Эти поразительные индийцы - Наталья Гусева

Двор храма большой, обнесен толстой стеной-галереей. Сам храм невелик и по виду похож на мечеть – купол, как у мечетей, и четыре башни вокруг него. На крытом крыльце хранится огромный железный меч в 40 кг весом и толстый грубый щит. Говорят, что девушек, которые дали обет безбрачия, венчают с этим мечом.

– Что бывает потом? – спросила я.

Никто мне сразу не объяснил. Рассказали через некоторое время, когда мы встретили группу танцоров-вáгхья и танцовщиц-муралú. Мурали безбрачны, но принадлежат паломникам за деньги, подобно бывшим храмовым проституткам юга Индии, знаменитым танцовщицам-девадáси.

Вагхья-мурали обычно бывают из низких каст. Между собой они все состоят в многоженном и многомужнем браке, отражающем древнейшую форму семьи.

Они танцуют и поют о боге, о Кхандобе, которого не признают читпаван-брахманы, но который дорог всем исконным маратхам.

– Кхандоба – это Шива? – поинтересовалась я. И из многих ответов сделала вывод, что оба бога очень близки друг другу. Большинство считает Кхандобу воплощением Шивы, его аватарой.

Перед входом в храм Кхандобы лежит каменный Нанди с подчеркнутыми символами его плодородной силы. Совершенно как перед храмами Шивы. Против входа, на другой стороне двора, большая фигура демона-ракшаса. Он поставлен здесь для напоминания паломникам о том, что его убил Кхандоба, непобедимый бог.

Какое поэтичное, хотя и несколько витиеватое, объяснение! В первом приделе храма каменный Кхандоба на скачущем коне. На нем облегающий кафтан, высокие сапоги с загнутыми вверх носами, круглый колпак. Он очень похож на скифа.

На алтаре – в гарбáгрихе – статуя Кхандобы из камня. На ней – простая белая домотканая рубаха, присборенная у кокетки. Такую носят крестьяне на севере Махараштры и в Гуджарате. На голове – шапка. Лицо круглое, темное, с широко поставленными белыми глазами. Нос короткий, приплюснутый. И четыре руки; в правых – меч и трезубец, в левых – барабанчик и что-то непонятное. По сторонам от фигуры две его жены. Перед ним – три пары божеств, отлитых из серебра и нарядно одетых. Это пожертвования от одного из князей времен прошлого века. Были раньше и золотые, но их-то и украли. И тогда сделали из глины две статуэтки и поставили у ног Кхандобы. Там они и сейчас стоят.

Сюда веками приводили и продолжают приводить коз в жертву богу. Раньше животных и забивали здесь, но сейчас их уводят и делают это внизу, под горой. В храме оставляют только цветы, деньги, сладости, кокосы и бесчисленное количество желтого и красного порошка.

Существует обычай идти наверх в храм в мокрой одежде. Может быть, так легче выносить жару? Или воду приносят на себе, символизируя священное омовение в пруду храма, поскольку там, наверху, воды нет? Трудно ответить, никто не знает почему.

Штат Махараштра славится породами мелкого рогатого скота

Кхандоба – бог маратхских скотоводов. В Махараштре разводят множество мелкого скота – коз и овец. Этим занимается крупная каста дхангáров. Некоторые из них живут в деревнях, а многие бродят по стране: как цыгане, с повозками, женщинами и детьми. И с собаками. Собаки здесь не презренные животные, как на севере Индии, а вполне уважаемые. Их часто изображают рядом с Кхандобой.

Дхангáры за деньги ночуют со стадами на чужих полях – ведь после ухода стада поле бывает покрыто толстым слоем навоза (главного вида удобрения, применяемого местными крестьянами). Они также ткут и продают грубошерстные одеяла, продают и своих коз и овец. И это все составляет три основные статьи их дохода.

В Махараштре не так высоко развит культ священной коровы, как на равнинах. Видимо, решающую роль сыграли природные условия. На волах и буйволах пашут, их разводят, любят, украшают бубенцами и ожерельями, в дни праздников раскрашивают их самих и золотят им рога, но мне показалось, что сердцам маратхов козы ближе.

Сотни козьих пастухов стекаются к храмам Кхандобы в дни ежегодных ярких и шумных его праздников. Огни костров, огни светильников на горе наполняют ночь блеском. Всюду пляшут танцоры, кувыркаются акробаты. Народ веселится от души.

