Победы, которых могло не быть - Эрик Дуршмид

очертания огромного боевого корабля, это был уходивший на юг «Бисмарк». Вся команда «Мэдока» высыпала на палубу, чтобы посмотреть на страшное чудовище своими глазами. И тут из разрывов облаков вынырнули самолеты совершенно дикого вида — бипланы с проволочными растяжками и неубирающимися шасси, штуковины вроде тех, на которых в начале века летали братья Райт. Эти смехотворные самолетики без раздумий ринулись на гигантский корабль, прямо в пекло уничтожающе плотного зенитного огня.[289]

24 мая, 23.45. «Бисмарк» тоже заметил самолеты и встретил их огнем из пятидесяти стволов. Как только первые торпеды коснулись воды, корабль резко свернул в сторону. Большая часть торпед прошла мимо, одна из них попала в середину корпуса, однако ее взрыв не смог пробить мощную броню. Прямой ущерб, причиненный атакой торпедоносцев, был пренебрежительно мал, и все равно на борту «Бисмарка» прибавилось причин для беспокойства. В результате резкого маневрирования вторая котельная была полностью затоплена, а передние топливные цистерны приняли дополнительную порцию забортной воды. Потребовался целый час, чтобы линкор снова раскочегарился до скорости двадцать узлов. Перед Лютьенсом стояли две основные задачи — идти прямым курсом к французскому побережью и избавиться от крадущихся по пятам крейсеров. Примерно в это же время он получил из штаба Военно-морской группы «Вест» оповещение о выходе из Гибралтара оперативного соединения «Н», что предвещало новые торпедные атаки самолетов, базирующихся на пресловутом авианосце «Арк Ройал»[290]. Лютьенс изучил карты; доступная «Бисмарку» скорость позволяла без труда уйти от этой новой напасти. Он посоветовался с капитаном и механиками и получил неутешительный ответ: «Если прибавить скорость, нам не хватит топлива до Франции».

* * *

Тогда Лютьенс пошел на компромиссное решение — оторвался от преследователей и тут же снова сбавил скорость. К поискам немецкого линкора подключились все британские военные корабли, находившиеся более или менее поблизости, однако найти его в безбрежных просторах Атлантики было не многим проще, чем ту самую иголку в стоге сена. «Бисмарк» исчез из поля зрения преследователей на тридцать один мучительно долгий час — до того момента, как его снова обнаружил крестьянский парень из штата Миссури, второй пилот летающей лодки «каталина»[291]. Теперь британское Адмиралтейство могло решать задачу чисто математически, в терминах миль и часов. Штабные тактики склонились над картами. Энсин Смит и младший лейтенант Бриггз обнаружили немецкий линкор примерно в семистах милях от спасительного для него французского побережья и всего лишь в трехстах милях от зоны, где он мог бы получить воздушное прикрытие самолетами Люфтваффе. Максимальная скорость «Бисмарка» была известна — тридцать один узел. Из этого следовало, что англичане имеют в своем распоряжении всего десять часов, затем их корабли рискуют оказаться под бомбами немецких самолетов. Однако на войне математика не всегда срабатывает. В данном случае британские адмиралы не учитывали затруднения с топливом, вынудившие капитана Линдемана снизить скорость своего корабля чуть не в два раза.

26 мая, 16.25. Адмирал Лютьенс получает радиограмму: «Поздравляю с днем рождения, примите мои наилучшие пожелания. Адольф Гитлер».

В 17.25 Лютьенс, чьи мысли были заняты не днем рождения, а нехваткой топлива, отправил радиограмму: «Ситуация с топливом становится критической — когда я могу надеяться на получение топлива?»

В 18.00 ветер начал усиливаться и вскоре превратился в типичный для Северной Атлантики шторм. Море вскипало, через палубу «Бисмарка», поднятую над водой на двадцать метров, перехлестывали волны.

В 21.00 прилетели самолеты...

Адмирал Тови не мог продолжать эту бешеную гонку, она пожирала слишком много топлива; над его флагманом, линкором «Кинг Джордж V», взвился сигнал: «Скорость эскадры 22 узла». Британский флот проиграл соревнование со своим германским соперником. В 18.21 Тови радировал в Адмиралтейство, что, если не удастся задержать ход «Бисмарка», «Кинг Джордж V» и «Родни», составлявшие главную силу его эскадры, будут вынуждены вернуться на базу[292]. Его последней надеждой было оперативное соединение «Н», спешившее наперерез «Бисмарку» а точнее — авианосец «Арк Ройал», вооруженный все теми же «корзинками». Тови передал по радио свое требование. Невзирая на штормовую погоду, не считаясь с возможными потерями в людях и в технике, все наличные торпедоносцы должны были вылететь на задание.

Выполняя это указание, командир соединения «Н» адмирал Соммервилл приказал капитану «Арк Ройала» поднять самолеты в воздух. В условиях почти нулевой видимости первая группа «корзинок» чуть не отправила на дно свой собственный крейсер «Шеффилд», слава еще Богу, что в последнее мгновение пилоты разглядели атакуемый корабль и поняли, что это совсем не «Бисмарк».

В 19.10 со взлетной палубы «Арк Ройала» поднялась последняя группа из пятнадцати торпедоносцев «суордфиш», командовал которой капитан-лейтенант Тим Гуд. Все сорок пять летчиков хорошо понимали, что от их смелости и умения зависит не только участь «Бисмарка», но и престиж Британии. Видимость была настолько плохой, что пилоты едва различали обтекатели собственных моторов. Они летели сквозь бескрайнюю тьму, полагаясь в поисках цели исключительно на указания «Шеффилда»[293]; яростная тряска, особенно усилившаяся при прохождении атмосферного фронта, чуть не переламывала хлипкие машины. В конце концов, с «Шеффилда» поступила команда идти на снижение. Еще громче взревели двигатели, клочья облаков мелькали все быстрее и быстрее, пение ветра в туго натянутых растяжках превратилось в пронзительный свист, стрелки альтиметров с угрожающей скоростью неслись к нулю. Летчики надеялись по окончании этого головокружительного броска в неизвестность оказаться где-нибудь рядом со своей целью, однако никак не ожидали того, что открылось их глазам, когда на высоте в семьсот футов самолеты вырвались из ваты облаков. «Бисмарк» шел прямо на них. На часах было 20.53.

Пилоты навалились на неподатливые ручки управления, переводя свои машины в крутой правый вираж. Четыре торпедоносца снизились почти до верхушек волн, сделали еще один вираж и устремились на стальное чудовище, в самую гущу зенитного огня, наполнявшего небо яркими, быстро несущимися звездочками и клубами разрывов. Пилоты машинально повторяли наставление инструкторов о «трех девятках» — приблизиться на бреющем полете со скоростью 90 миль в час, сбрасывать торпеду на высоте 90 футов, с расстояния не более 900 ярдов. Все это было достаточно просто на полигоне, но никак не в штормовой Атлантике, когда девятьсот ярдов это всего девятьсот ярдов от разъяренного, извергающего потоки огня дракона. Звездочки трассеров неслись им навстречу по изящным, плавно изгибающимся траекториям. Нервы каждого члена экипажа были напряжены до предела, их уши отчетливо различали трескотню зениток и негромкие, словно даже не очень опасные, хлопки разрывов. Дождевые капли, заносимые в открытую кабину потоком воздуха от пропеллеров, окончательно портили и без