Кумиры. Тайны гибели - Федор Раззаков

«Ты едешь на машине в Армению с Давидом (Карапетяном. — Ф. Р.) — приятелем, который там родился. Ни у одного из вас нет водительских прав, и едете вы, естественно, с запасом коньяка в багажнике…

При выезде из Москвы все трагично. Мы только что в энный раз расстались, ты ушел из театра после страшного скандала с Любимовым. К тому же, плохо вписавшись в поворот, вы несколько раз переворачиваетесь через крышу и остаетесь невредимы лишь потому, что, как ты говоришь, бог пьяных любит. Немного собравшись с силами и заменив бутылки, разбитые во время невольного каскада, вы снова трогаетесь в путь. Мишель — жена Давида, которой, кстати, принадлежит машина, — уже не знает, каким святым молиться. Я в это время еду в Париж и узнаю подробности эпопеи лишь значительно позже…»

За последующие несколько лет Высоцкий побывал еще в нескольких автомобильных авариях, каждая из которых могла либо убить его, либо сделать инвалидом. Но каждый раз судьба была милостива к Высоцкому, награждая его всего лишь незначительными царапинами. Последняя такая авария произошла за полгода до смерти Высоцкого — 1 января 1980 года.

Вспоминает В. Янклович: «Мы садимся в машину (Сева Абдулов тоже поехал) — и Володя гонит на скорости двести километров, не обращая внимания ни на светофоры, ни на перекрестки…

На Ленинском проспекте, прямо напротив Первой Градской больницы, машина врезается в троллейбус. Сева ломает руку, у меня сотрясение мозга. Подъезжает «Скорая», Володя пересаживает нас туда, а сам на десять минут уезжает на такси. Вскоре появляется в больнице — поднимает на ноги всех врачей! Мне делают уколы, Севе загипсовывают руку. Первого января вся Москва гудела, что Высоцкий насмерть разбился на своей машине».

Несмотря на то что в тот же день Высоцкий съездил в ГАИ и подарил ее начальнику свою пластинку с автографом, дело об аварии все-таки завели. И еще потребовали возместить троллейбусному парку ущерб в размере… 27 рублей 25 копеек.

В том же 1980 году едва не погиб в автокатастрофе популярный актер театра и кино Михаил Козаков. Причем, волею судьбы, рядом с ним в автомобиле находился все тот же Валерий Янклович, а также сценарист Игорь Шевцов. Они ехали в аэропорт Домодедово, и где-то на полпути сидевший за рулем Шевцов не справился с управлением. Только по счастливой случайности никто из находившихся в машине не погиб, однако пребывание в больничных покоях они себе обеспечили (Козаков с переломами и трещиной таза пролежал почти пять месяцев).

В 1981 году от рук маньяка едва не погибла певица Екатерина Шаврина. По злой иронии, это случилось 8 марта. Шаврина в тот день выступала с концертом в Москве, домой возвращалась поздно ночью. На беду, одета она была в роскошную песцовую шубу, которая, видимо, и привлекла внимание преступника. Он довел певицу до подъезда, а потом зашел с ней в лифт. Шаврина повернулась к нему спиной, предварительно попросив его нажать на кнопку седьмого этажа. Но тот вместо ответа выхватил нож и ударил артистку в шею. А потом произошло то, чего бандит явно не ожидал. Собрав в кулак все свои силы, певица вцепилась в преступника и стала дико орать. В это мгновение двери лифта открылись, и они вывалились на лестничную площадку. Шаврина смогла оттолкнуть от себя бандита и принялась звонить во все двери подряд. Бандит счел за благо ретироваться. После этого случая Моссовет помог Шавриной сменить место жительства — она перебралась в охраняемый квартал, в дом на улице Алексея Толстого.

В 1983 году едва не распрощался с жизнью популярный актер театра и кино Константин Григорьев, известный широкому зрителю по фильмам «Раба любви», «Трактир на Пятницкой» (главарь банды Серый), «Хождение по мукам», «Транссибирский экспресс» и др. Беда случилась с актером в ресторане Дома ВТО, что на улице Горького. Вот, казалось бы, совсем не бандитское заведение, а место, где собирается исключительно творческая интеллигенция. А что получилось?

В тот вечер Григорьев из-за пустяка повздорил с одним из посетителей ресторана и вышел с ним выяснять отношения «по-мужски» на лестницу. Инцидент грозил обоим всего лишь мордобитием, не более того. Во всяком случае, так думал Григорьев. Но разговора «по-мужски» не получилось, поскольку такой разговор предполагает равенство сторон — один на один. А у оппонента Григорьева в том же ресторане оказался дружок, который, воспользовавшись тем, что актер его не заметил, зашел сзади и нанес ему сильный удар по голове то ли кастетом, то ли еще чем-то тяжелым. Лица нападавшего Григорьев рассмотреть не успел, поскольку все произошло внезапно. Актер упал с лестницы и в довершение всего сильно ударился головой о ступеньку. После чего потерял сознание.

