Диаммара - Мэгги Фьюри

— Заччем толкаться среди двуногих? — ответила Шиа — Мы охотились в вереске. А где тот, другой?

Ориэлла вздохнула. Неприязнь Шиа к Форралу была так велика, что она даже отказывалась называть его по имени.

— Они с Харгорпом и Парриком разговаривают, — с улыбкой сказала она. — Встреча ветеранов в самом разгаре, и я надеюсь, что они не выпьют все запасы у Эмми.

— Ох уж мне эти двуногие! — проворчала Шиа. — Им лишь бы выпить, а мы здесь теряем время.

— Тут ты права, но ничего не поделаешь. — Ориэлла забралась в кресло с ногами. — И все же мы скоро начнем собираться. У нас впереди далекий путь… — Ее прервал стук в дверь. Ориэлла вздохнула. — Кто там?

— Это я, Финбарр.

Ориэлла не сомневалась, что с ней хочет поговорить не архивариус, а Призрак Смерти.

— Что тебе нужно? — спросила она, открыв дверь и впустив его в комнату. — Что-то случилось?

— У нас возникли затруднения. — От хриплого невыразительного голоса по спине у Ориэллы пробежали мурашки. — Видишь ли, время от времени мне надо питаться, но если я покину тело, которое сейчас занимаю, его хозяин умрет. Придется тебе опять наложить на него заклинание и снять его, только когда я вернусь.

На мгновение Ориэлла потеряла дар речи.

— Позволь мне кое-что уточнить, — наконец сказала она. — Когда ты говоришь «питаться», ты имеешь в виду, что тебе нужна человеческая жизнь?

Голос, лишенный эмоций, ответил:

— Да.

— Я тебе запрещаю! — закричала волшебница. — Эти люди — наши друзья! Они приютили нас, они нам верят. Я не могу позволить тебе их убивать!

— У тебя нет выбора, — равнодушно возразил Призрак Смерти. — Как любое живое существо, я обладаю инстинктом самосохранения и все равно буду искать пищу. В конце концов я могу вернуться и к прежнему облику.

Ориэлла содрогнулась.

— Сколько ты можешь еще потерпеть? — шепотом спросила она.

— Еще два или три дня. Но потом я должен поесть или погибнуть.

* * *

— Должно быть, я помешался, — с чувством глубокого стыда говорил Ваннор, глядя то на Занну, то на Дульсину. — Другого объяснения я не нахожу. Как мог я расстаться с тобой, Дульсина? Да я бы скорее дал отрезать себе вторую руку.

Дульсина покачала головой:

— Я жила как в кошмаре — словно рядом со мной совершенно чужой человек. Но теперь все позади, любимый. Я так счастлива, что ты, снова со мной и снова похож на себя самого. — Она пожала плечами. — Уходя, я была так зла на тебя, что сказала, будто не захочу тебя больше увидеть, но, хвала богам, ошибалась.

— Я тоже рад, что вернулся, и все же я очень виноват перед всеми. Что со мной было, Дульсина? Какого дьявола мне пришло в голову нападать на фаэри? Это же чистое безумие! Должно быть, я совсем спятил, но я ничего не помню… — Он провел по лицу ладонью. — Я в буквальном смысле приговорил к смерти стольких людей — и даже не могу вспомнить почему! Это ужасно!

Занна положила руку ему на плечо.

— Зачем ты так себя мучаешь? Этим ты никому не поможешь. Но знаешь, в одном я с тобой согласна: в здравом уме ты никогда бы не сделал ничего подобного. Должно быть, это яд на тебя так повлиял — одним богам известно, как ты вообще остался жив… — Она умолкла, вспомнив о том, как совсем недавно обсуждала это с Ориэллой. — Папа… — Она запнулась, не зная, как высказать ему свое предположение и при этом не напугать его. Кроме того, ее беспокоило, не узнает ли об их подозрениях сама Элизеф. — Не мог ты поподробнее вспомнить, что случилось в тот день, когда тебя отравили? Что ты чувствовал во время болезни? А как старуха тебя лечила, ты не запомнил? Что она делала?

