Выбор - Анатолий Шиян

Как всегда после игры в гольф, он зашел в ресторан «Синий дракон» в китайском квартале, — это было неподалеку от гольф-клуба «Дельфин», где они по средам играли свою еженедельную партию в гольф с Айвеном Брисли. Михаил Маргащук за последние полгода приобрел привычку всегда приходить сюда, чтобы в тиши — а после обеда, около трех часов дня, здесь всегда была пауза: обедать уже поздно, а ужинать рано — написать подробный отчет о проведенной беседе.

Орешкин еще перед началом Операции особо предупредил его, чтобы он НИКОГДА не имел при себе никакой записывающей аппаратуры. Маргащук вначале отнесся к этому скептически, — однако по мере того, как рос авторитет Движения он заметил, что он — как и все знакомые членов Совета Движения вообще — попадает под все более пристальное и внимательное наблюдение службы безопасности Движения. К тому же, и сама эта служба становилась по мере того, как Движение набирало силу, все более профессиональной: Движение на безопасности не экономило, — .и Михаил лишний раз позавидовал предусмотрительности Орешкина. Сам он так ГЛУБОКО ни думать, ни планировать просто не умел…

Адрес ресторана «Синий дракон» ему также дал Орешкин: это был как раз тот ЕДИНСТВЕННЫЙ канал связи, с использованием которого Маргащук должен был каждый раз давать отчет о проведенной с Брисли беседе.

Со стороны казалось, что Маргащук взял отдельный кабинет и просто обедает в нем. Но каждый раз этот кабинет специально готовился к его приходу. Вот и сейчас, Михаил между переменой блюд быстро «отстучал» на переносном ноутбуке весь отчет. (Этот отчет был тут же записан группой Стива Ярроу, осуществлявшей уже более недели непрерывную слежку за Маргащуком.) Затем он отдал ноутбук официанту Ли, который незаметно вынес его. Куда девался этот ноутбук дальше — Михаил не знал. Но был твердо уверен, что уже на следующий день его информация будет уже у Орешкина.

Теперь Михаил знал, что информация отправлена, а он — опять свободен. Как правило — до вечера во вторник, когда он по Интернету получит программу очередного разговора с Брисли. Раньше Орешкин с ним связывался по понедельникам — на начальном этапе Операции ему нужно было много времени для планирования разговора. Теперь же — пришел навык, и он уже мог решать требуемые задачи более быстро. А Орешкин, соответственно, — более оперативно реагировать на изменение событий.

Интервал же времени в неделю — ибо он с Брисли встречался только по средам, в гольф-клубе — изменить было невозможно. Что поделать — «издержки производства»… А чтобы встречаться ВНЕ гольф-клуба — это Орешкин строжайше запретил: разве что на ОФИЦИАЛЬНЫХ пресс-конференциях.

Маргащук вышел из ресторана и сел в автомобиль. Теперь — поехать домой и немножко «расслабиться». Вот уже полтора месяца, как он, убедившись, что Орешкин не организовал за ним слежку, позволял себе такое «расслабление» после каждого разговора с Брисли. Попросту говоря — он пил. Понемногу — не так, как раньше, в России. Но все же — нарушал прямой приказ Орешкина. Он замечал, что понемногу начинает спиваться опять, — но, по его расчетам, первый запой должен был начаться уже ПОСЛЕ выборов…

Как всегда, дома он первым делом задернул шторы — для всех окружающих он должен спать — и, все еще стоя, потянулся к бару.

Открыть его он не успел: что-то ухватило его за руку, повернуло, от боли он начал двигаться, все быстрее вращаясь вокруг чего-то твердого. Наконец ноги его оторвались от пола, и он тихо упал на ковер, скользя по нему животом. Движение замедлилось, а потом и вовсе остановилось. Рука его была выпрямлена и неудобно завернута назад. Он почувствовал укол выше кисти, и сознание его начало тихо угасать.

Он даже не понял, что случилось именно то, чего он боялся больше всего в своей жизни: его «взяли».

* * *

Совещание в Лаборатории на следующий день проводил полковник Риббок.

— Теперь мы знаем точно: НАПАДЕНИЕ НА США СПЛАНИРОВАНО И ОНО ВЕДЕТСЯ С ИСПОЛЬЗЗОВАНИЕМ СОЦИАЛЬНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ НОВОГО ПОКОЛЕНИЯ. Фактически, в дело вступило новое оружие — его, также как и ядерное, можно назвать ОРУЖИЕМ МАССОВОГО УНИЧТОЖЕНИЯ. И пусть вас не удивляет применение этого «страшного» названия к тому, что все мы привыкли считать просто БОЛТОЛОГИЕЙ. С использованием Социальных Технологий можно убивать многие миллионы людей…

А теперь — по сути. Михаил Маргащук — кадровый сотрудник ГРУ — Главного Разведывательного Управления бывшего СССР. Не буду рассказывать всю его биографию, хотя он и рассказал ее довольно подробно. Для нас наиболее важно то, что он назвал имя того, кто спланировал операцию и кто контролирует ее проведение. Это — некто Василий Степанович Орешкин, бывший полковник ГРУ. А вот финансируется нападение — на арабские деньги.