Очнулся Григорьев уже в больнице. Черепно-мозговая травма была настолько серьезной, что актер перенес восемь операций. Все это время длилось следствие по факту нападения на актера, но поймать злоумышленников так и не удалось — они как в воду канули. А Григорьев стал инвалидом с частичной потерей памяти и дисфункцией левого полушария головного мозга. Врачи категорически заявили актеру, что ни о каком возвращении к актерской профессии речи идти не может. Но Григорьев думал иначе. Для него продолжение актерской стези было бы той победой, которая означала бы победу над недугом. В итоге уже год спустя он вернулся на съемочную площадку — снялся в фильме Автандила Квирикашвили «Кто сильнее его». И пусть роль была не главная, но и это можно было считать большим успехом. Затем были фильмы: «Секретный фарватер», «По Таганке ходят танки» и др.

Осенью того же 1983 года советский кинематограф едва не лишился другой своей звезды — Андрея Мягкова. Трагедия едва не произошла в Костроме во время съемок фильма Эльдара Рязанова «Жестокий романс». В тот день, 18 сентября 1983 года, вечером снимали эпизод на пристани: возбужденный Карандышев подбегает к лодочнику, нанимает лодку и отправляется на «Ласточку», куда компания кутил увезла его невесту. Далее послушаем воспоминания самого Э. Рязанова:

«Место для съемки было выбрано эффектное — около красавца Ипатьевского монастыря. Сняли первый дубль. Но не очень удачно. Кадр получился невыразительный, потому что буксир прошлепал своими колесами довольно далеко от лодки. Мягкову было сказано, чтобы в следующем дубле он греб поближе к буксиру, а капитану тоже дали указание не удаляться от лодки с актером. Началась съемка второго дубля. Мягков прыгнул в лодку и яростно греб от берега. Он сидел спиной к буксиру и не видел, не ожидал, не мог себе даже представить того, что произойдет через мгновение. Мы, стоящие на берегу, вдруг замерли в предчувствии ужасной катастрофы. Никто не подозревал, что огромные, трехметровые в длину, чугунные лопасти пароходного колеса образуют недалеко от себя сильное течение, нечто вроде водяного смерча-воронки, и что этот водяной вихрь неумолимо засасывает под пароход все. Буквально в течение двух секунд лодка с Андреем Мягковым исчезла под лопастями колеса, была погребена в волжской пучине. Капитан на мостике скомандовал «стоп-машина», но было уже поздно. Лопасти по инерции еще били по воде — правда, все медленнее и медленнее. И наконец остановились. Повторяю, лопасти были чугунные и каждая весила несколько сот килограммов. На поверхности воды никого и ничего не было. Мы застыли в шоке. И только киноаппарат, который забыли выключить, продолжал бесстрастно фиксировать это страшное событие. Наконец, через несколько секунд (минут, часов?) всплыли на поверхность раздробленные доски — то, что осталось от лодки. И стало окончательно ясно, что Андрей погиб. Прошло еще некоторое время. Оцепеневшие от ужаса люди застыли. Жуткая пауза повисла над Волгой. И вдруг из глубины всплыл Андрей. Он отфыркался и поплыл к берегу. Это было невероятно! Это было истинное чудо! Мы засуетились, забегали, кто-то бросился в другую лодку и погреб навстречу артисту, но Мягков сам успел подплыть к месту, где стояла кинокамера. Его вытащили на причал. Он дрожал от холода — дело происходило осенью, вода в Волге была градусов восемь-десять. На нем не было ни царапины. Андрей позже говорил, что его спас Бог. Ибо перед съемкой он около двух часов гулял по Ипатьевскому монастырю, заходил в собор и мыслями находился наедине с Господом. Мокрого, окоченевшего Андрея быстро переправили на «Самару» — там был горячий душ. Надо отметить и комедийную деталь, которая вспомнилась позже. Когда голова Андрея появилась из водоворота, какой-то мальчик на берегу вдруг закричал:

— Смотри, а дядя-то стал лысый!

Где-то там, в глубине, вода смыла с головы Мягкова парик…

Несмотря на то, что весь этот кошмар кончился благополучно, меня продолжал колотить озноб. Он не проходил весь вечер. Признаюсь, мы крепко выпили в честь чудесного спасения Андрея Васильевича, но стресс был таков, что алкоголь не брал, расслабиться никак не удавалось…»