Бессильная - Лорен Робертс

встретил другого противника. Единственное, что нам удалось найти, — это змеи, и их много. Это, наряду с койотами, единственные гости, от которых нам пришлось отбиваться в последнее время.

Я слышу журчание ручья еще до того, как вижу его. Появляется небольшая полянка и Пэйдин. Она сидит на пне, крутит на большом пальце толстое серебряное кольцо и безучастно смотрит на огонь, ее волосы развеваются на легком ветерке.

Я беру немного хвороста и иду к ней, бросаю в огонь, а затем сажусь на пень напротив нее. — Ну, я не вижу никаких свежих ран, так что не повезло, я полагаю?

— Мне обидно, что ты думаешь, будто я не могу выйти из боя невредимой. — После скептического взгляда она, наконец, ворчит: — Нет. Сегодня не повезло.

Я внимательно наблюдаю за ней, оценивая, как она кусает внутреннюю сторону щеки, крутит сталь на большом пальце, дрыгает ногой.

В ней бурлит сдерживаемая энергия, ее гложет беспокойство. Но я даю ей время подумать, прежде чем выпытывать у нее ответы на вопросы о том, что ее так напрягает. Так мы и сидим в тишине: я грызу жилистого кролика, а Пэйдин грызет внутреннюю сторону щеки.

Солнце уже опустилось к горизонту, окрашивая небо в глубокие оранжевые и нежно-розовые тона, когда я, наконец, нарушил молчание вздохом. — Ладно, что случилось? Выкладывай.

— Хм? — Она поднимает глаза от костра, встречает мой взгляд и решает, что на пламя смотреть интереснее. — Ничего. Я в порядке.

Я почти смеюсь. Я на горьком опыте убедился, что такие слова ты никогда не хотел бы услышать от женщины, и очевидно, что она совсем не в порядке. Я подливаю масла в огонь, вздыхая: — Ты ужасная лгунья, Грей.

Она наконец-то осмеливается посмотреть в мою сторону. И тут же громко смеется. Я задерживаю дыхание, наблюдая за тем, как она наклоняет голову к небу, как ее серебристые волосы каскадом рассыпаются по спине, как она забавно морщится. Она слишком быстро оглядывается на меня, и я надеюсь, что достаточно быстро стер со своего лица выражение желания.

Она такая потрясающая, но при этом так упорно не замечает, что закат позади нее тускнеет по сравнению с ее ярким цветом.

Что, черт возьми, со мной не так.

— Должна тебе сказать, что я великолепная лгунья. — Ей едва удается произнести эти слова без фырканья, словно она рассказала анекдот, а я пропустил его конец.

— Хм… — Я засовываю в рот кусок мяса. — Я, пожалуй, не соглашусь.

— Правда?

— Правда.

Она наклоняется вперед, опираясь локтями на колени. — Просвети меня, принц.

Хорошо. Позволь мне отвлечь тебя.

Мои губы дрогнули в улыбке. — Тебе есть что сказать, дорогая.

— Не надо. — Она больше не смеется, и я почти жалею, что вообще что-то сказал.

— Когда ты лежишь, ты слегка постукиваешь левой ногой. — Пэйдин охает, а я ухмыляюсь. — Я начал замечать это, когда ты сказала, что ненавидишь мои ямочки. И, конечно, мы оба знаем, что это ложь.

Я уворачиваюсь, прежде чем камень, который она бросает в меня, попадает мне в череп. Теперь это я смеюсь. Она возвращает свое внимание к огню, борясь с улыбкой. — Я не знала, что ты так внимательно за мной наблюдал.

— Наблюдал? Дорогая, я никогда не останавливался. — Она встречает мой взгляд, и в ее океанских глазах вспыхивает эмоция, которую я не могу определить.

И вот она снова крутит серебряное кольцо на большом пальце.

Интересно.

— Почему ты действительно это делаешь? — Ее слова обрывают мои мысли, и я смотрю на нее, хотя ее взгляд был прикован к пламени перед нами. — Почему ты просто не забрал мою кожу и не бросил меня?

Я слышу, как ее невысказанные слова эхом отдаются в моей голове.

Оставил меня умирать.

Она смотрит на меня, ее глаза переполнены эмоциями. Ей нужен ответ, ответ на вопрос, почему я не повел себя как монстр, в которого меня превратили.

Я открываю рот, ожидая, что из него вывалится хороший ответ. Полагаю, что это не так, потому что я вздыхаю и говорю: — Знаешь, мы так и не смогли закончить наш танец.

Она моргает. — Это был не ответ.

— Это потому, что мы еще не танцевали. Ты уже должна знать, как это работает, Грей. Мы танцуем, и ты получаешь ответ. Или мы не танцуем, и ты останешься размышлять обо всех своих наболевших вопросах обо мне.

Она разражается смехом. — Ты шутишь. Только не это опять.

— Да, опять. — Я встаю на ноги и подхожу к тому месту, где она сидит на своем пне. — Итак, — протягиваю ей руку с ленивым поклоном, — мы танцуем или нет, Грей?

Она закатывает глаза, пытаясь побороть улыбку, которая тянется к ее губам. — Отлично. — Она кладет свою ладонь на мою, и от одного только прикосновения у меня учащается пульс.

Что эта девушка сделала со мной?

Мы делаем несколько шагов от костра, бледный свет луны и мерцание звезд. Я кладу ее руку себе на плечо, а другой придерживаю, стараясь не перетянуть швы. Другая рука находит ее талию, я обхватываю ее за спину и притягиваю к себе. В моих объятиях она ощущается такой знакомой, и я впитываю каждую деталь, запоминаю каждое движение.

Мы начинаем шагать в такт, не слыша ничего, кроме стука собственных сердец и стрекота сверчков вокруг нас. Мы погружаемся в темноту, становясь лишь тенями в мерцающем свете костра.

— Здесь нет музыки, — говорит она, но в ее голосе звучит веселье.

— Тогда, наверное, мы не будем знать, когда прекращать танцевать. Как жаль. — Мой подбородок задевает ее макушку, и я опускаю его на землю, заставляя ее удивленно вздохнуть.

— Не искушай меня топтать твои пальцы на ногах, — угрожает она, задыхаясь.

Я медленно поднимаю его обратно и говорю: — О, мы не можем этого сделать. Я все еще не оправился после того, как мы танцевали в последний раз.

На мгновение мы замолчали, слушая хруст веток под ногами и потрескивание костра. Сквозь ее тонкий и потрепанный танк я чувствую тепло ее тела, ощущаю ее кожу под своей рукой.

Отвлекает.

Ее голос тих, когда она нарушает молчание, как будто не желая прерывать этот момент. — Итак, ответ на мой вопрос?

Верно. Это.

— Неужели это так шокирует, что я не хочу, чтобы ты умирала? — Я слегка откидываюсь назад, чтобы встретиться с ней взглядом. — Так шокирует то, что я могу кому-то помочь?

Она не колеблется. — Да.

Я почти смеюсь. — Не могу сказать, что я удивлен.

— Просто, — она делает паузу, ее глаза перебегают с одного