Мы проверили его информацию по нескольким независимым источникам, — включая секретную информацию АНБ, ЦРУ, Госдепартамента США, а также — ряда других разведок и спецслужб мира. Для этого, конечно, пришлось проникнуть в их компьютерную сеть — и мы это сделали. Так вот, скажу только главное: вся эта информация подтверждается полностью.

Сейчас мы уже имеем достаточно материала, чтобы доказать несомненную причастность иностранных ТЕРРОРИСТИЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ к ПРЯМОМУ вмешательству во внутренние дела США. К их прямому вмешательству в протекание выборов Президента.

— Ну и что? — иронически спросил генерал Френки Стоун полковника Риббока. — Передадим материалы в суд? Предъявим ноту протеста Ираку или кому-то еще? Эти материалы хороши будут в случае успеха нашей затеи, — но не раньше!

— Действительно, полковник! — поддержала его Лиз Барри. — Ты всегда слишком щепетильно относился к вопросам морали! Мы уже давно поняли, что без стрельбы нам не обойтись. Так что не нужно нас убеждать «еще раз»!

— Так! — резко встрял в разговор и Норман Шубергуптер — обычно молчаливый коротышка. Он был, несмотря на свой неказистый внешний вид, крайне опасным в поединках без оружия: его часто использовали, когда нужно было заставить противника поверить в свое полное преимущество и превосходство или в свою полную безнаказанность. То есть в случаях, когда дело шло о «подставе» и провокации противника на активные действия. — Так где он, этот Орешкин? Свернем ему шею — и дело с концом.

— К сожалению, с Орешкиным придется подождать. — негромко сказал Кол. — Убийство Орешкина сейчас уже ничего не решает.

— Как это? — вырвалось у Лиз.

— Главную опасность для Национальной безопасности США представляет приход Вашингтона Мюррея к власти. С этим-то, надеюсь, вы согласны?

— Конечно! — утвердительно за всех ответил генерал Френки Стоун.

— Так вот, ответьте мне на такой вопрос: будет ли убийство Орешкина служить препятствием для победы Мюррея на Президентских выборах? По вашим лицам вижу, что вы согласны с нами: нет, не будет!

— Понятно! — крякнул смущенный Френки Стоун. — Главное — это выбить Мюррея. Да… Ну и что мы должны делать?

— Нам нужны еще одни сутки, чтобы определить все необходимые цели. — сказал полковник. И все почувствовали, что речь идет уже о ПРИКАЗЕ. — Мы, собственно могли бы часть целей указать уже сейчас — но нужно все свести воедино и все тщательно продумать. К тому же, для большей вероятности успеха нам нужно распределить цели таким образом, чтобы вам действовать против них было бы просто удобно. Да еще не нужно забывать, что мы собираемся убивать НАШИХ людей! И поэтому количество убийств нужно свести к минимуму.

— Не забывайте также и о том, что нам нужно также убить и БУДУЩЕГО ПРЕЗИДЕНТА США. — вполголоса пробурчала Лиз.

— Первого в истории ЧЕРНОГО президента. Н-да…, мои братишки и сестренки голову мне оторвут, если узнают про это. — невесело пошутила она.

— Ничего, сестренка! Они тебе памятник поставят, когда узнают, от какой беды ты их выручила. — шутливо поддержал ее полковник.

— Ладно, ребята! Хватит болтать. — зычный голос генерала Френки Стоуна разнесся по Лаборатории настолько громко, что все вздрогнули от неожиданности: он вывел слушателей из нелегких раздумий. — Все за работу: мы — проверять снаряжение, а Кол, Мишель и Джордж — за анализ ситуации. Время не ждет. А обговорили мы уже все. И решение приняли — тоже уже давно.

И Френки повел своих ребят в зал, который на время операции Кол выделил для них.

* * *

Василий Степанович Орешкин смотрел на газету и вслух, всласть ругался матом. Возле него стоял Бен-Исмаиля, и что-то говорил, пытаясь его успокоить.

В газете было написано, что вчера вечером русский журналист, специальный корреспондент ряда Московских газет Михаил Маргащук, находясь в пьяном состоянии, не справился с управлением автомобилем и врезался в стену дома. От полученных ран он скончался на месте.