедже. Осенью прошлого года несколько подростков решили совершить экскурсию по проклятому месту. Один из них даже осмелился спуститься в подвал и обнаружил там чертову гору дохлых чаек. С тех пор коттедж окрестили Птичьим Моргом, и интерес у «бесноватой» молодежи возрос еще сильнее. К сожалению, мой старший брат был тем еще бесноватым парнем, искателем приключений, смельчаком и параноиком, свято верившим во все мистическое. В один из ветреных осенних вечеров мы направились к заветному месту.