34. И ЕСТЬ ЕЩЕ РЕЛИГИЯ – ДЖАЙНИЗМ

Коренные религиозные преставления содержатся помимо индуизма и буддизма также и в джайнизме. Обычно пишут, что эта религия восходит к VIII веку до н. э., как бы предваряя буддизм на два столетия. Община джайнов составляет не больше 1 % населения Индии. Но члены этой общины занимают заметное общественное положение, будучи в подавляющем своем большинстве зажиточными горожанами, предпринимателями, банковско-финансовыми деятелями, торговцами. Сельскохозяйственными работами джайны не занимаются в силу строгого религиозного запрета на повреждение любой жизни, и в том числе жизни всяких насекомых, живущих в почве. Больше того – монахи-джайны и особо верующие люди даже завешивают рот и нос белой повязкой, чтобы не втянуть в себя при вдохе какое-нибудь мельчайшее живое существо (правда, по другому объяснению, они это делают, чтобы не осквернять воздух своим дыханием).

Питаются они сугубо по-вегетариански и по своему обычаю стараются принимать пищу в стороне от тех, кто может есть мясо, рыбу или даже куриные яйца. Особенность их вегетарианства состоит и в том, что еда должна приготовляться из зерен и плодов растений, созревающих над поверхностью земли, ибо, скажем, при выкапывании картошки и других подобных овощей можно уничтожить живущих в почве жучков. Высказывалось мнение, что вошедшая в индуизм доктрина ахинсы (неповреждения жизни) воспринята от джайнизма, приверженцы которого особо строго протестовали против арийского института кровавых жертвоприношений. Отличием от индуизма стало и то, что к монашеству и к изучению священных текстов джайны допускают женщин. У монахов и монахинь этой общины одежда должны быть только чисто белого цвета. Миряне этой общины одеваются как все люди вокруг и по внешнему виду от других неотличимы.

К моментам, заметно отличающим джайнизм от индуизма, относится ряд предписаний, касающихся поведенческой и ритуальной жизненной практики.

Небезынтересно остановиться на некоторых из этих законоуложений. Так: 1) в джайнизме отрицается святость Вед, основных священных памятников индуизма на всех этапах его развития, 2) в джайнизме вообще не признаются индусские боги и поклонение идолам, 3) джайны не признают деления общества на узаконенные еще арьями четыре варны-сословия и не считаются с авторитетом брахманов, 4) основоположники этого учения уже в древности восставали против всех законов ведизма-индуизма.

Колодец в городском доме цивилизации Хараппы – знак высокого уровня культуры

Традиции этого учения утверждают, что его основали 24 великих проповедника-тиртханкара, которые жили в очень давние времена. Есть основания полагать, что речь в этих житийных преданиях идет о цивилизации Хараппы. И что более поздние формы джайнизма получили свое оформление после VIII века до н. э. Известно, что в джайнизме издревле существовал институт отшельничества, и монахи создавали монастыри вдали от мира – до сих пор ученые знакомятся с большими комплексами пещерных монастырей, куда приходили миряне, да иногда и жили там подолгу, слушая проповеди учителей. В последнее тысячелетие эти монастыри практически заглохли, и монахи селятся ближе к городам, а то и в городских монастырях и храмах тиртханкаров всегда изображают, может быть это традиция Хараппы.

О древних проповедниках-отшельниках известны многие легенды, в которых восхваляются их подвиги отрешения от мира и погружения в постижение истины. Об одном из них помнят и знают все члены общины – он известен под именем Гоммата. Его изображение – высеченная из камня статуя высотой в 19 метров, стоит с конца Х в. н. э. вблизи города Шраванабельгола в штате Карнатак. Она представляет собой фигуру обнаженного человека, на ногах которого скульптор некогда изобразил вьющиеся растения, что значило, что этот великий отшельник до самой своей смерти стоял неподвижно, постигая духом высокие истины самоотречения.

Торс обнаженного мужчины. Цивилизация Хараппы

Мне пришлось присутствовать на церемонии обмывания этой статуи смесями из молочных продуктов, отваров трав и ароматических веществ. Такие церемонии проводятся в дни больших джайнских праздников и привлекают тысячи паломников, и не только изо всех областей Индии, но и из других стран. Джайны считают, что огромность этой статуи (а в других местах есть и еще две, но по размеру они меньше и ниже этой) помогает каждому верующему ощутить огромность всех возможностей своего духа и поддерживать таким образом каждого в его борьбе за освобождение от греховных порывов, от земных привязанностей и от врожденных дурных свойств.