Закон Снайпера - Дмитрий Силлов

И от которого меня отбросило белой молнией, вылетевшей прямо из бронированного косяка.

* * *

Очнулся я от противного треска. Трещало в ухе, словно в нем завелось большое мутировавшее насекомое. Голова и так гудела после всего, а тут еще…

Я с усилием перевел глаза на светящийся экран КПК. Так и есть — древний агрегат сигнализировал о прохождении конечной точки заданного маршрута. О чем и без него было нетрудно догадаться.

Отключив сигнал, я поднялся с пола, включил налобный фонарь и осмотрелся. Луч света выхватил из темноты дверь, отделяющую меня от «монолитовцев». Которая все-таки закрылась, несмотря на выстрел «Электрой». Н-да, получается, не только «Жарку» с «Воронкой» освоили защитники «Монолита». Что ж, несмотря на это им потребуется немало времени чтобы расковырять броню такой толщины. Исходя из чего можно попробовать разобраться куда я собственно попал.

Обломки стальных конструкций… Разбитые мониторы компьютеров… Клубки спутанных проводов… Обрывки бумаги на полу… Сломанные стулья…

Я медленно пробирался среди всего этого хлама, которым было забито окружающее пространство. То, что я видел, как-то мало походило на место, в котором должен находиться Исполнитель желаний. Директора, который по теории Сахарова должен был ошиваться вблизи того Исполнителя, также не наблюдалось. Перелезая через лежащий на боку стол, я от души поклялся в будущем быть осторожнее с обещаниями. Конечно, в случае если оно будет у меня, то будущее и я не сверну себе шею в поисках незнамо чего, закопанного в обломках офисной мебели.

Отшвырнув с дороги половинку расколотого шкафа, я обнаружил прямо по курсу слабое голубоватое свечение. Час от часу не легче. В «Энциклопедии» ясно написано — «В некоторых случаях при критической мощности излучения человек видит голубоватый свет, исходящий от радиоактивного источника. Человек, ставший свидетелем такого явления, за очень короткое время набирает смертельную дозу радиации, превышающую десятки тысяч рад. При подобных показателях скоротечный летальный исход неизбежен при любом из известных способов индивидуальной защиты. Время жизни пострадавшего исчисляется от нескольких часов (ультрасовременные экзоскелеты, разработанные специально для условий повышенной радиации) до нескольких минут (иные менее надежные защитные приспособления)».

С защитными приспособлениями у меня было мягко говоря неважно, так что это оно, жить оставалось немного. Но альтернативы все равно никакой не предвиделось и я пошел на свет. Встроенный в КПК радиометр пока молчал. И это обнадеживало. Потому как если это все-таки оно, то лучше сразу застрелиться, чем валяться на полу подобно корму для фенакодуса.

Но потом я подумал, что треск того же допотопного радиометра все равно мало чем мне поможет в случае чего, только отвлекать будет. Когда путь только один, какой смысл бояться смерти от радиации или от чего либо еще? Поэтому я вытащил гарнитуру из уха, засунул ее в карман и отключил КПК.

Свет, льющийся в черный дверной проем, усилился. Несколько шагов — и я вышел на площадку, возвышающуюся над огромным залом.

Площадок, подобных той, на которой стоял я, было множество. Их соединяли металлические лестницы и перекрытия, опутывающие стены зала словно гигантская паутина. Многие конструкции проржавели и осыпались вниз грудами металлического хлама. Хорошо еще лестница, ведущая вниз от моей площадки, была относительно цела — лишь стальные перила погнула и местами порвала неведомая сила.

А снизу лился свет.

Я подошел к краю площадки и посмотрел вниз.

Зал заполняли горы мусора — бетонные блоки, стальные балки, разбитое офисное оборудование, огромные приборные панели с разбитыми экранами…

А посреди всего этого хаоса возвышалось громадное сияющее надгробие.

Вернее, так мне показалось вначале.

Я начал спускаться, словно в воду погружаясь в голубоватое свечение, испускаемое «Монолитом». Когда я достиг зала, интенсивность неведомого излучения стала настолько сильной, что окружающие предметы дрожали и расплывались в нем словно в мареве большого костра. Лишь сам Монолит оставался четким и хорошо различимым, действительно очень напоминая гигантский надгробный памятник.

Я подошел ближе.

Вокруг «Монолита» горы мусора были навалены особенно густо. Из ближайшей ко мне кучи торчала полуистлевшая человеческая рука. В принципе, нормальный интерьер для Зоны, но все равно мне стало как-то не по себе. Может это состояние сталкеры называют страхом?

По мере приближения к «Монолиту» мертвецов становилось больше. Вон скелет в сталкерской одежде, сжимающий фрагментами пальцев ржавый автомат. Чуть дальше более свежий труп с блаженной улыбкой на лице. В груди торчит штык-нож, рукоять которого мертвец еще при жизни обхватил обеими руками да так и не отпустил. Судя по счастливому выражению лица, клинок он втыкал в себя медленно и кайф от процесса ловил нереальный. Что ж, каждому свое.

Судя по ошметкам брони и плоти, раскиданным по черной кляксе на полу, здесь кто-то лег животом на гранату. У дальней стены стоял ряд опутанных проводами полупрозрачных гробов, источающих зеленоватый свет разложения. Вряд ли они светились сами по себе, не иначе это был просто отблеск от огромного фосфоресцирующего «Холодца», раскинувшегося на цементной плите неподалеку. Но впечатление было все равно не из приятных. Впрочем, как и весь окружающий натюрморт.

Перед гробами, у приборной панели, покрытой многолетним слоем пыли, какой-то сталкер банально застрелился, забрызгав мозгами никому уже не нужное научное оборудование. Сколько ж «монолитовцев» вы убили, ребята, чтобы добраться до этого места? И все ради того, чтобы с выражением детской радости на лице свести счеты с жизнью…

— Ты такой же как и они, — прозвучало у меня в голове. — И тебя ждет то же самое.

Вокруг «Монолита» стояли пять серебряных статуй. Четыре из них протягивали руки к Исполнителю желаний, одна из них даже была выполнена коленопреклоненной. Лишь та, что была в середине, хмуро смотрела на «Монолит», скрестив руки на груди. Не знаю почему, но я готов был поклясться, что голос принадлежал именно ей.

— Кто ты? — спросил я, почему-то заранее догадываясь, каким будет ответ.

— Я — последний директор комплекса подземных лабораторий Икс.

— Директор… — пробормотал я.

— Именно, — не разжимая губ согласилась статуя. — Директор, который оставался до конца на тонущем корабле и, попав под волну Второго взрыва, превратился в то, что ты видишь.

— А остальные?…

Голос, звучащий под моей черепной коробкой, усмехнулся.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});