Заставь меня прекратить - Лиза Бетт

– Ренат тихо выдохнул, а я поднялся и отставив стакан на столик расправил плечи, глядя в лицо человеку, которого искренне презирал всю свою сознательную жизнь.

– Она умерла, когда мне было восемь. И это был лучший подарок от нее на день рождения.

Воцарившаяся тишина давила на виски и глаза, в груди трепыхалось камнем сердце и я тяжело дышал, понимая что наговорил того, чего не должен был, но слов не изменить.

– Кристина должна сделать аборт, беременность опасна для нее, и я хочу чтобы ты хотя бы здесь поступил по человечески не пустил все на самотек.

– Давид…

– Не надо! – обрубил его, не имея никакого желания выслушивать оправдания. – Ты подвергнешь жизнь своей дочери опасности, если не примешь мер.

– Я разберусь с этим, – Ренат прокашлялся и негромко продолжил. – Если ты поклянешься больше к ней не приближаться.

Я кивнул. Просто не мог говорить.

Развернулся и направился к выходу из кабинета, но замер, услышав спокойный голос отца.

– Прости за то что меня не было рядом, когда я был тебе нужен.

Дверь поддалась, я вылетел из кабинета и только тогда смог сделать вдох.

Казалось что черти ада гонятся за мной, хватаются за штанины брюк, тянут в преисподнюю, обхватывают своими мерзкими руками горло.

Он не должен был произносить этого.

Мне не нужны эти его слова.

Пускай катится к чертям!

В груди все больнее давил ком.

Чертов ублюдок!

Поднял голову и та закружилась.

Кристина стояла в метре от меня и не дышала.

Не дышала не потому что испугалась или ненавидела.

Не дышала – потому что прочла по моему взгляду все мои гребаные мысли и считала ту боль, что разрывала сердце. Захотелось рухнуть к ее ногам и обхватить тонкий стан.

… Если ты поклянешься больше к ней не приближаться…

Недостаточно хорош для них всех.

Шагнул навстречу.

Кристина вздрогнула.

– Ты сделала? – еще шаг на нее и Кристина уперлась в стену лопатками съеживаясь так, будто я изрыгаю пламя, но взгляда не отвела. Поднял кисть, сжал тонкую шею, ощущая бешенный ритм ее пульса пальцами. – Сделала?

– Ты клялся любить меня…

– Знаю, – произнес шепотом, потому что голос подвел. Голос, чертово самообладание – все летело в пекло. – Знаю…

– Ты клялся… – по ее щекам покатились слезы, и она подняла безжизненные руки и обхватила мое запястье, пытаясь убрать мою кисть со своей шеи. – Клялся…

– Я не лгал. Я буду… – сердце сжалось, а потом как заведенное с утроенной силой забилось. – Буду любить...

– Убирайся! – выдохнула одними губами и где-то за моей спиной хлопнула дверь, заставляя очнуться от морока её взгляда.

– Давид, – Ренат предостерегающе произнес, мои пальцы разжались, и я отступил, опуская глаза и направился к выходу.

И сейчас, именно в эту минуту я понимал, почему мать предпочла закончить все быстро.

Когда боль делается невыносимой, смерть становится подарком.

33

– Кристин, что случилось? – Ангелина столкнулась со мной в коридоре. – Я видела, что Давид пришел, и видела, что твой отец увел его в кабинет. Ты как?

Она подняла мой подбородок, заглядывая в глаза и тихо выругалась.

– Что они наделали?

– Ничего, мне надо наверх, – захлебывалась всхлипами, и Ангелина порывисто обняла меня и отстранилась.

– Иди, постарайся уснуть, я приду как только смогу.

Я кивнула и пулей метнулась вверх по лестнице ничего не видя из-за слез. Он пришел. Ему хватило наглости заявиться и требовать от меня аборт!

Стены родного дома не защищают.

Никто не защитит.

Вбежала в свою комнату и захлопнула дверь, прижимаясь к ней спиной. Тяжело дышала, боль в груди не отпускала, и я торопливо стерла со щек влагу, не заботясь о макияже.

Папа прав. Мне нужен новый муж. Причем такой, которому Самсонов не сможет сказать ничего против.

А разве такие люди есть? – внутренний голос безжалостно ухмыльнулся, и я стиснула зубы, злясь на себя. На отца. На Давида.

Опустила руку на живот в защитном жесте и поняла, что должна что-то сделать. Не отсиживаться как жалкая трусиха в углу, а действовать. Я обязана сделать это ради ребенка.

Выдохнула и выпрямилась. Подошла к туалетному столику и с удивлением обнаружила, что макияж почти не потек. Подправила его слегка, освежила тушь на ресницах и провела по губам блеском.

Наигранно улыбнулась своему отражению и вновь вышла из комнаты.

На приеме сотня гостей. Коллеги отца и Армана. Друзья Ангелины. Влиятельные люди, политики, чиновники.

Где искать мужа, если не среди них?

Спустилась по лестнице, ноги подкашивались, но я упрямо заставляла себя идти с гордо поднятой головой.

Ангелина нахмурилась, заметив меня, я отвернулась не в силах выносить сочувствие в ее глазах. Брата не было видно, отца тоже. Спустилась в гущу собравшихся и замерла, не зная, с чего начать.

Невестка подлетела ко мне как мать наседка и подцепив под локоть повела в сторону фуршетных столов.

– Что ты задумала? – спросила в лоб, и я решила раскрыть ей карты.

– Отец не может защитить меня от Давида. Арман тоже. Самсонов не боится их, он их уничтожит. Мне нужен человек, который сможет принять на себя удар Давида и не прогнуться.

– Кристина!

– Что? У тебя есть идея получше?

– Тебе надо отдохнуть и выспаться.

– Не мели чушь. Я сама найду себе мужа, которому Самсонов не скажет и слова против.

– Кристина, ты с ума сошла?

– Нет, именно в эту минуту я соображаю лучше, чем две