Лезвием по уязвимости - Дина Серпентинская

ней были сапоги из черной замши и норковая шуба по колено; роскошный мех и темные тона придавали образу изысканность и элегантность. Благородная норка отливала шелковистым блеском, как и волосы девицы, струившиеся по плечам. Карина несла в руках сумочку, Павел катил чемодан. Эти двое куда-то собирались и даже в разгар кризиса не могли отказаться от красивой, сытой жизни, что их объединяла.

Аллу бросило в жар. Что чувствовала она? Боль, обиду. Девица, за плечами которой не один год в «деле», получила то, чего лишилась она, на тот момент порядочная, честная. Перед глазами встала сцена, в которой Пашка на нее кричал и обзывал последними словами, поверив «Курицам», – теперь же Алла видела его счастливым, под ручку с проституткой, и ничего не понимала.

«И где же справедливость? Порвал со мной, чтобы связаться с этой?!» – неровно задышала Алла.

Она заметила, что Киселев тоже напрягся. На его лице застыло враждебное выражение, рука сжалась в кулак.

Две парочки поравнялись. Карина вздрогнула; при виде этих двух из прошлого, которое она пыталась позабыть, с ее красивого лица исчезла беззаботность. Ее шокировал не столько факт, что они вместе, – ее страшила угроза счастью, что представляли эти двое и каждый по отдельности. Оба смотрели на нее, не отрываясь, сливаясь в одно ужасное четырехглазое лицо, а в ледяных глазах застыла ненависть: у каждого на то были свои причины. Карина отвела взгляд в сторону и участила шаг, стараясь сделать вид, что их не знает. Она хотела убежать, боялась пересечься с ними снова, боялась выходки той дерзкой белой суки, тряслась, что не дай Бог у них один и тот же рейс!

И мысль о том, что Киселев летает бизнес-классом, в то время как у них билеты в эконом, несильно успокоила ее. Карина переполошилась, волнение передалось ее походке – ей было что терять.

Павел, напротив, шел уверенно и был спокоен. Аллу узнал только вблизи. Он увидел представительную пару, девушку со взрослым мужиком, и почувствовал, как что-то ёкнуло в груди. Ее лицо показалось ему знакомым: все эти стрелки, кричащая помада, прищур, какого раньше не было, не скрыли сути – это же Алла! Взгляд ее, метнувшийся с Карины на него, повлажнел, потеплел и выразил безмолвную тоску и сожаление – те чувства, что остались в прошлом… Или ему так показалось?

Он обернулся и увидел, как Алла склонила голову мужчине на плечо. Тот приобнял ее за талию, провел рукой по очертанию бедра, дотронулся до ягодиц, что выступали аппетитным бугорком… Все стало ясно: с ней не отец. Более того, ее отца он представлял обычным деревенским мужиком, а тут такой орел, и вид серьезный.

«Понятно: «папик», спит с ним из-за денег. Ей нужен был такой, чтобы снимал квартиру, подкидывал деньжат. Вот и нашла», – подумал Павел и был, по сути, прав. После того скандала ничто другое на ум не приходило.

Сейчас, когда прошло полгода, он стал спокойнее. Первое время злился и, стоило кому-то произнести имя бывшей, заводился и становился сам не свой. Но время залечило раны, он успокоился, остыл и ненависти не испытывал, зла не желал. Конечно, Павел предпочел бы не пересекаться с ней: она – болезненная рана, напоминание о том позоре. Но теперь все стало безразлично: было да прошло. Он повстречал другую и обрел с ней счастье, а для себя усвоил, что есть девушки, которые ведутся на деньги. Любовь и верность для таких – пустой звук. И его бывшая из их числа. Кто знает, может, изначально не испытывала к нему чувств и во всем лгала. Он просто был удобен: имел свое жилье, и ей не приходилось тратиться. А что, у всех же свой расчет! Сама-то из деревни, жить-то где-то надо. И он был простофилей, влюбленным дурачком, ухаживал, платил по всем счетам, но кто бы этого не оценил?

– Ты ее знаешь? – дернула Карина за рукав.

– Да так, одна знакомая… – небрежно бросил тот.

– Какая знакомая?! – задрожал ее голос.

– Мы встречались, – ответил Павел, не видя смысла лгать, – но это в прошлом.

– С этой? Когда?! И почему ты не рассказывал?

Павел промолчал. Они дошли до табло и остановились в ожидании, когда высветится их рейс в Гонконг и начнется регистрация.

– Все в прошлом. Она никто мне, мы больше не общаемся, забудь, – заговорил вдруг Павел, – ты не такая, как она. Ты лучше. Мне повезло с тобой, – сказал он с нежностью и притянул ее к себе.

Но Карину этим не успокоил. Она чувствовала: над ней нависла угроза. Страшный призрак беспорядочного прошлого крался за ней по пятам, и, где подстережет, она не знала.

***

– Подружку свою увидела? – спросил с ехидством Киселев, когда парочка прошла.

– Она мне не подруга, – сказала Алла свысока.

– А что за китаец с ней?

– Мне почем знать? Она мне не докладывалась.

– Видела бы ты свое лицо, когда смотрела на нее…

– А что не так с моим лицом?

– Мне показалось, вот-вот и сцепитесь, – усмехнулся спонсор.

На языке крутились колкости.

– Тебе показалось, – ответила она.

От Киселева укрылось то, как Алла посмотрела на «китайца»: его вниманием завладела Карина. Злоба, чувство уязвленного самолюбия – глаза выдавали то, в чем он бы не признался. Его оставила девчонка, и ей пришлось искать замену. А жаль: та всем его устраивала, и он потратил на нее немало денег.

Он не привык к такому отношению. Женщины боролись за его внимание, за место рядом с ним готовы были перегрызть друг другу глотки. Киселев решил, что нужно проучить девицу и подумывал о том, как вывести ее на разговор.

Не он один: и Алла жаждала разоблачения. Она молчала до сих пор по той простой причине, что не имела доказательств. В какой-то миг она даже хотела вызвонить Ирину и попросить продать ей компромат, но вовремя одумалась и поняла, что риски слишком высоки. Скорее всего, та ей откажет, в придачу еще и доложит Вите. Спонсор подумает, что Алла копает под него, и без раздумий с ней расстанется – не этого она хотела. Идеально было бы, чтобы все произошло само собой, без ее участия, чтобы Пашка узнал правду от других и выставил подругу вон, – но об этом оставалось лишь мечтать. Возможно, побившись как рыба об лед, признав свое бессилие и невозможность что-то доказать, она бы успокоилась, смирилась с тем, что эти двое вместе. Но, увидев их сейчас под ручку, Алла решила, что восстановит справедливость.

В ее глазах зажглись зловещие огни, а в голову пришла одна рискованная мысль.

– Достань свой паспорт, – услышала она у стойки регистрации.

Кивнув, полезла в сумочку…

***

Пара прошла регистрацию, таможенный контроль и расположилась в зале ожидания международных рейсов. По праву пассажиров бизнес-класса они могли пройти в