Ваннор со вздохом покачал головой:

— Я смутно помню какой-то сон… Кажется, в нем был Форрал… Но кроме этого — ничего, дорогая. Ни малейшей подробности.

— Не волнуйся, папа, это не важно, — успокоила его Занна, стараясь ничем не выдать холодного ужаса, который пронзил ее при этих словах. Она почему-то чувствовала, что это очень даже важно.

* * *

Ориэлла сидела в комнате, не зажигая света, и рассматривала изумруд в Жезле Земли. С камнем что-то случилось — его сила исчезла. Может быть, это из-за того, что он угодил в Водоем Душ? Если так, то дело плохо.

Ориэлла положила Талисман себе на колени, глядя на него, как на больного друга. Обычно, когда она брала Жезл, он отзывался на ее прикосновение, поскольку, как и Арфа Ветров, обладал своим характером и подобием разума. Теперь же она не чувствовала в нем ничего живого, словно это была обычная палка.

Постой-ка Анвар! А что, это идея. Возможно, она сумеет помочь. Ориэлла вскочила и побежала за ней. Как обычно. Арфа недовольно звякнула, когда волшебница взяла ее в руки, и даже сделала попытку вырваться. Неожиданно перед мысленным взором Ориэллы возник Анвар — да так отчетливо, что ей показалось, будто она может его коснуться. Арфа печально вздохнула, просыпав несколько нот, похожих на падучие звезды. "Анвар! — пропела она, и снова:

— Анвар! — Ориэлла опустила голову.

— Я знаю, — сказала она. — Я тоже по нему скучаю. И если ты хочешь, чтобы он скорее вернулся, помоги мне.

После этих слов Арфа перестала вырываться, и волна магии лизнула ладонь Ориэллы. Волшебница мысленно поблагодарила Арфу и услышала в ответ приветливый звон. Тогда она положила ее рядом с Жезлом и спросила:

— Скажи, почему Жезл утратил свою силу и как я могу ее восстановить?

Арфа замерцала, и в этом дрожащим сиянии Ориэлле показалось, что резные змейки опять ожили и, подняв головы, смотрят на нее холодно поблескивающими глазами. Потом Арфа вновь запела своим серебряным голоском:

— Они говорят, что ты сама виновата, о волшебница! Они говорят, что ты оскорбила их, использовав Жезл во зло. Они говорят, что ты убила беззащитных людей!

У Ориэллы кровь застыла в жилах при воспоминании о том, что произошло в подвалах под Академией.

— Ты знаешь, волшебница, что за это тебе грозит наказание, — снова пропела Арфа. — Какое — я не могу сказать. А чтобы вернуть силу Жезлу, ты должна заново его заслужить. Ты должна искупить содеянное. Любовью и врачеванием ты должна возместить причиненные тобой горе и смерть. Тогда вы оба — ты и твой Жезл — обновите себя!

Когда значительно позже в комнату к Ориэлле зашел Чайм, он увидел, что волшебница плачет. Он присел рядом с ней и некоторое время молчал, а потом мягко сказал:

— Нехорошо сидеть в темноте. Пойдем, я отведу тебя туда, где светло и просторно.

* * *

— Да вы рехнулись! У меня ничего не получится! — Ориэлла испуганно переводила взгляд с Д'Арвана на Чайма и обратно. Ей и так пришлось туго в последние дни, а тут ей еще предлагают взять да за здорово живешь овладеть Древней Магией. — Я волшебница, — возражала она, — а не какая-нибудь там фаэри. Я не знаю, отчего летают их ксандимские скакуны, и не желаю знать! И потом, Д'Арван, тебе хорошо известно, что я боюсь высоты. Даже на самой низкой скале у меня начинает кружиться голова, и я никогда не подхожу к краю. Хватит с меня Крылатого Народа — они чуть меня не уморили, таская по небу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});