Дм Мой или Шанс №2 - Александр Белоткач

Зазвучали аплодисменты и громкий смех, отлично понимавших все патрульных. Такими шуточками заканчивались почти все наши с Лукьяном поединки. Так что мой инструктор улыбаясь во все 32, Ответил привычно:

— Ага, наваляешь! Памперс подтяни сперва!

И дождавшись когда развеселившаяся компания притихнет, завершил свой монолог:

— И наконец, Самым близким, и не побоюсь этого слова, родным человеком здесь, стала для меня моя дорогая Шерри! — взглянув в мокрые счастливые глаза своей помощницы, поставив ее рядом с собой, я сказал: — Все вы прекрасно знаете Шерри. И пожалуй, лучше всех поймете меня. Это милое создание, было для меня эти дни и матерью, и сестрой, и другом, и сиделкой, и кухаркой. Да и весь этот чудесный вечер, устроила именно она. Вообще, лишь благодаря Шерри, в те первые дни, я сохранил рассудок и ощущение полноты бытия.

— Я повернулся к раскрасневшейся донельзя Шерри, и под громкие аплодисменты, поцеловал ее, прошептав в розовое ушко:

— Спасибо, милая! — и отвечая на ее давнишнюю просьбу, озвученную еще там на гранитных ступенях у пруда, добавил: — Я обещаю! — а увидев огонек понимания в ее глазах, обращаясь к гостям, закончил: — Что ж, надеюсь, мы и дальше будем всегда вместе! И даже самые страшные испытания не помешают нам здесь быть счастливыми! В этом, пусть и немного странном, но все же, замечательном и уютном доме!

На лицах собравшихся сияли улыбки, а кое-кто из девчонок расчувствовавшись, утирал слезы. Праздник омрачил лишь один момент, наш глубокоуважаемый шеф так и не явился. Оказалось, Притория вызвал к себе на совещание верховный Леон, глава черной военщины. Что у них были там за вопросы неясно, однако прислав по коммуникатору короткое сообщение, Приторий написал: «направляюсь срочно к верховному Леону. Прийти не смогу».

Отсутствие шефа, вызвавшее поначалу огорчение, быстро забылось, и вечер покатился веселой и шумной кибиткой, все быстрее набирая ход. А когда совсем разошедшиеся гости, устроили в освободившейся столовой танцплощадку. И с громким гиканьем стали выплясывать под невесть откуда взявшийся банджо, мне захотелось чуть освежиться. Поймав пробегавшую мимо с большим подносом Шерри, я спросил:

— Ты не устала? Давай спустимся вниз, на полчасика?

На что Шерри, лишь коротко кивнув, и стащив свой розовый передничек, потянула меня за собой, сквозь гомонящую толпу.

Обнаружив в тени большого раскидистого дерева приметную лавочку, мы уселись рядышком, вдыхая свежий ночной воздух, наполненный приторными ароматами гигантских темно фиолетовых бутонов, что росли на поляне прямо перед нами. В голове слегка шумело, и после душной гостиной, здесь было чудо как хорошо. Где-то за деревьями расположилась большая компания, однако галдели они несильно, так что сидеть здесь, прижав к себе притихшую Шерри, и глядя на поблескивающие тут и там, разноцветные огоньки копошащихся в траве киберов, было очень приятно.

Мы долго сидели вот так, молча, вслушиваясь в живущий своей ночной жизнью парк. А когда мне показалось, что пауза как-то слишком затянулась, Шерри тихо спросила:

— Ал, а как ее звали, твою девушку?

Вопрос этот застал меня врасплох, и поэтому ответил я не сразу.

— Ее звали Катя. Мы собирались пожениться.

— Я знаю. Она была хорошая. И еще все у нас знают, что ты спас ее!

— Дао… — протянул я, — Это неприятная история. Мне не хочется об этом вспоминать.

Я знал, что последние приблизительно полчаса жизни каждого обитателя дома, был отсканирован, и без уведомления владельца, помещался в общедоступную сеть. Так что, когда я плутая там в поисках новой информации, набрел на этот видеоролик, то поначалу, принял его за некое совпадение. Но заглянув в сопроводительный файл, убедился, что этот короткий фильм, ни что иное, как последние минуты моей жизни там на земле.

Не знаю сколько раз я прокрутил этот ролик, глядя как Рыжий Каналья, мой одноклассник и друг по детским играм, стреляет в Катьку. А затем прыжок. Три яркие вспышки. И все.

Шерри почувствовав перемену настроения, взяла мою руку в свои прохладные ладошки, и сказала:

— Алекс. Ты самый лучший на свете! Жаль это здесь невозможно, но я хотела бы родить тебе сына и дочь. Прости пожалуйста за неуместную лирику! Я понимаю, тебе сейчас очень трудно, но сердце мое не дает мне покоя. Я всячески пыталась бороться с этим, но от себя не убежишь! Поэтому, прошу, позволь мне быть рядом пока это возможно?

— О чем ты Шер? Я счастлив когда ты рядом со мной. И пока я жив, хочу, чтобы так было всегда. Просто мне сейчас действительно, сложно думать о будущем. Слишком все туманно здесь и неопределенно. Но мы рядом, и так будет, пока ты этого хочешь!

А затем приподняв замершую от неожиданности девчонку, посадил ее к себе на колени, и нежно обняв поцеловал.

А через три дня я вышел в первый свой патруль. Следуя заведенному протоколу, ровно в восемь утра я заявился в диспетчерскую. Здесь Серж, почему-то всегда плохо выглядевший по утрам, распределял участки на всех собравшихся, зевающих и вяло перебрасывающихся стандартными шуточками патрульных. Когда настал мой черед, он глядя куда-то сквозь меня, странными рыбьими глазами, объявил, Что первый помощник Алекс Некий, прикрепляется в качестве стажера к свободному патрульному Роману Ешкову. И что моя зона ответственности останется неизменной до окончания практики.

И вот, вполне обычным ничем непримечательным утром, мы с Романом спустившись вниз, приступили к патрулированию.

Вся территория дома, включая все внутренние помещения, как огромный пирог была разделена на шесть равных частей. Это и были те самые зоны ответственности. А если на этот разрезанный пирог наложить обычное схематичное изображение мишени, с обычными концентрическими кругами разного цвета, с десяткой в виде шестигранной пирамиды в центре, можно легко и просто понять деление на отделы. И хотя вместо десяти, там на схеме, висящей в кабинете у Сержа, было всего семь кругов, все же аналогии с расстрельным пирогом были точны.

Седьмой отдел, в котором мне предстояло нести службу, был одним из самых больших в доме. И поскольку в его зону ответственности, входили самые глухие закоулки, и самые сложные в плане безопасности участки. В этот отдел набирали только так называемых свободных патрульных. Отличие свободного патрульного от несвободного, заключалось в том, что первый имел право сам разрабатывать свой маршрут, а так же в любой ситуации мог перемещаться между зонами, объединяясь с другими такими же свободными патрульными, дабы усилить так называемую единицу. Единица или обойма, состояла из двух, трех и даже из десяти патрульных, которые вынуждены были в особых случаях объединяться в такие большие группы, поскольку ситуации здесь порой были довольно сложные, и справиться одному или даже вдвоем бывало очень трудно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});