Адмирал Л. М. Галлер - Сергей Зонин

В Кронштадте у Галлера взял интервью корреспондент журнала «Красный флот». «Первый в 1925 году поход оставил… чувство полного удовлетворения, — сказал начштаба. — Он показал, что зимнее время проведено не даром»[144]. В те же дни финская газета писала: «В морских кругах считают достойным внимания, что русский флот так рано готов к плаванию и уже начал летнюю кампанию… Знаменательно, что весь флот был в море…»[145]. Да, Красный Флот на Балтике стал силой! Это поняли в столицах Европы. Не желанием ли продемонстрировать противостояние ей были многочисленные визиты летом 1925 года иностранных кораблей в порты Финляндии? В них побывали эскадры и отряды кораблей военных флотов Англии, Италии, Германии, Голландии.

Возросшую мощь Балтфлота показал так называемый «большой поход» — под этим наименованием вошел он в историю Советского ВМФ.

19 июня в Ленинград прибыли М. В. Фрунзе и коморси В. И. Зоф. На эсминце «Зиновьев» (с конца 1928 года — «Артем») пришли они в Лужскую губу. Здесь стояли на рейде корабли флота. Векман, Галлер и Курков встречали высшее командование на юте «Марата». Утром 20 июня после подъема флага линкоры и эсминцы снялись с якоря, поход начался.

С командой «По местам стоять, с якоря сниматься» Фрунзе вместе с Векманом и Зофом поднялся на ходовой мостик линкора. Здесь их встретил Галлер, доложивший, что все идет по плану. И в самом деле, над кораблями прошли гидросамолеты, чтобы вести разведку по курсу эскадры, над Лужской губой барражировали истребители, тральщики уже ушли далеко от места стоянки, проверяя фарватер.

Пока линкор снимался с якоря и занимали свое место в строю корабли, нарком, не желая мешать, не задавал никаких вопросов. Но вот отряд лег на курс. Впереди линкоров и по бортам шли эсминцы, строго удерживаясь на положенных курсовых углах и дистанциях. Увидев, что напряжение на мостике спало, Фрунзе сказал: «Товарищ Векман командует своей эскадрой, товарищ Ралль — линкором, а товарищ Галлер, по-моему, сейчас не занят», — и нарком попросил Льва Михайловича провести его по кораблю. Они осмотрели центральный пост, много времени провели во второй башне главного калибра. Фрунзе показали, как заряжаются орудия, как будет вести огонь башня, если прекратится подача электроэнергии. Они спустились в кочегарку, затем прошли в машинное отделение. И всюду Фрунзе беседовал с людьми. Он обладал искусством общения: военморы говорили с ним свободно, не стесняясь, откровенно. Все остальное время похода, лишь немного отдыхая, Фрунзе продолжал осмотр корабля, интересуясь и его устройством, и организацией использования артиллерии различных калибров.

Отряд прошел в Южную Балтику, миновал, оставив к югу, остров Борнхольм, проливом Фемарн-бельт проследовал в Кильскую бухту. Здесь, в нейтральных водах, близ датского острова Лангеланд, корабли стали на якорь. С ходового мостика Фрунзе смотрел, как эсминцы выполняли маневр постановки на якорь все вдруг. «Здорово!» — сказал он. Нарком был восхищен отличной морской выучкой балтийцев.

Стемнело, на кораблях зажглись якорные огни. Галлер, поработав с донесениями с кораблей, установив очередность подхода к кораблям танкера с мазутом и водолея, поднялся на мостик. Он вспомнил, как в 1911 году вот так же, как сейчас, стоял на мостике «Славы» и смотрел на Кильскую бухту, заполненную мощным германским флотом. Ныне у Германии флот совсем несилен, шведский, пожалуй, помощнее. А первенство на Балтике у Красного Флота: два линкора-дредноута, третий, «Гангут», тоже вскоре войдет в строй. На Балтике им никто противостоять не может. Но у немцев судостроение высокого класса. Изменится политическая обстановка в Европе, и Германия за несколько лет восстановит свою мощь на море. Надо скорее приступать к новому военному кораблестроению и в Советской России. Ведь год-два, и все недостроенные корабли вступят в строй, закончат капитальный ремонт «новики», что стоят у причалов ленинградских заводов. Резерв пополнения флота будет исчерпан.

О новом кораблестроении говорили на мостике «Марата» уже на обратном пути, после того как Фрунзе во время якорной стоянки выступил на «Марате» и «Парижской коммуне» с докладами о международном положении. Нарком хотел в непринужденной беседе с командованием флота прояснить для себя нужды Морских Сил, поспорить о том, какой флот нужен стране. И Векман, и Галлер говорили о необходимости комплексного развития флота. В разумных пропорциях в нем должны быть крупные надводные корабли и легкие силы — минные, или, как сейчас говорят, торпедные катера, подводные лодки. Флоту безусловно нужна авиация — разведчики, истребители и бомбовозы. И специальные корабли — носители самолетов — авиаматки. Галлер добавил, что за рубежом проводят опыты с воздушными торпедоносцами, дело интересное и перспективное. Сказал Лев Михайлович и о том, что рано сбрасывать со счетов крупные артиллерийские корабли-линкоры. Пока что они основа всех флотов мира. И наших линкоров остерегаются на Балтике; в случае войны без их мощи флоту не подавить береговые батареи врага, а значит, и не пробиться к устью Финского залива, без поддержки их 305-миллиметрового калибра не помочь Красной Армии на приморском фланге… Михаил Васильевич слушал внимательно, переспрашивал, уточнял, что-то заносил в записную книжку, вынимая ее из большого накладного кармана френча.

Отряд подошел к устью Финского залива, пройдя вдоль побережья Германии и Польши, Литвы, Латвии и Эстонии. После ночной стоянки у острова Оденсхольм (Осмуссар) отряд двинулся к Кронштадту. На рассвете 27 июня, оставив за кормой 1732 мили, корабли стали на якорь на Большом Кронштадтском рейде. Фрунзе обошел выстроенную на юте команду «Марата», простился, высоко оценив достигнутое балтийцами за семидневный поход. Вскоре после похода М. В. Фрунзе писал: «…мы строим и построим сильный Балтийский флот. Ядро его у нас уже есть. Наша походная эскадра — неплохое начало. Республика позаботится, чтобы это начало увенчалось еще лучшим концом»[146].

Галлер многого ждал от наркома Фрунзе. Он считал, что страна имеет теперь мыслящего военного лидера, понимающего нужды армии и флота, видящего перспективы их развития. Но случилось непоправимое: 31 октября 1925 года председатель Реввоенсовета СССР и нарком-военмор М. В. Фрунзе скончался после сделанной ему операции. Это случилось уже после того, как в августе линкоры и эсминцы совершили на больших скоростях тысячемильный поход по Балтийскому морю от Кронштадта до Данцигской бухты; после того, как в конце сентября были успешно проведены маневры и флот еще раз вышел за пределы Финского залива. Надводные корабли, подводные лодки балтийцев (четыре лодки ходили в Кильскую бухту!) учились плавать и вести боевые действия в отрыве от баз, высоко подняли свою боеготовность.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});