Вера изгоев - Эльтеррус Иар

Вик мрачно сидел за столиком в углу бара и пил, понимая, что все. Выжили-таки из издательства. Да и черт с ними, довели до последней степени, сил не осталось дальше терпеть эти скотские интриги и подковерные игры. Надоело. А как хорошо все начиналось… Как мечтали издавать настоящую, живую фантастику, которую в издательском мире называют неформатом. Необычную, зовущую в небо, заставляющую плакать и смеяться. Заставляющую думать. Не тупую развлекательную жвачку, а настоящую литературу. Вера, старая знакомая Вика, сумела уговорить свою мать, главного редактора издательства “Атриум”, издававшего учебники, на издание серии неформатной фантастики “Иная грань”. Начали собирать портфель рукописей, в команду пришел Илья Поланский, отыскивающий нестандартных авторов в интернете и предлагающий им издание крохотным тиражом в четыре тысячи экземпляров. Бедняги, отчаявшиеся издать свои слишком необычные книги, естественно, соглашались.

Пошли первые книги, продать которые оказалось довольно трудно, рынок фантастики давно был поделен между несколькими крупными концернами. Но сумели кое-как справиться. Все изменилось полгода назад, когда в “Атриум” заявилась некая Н. Валина со своим бездарным опусом. Естественно, Илья отказал, читать ее так называемую книгу было невозможно – пустота, не несущая в себе ничего. Однако дамочка не отступилась, пробившись на прием к главному редактору, матери Веры. Никто не знал, чего она там наговорила, но книга Н. Валиной была принята в производство к огорчению всей команды, занимающейся фантастикой. Вера попыталась выяснить у матери в чем дело, но та накричала на дочь. Дальше больше. Госпожа Валина стала каждый день по многу часов проводить в редакции, буквально истекая лестью на каждого из редакторов, имеющих хоть какое-то влияние в издательстве. А уж перед главным вообще стелилась. Вик с Ильей поначалу не обратили на то внимания, слишком много было работы. Зря не обратили. Вскоре на должность редактора в “Атриум” приняли мужа Валиной, неудачливого поэта Кшителя, злобного и желчного человека. Сама дамочка стала литагентом, начав приводить столь же бездарных авторов, каковым являлась сама. И их рукописи принимались! А рукописи, тщательно отобранные Ильей с Виком, начали отклонять. Уже принятые к производству отдавали на редактирование Кшителю, который настолько коверкал их, что ни один автор не соглашался на такое извращение своих идей. После этого договор со “скандальным” писателем разрывали. Почему-то главного редактора не останавливало даже то, что книги Валиной и иже с нею не покупали. На организованные за счет издательства встречи и презентации поэта и прозаика Н. Валиной никто не приходил, пять-семь человек, не больше. Тогда как изданные раньше произведения буквально разлетелись, за популярной в интернете книгой одного из самарских писателей люди ехали в Москву со всей России, из Белоруссии, с Украины. Нет, на это никто не обращал внимания, Н. Валина – и все тебе. Вик доказывал, добивался, много раз раз пытался объяснить главреду кого она пригрела на своей груди. Но та как будто оглохла, вела себя как загипнотизированная. Вера тоже отступилась от старых друзей. Илья с Виком остались без поддержки, и их начали постепенно выживать из издательства. Фантастики выходило с каждым месяцем все меньше, а та, что выходила, была ни на что не годным коммерческим чтивом.

Сегодняшний разговор с главным редактором окончательно расставил все точки над “и”. Вику прямым текстом было сказано, что он в “Атриуме” лишний. Что его нападки на золотого человека, милочку Н. Валину – это просто подлость. Что такого больше не потерпят. Вик молча взял листок бумаги и написал заявление об уходе по собственному желанию. Главный редактор с видимым облегчением завизировала его. Через полчаса точно так же поступил и Илья. Больше им в этом издательстве делать было нечего.

Сейчас друзья сидели в баре и грустно надирались до положения риз. Только вот никак не получалось – пили, пили, а опьянеть не могли. На душе у каждого было гадко, как никогда.

– Привет, Вик! – привлек внимание женский голос.

Уволенный художник оглянулся и улыбнулся. Вот так дела! Малая! Года два назад он случайно познакомился в Питере с одной студенткой, Леночкой Станцевой, и подружился с открытой, веселой и доброй девушкой, даже провел с ней как-то ночь. Но это не испортило дружбы, как ни странно. Они переписывались, во время его визитов в Питер или ее в Москву обязательно встречались, чтобы выпить пару бокалов вина и поболтать обо всем на свете. Вик всегда рад был видеть малую, как он называл Лену. Знал, что у подруги за последний год случилось в жизни немало неприятного – парня любимого убили на глазах, ребенка от него родила, из-за чего мать из дому выгнала, теперь одна растит дочку.

– Привет! – обнял он девушку. – А ты что в Москве делаешь, малая?

– Тебя ищу, – рассмеялась Лена. – Дело есть на сто рублей.

– Да ну их, эти дела! – досадливо отмахнулся художник. – Достало все. Уволился я, не могу больше.

– Ну, не ну, – хитро улыбнулась она, – а дело тебе понравится. Помнишь, ты говорил, что мечтаешь о собственном издательстве?

– Мечты-мечты… – пробормотал сидящий рядом Илья. – Познакомил бы хоть, черт старый.

– Точно, – сконфуженно улыбнулся Вик. – Лен – это Илья, мы вместе в “Атриуме” работали, вместе и уволились.

– Вот вас обоих мое дело и касается. И учти, это не шутки. Предлагаю вам организовать издательство по изданию неформатной литературы любых жанров. Главное – настоящей литературы, а не коммерческого дерьма. Вот документы.

Лена положила на стол папку, полученную в московском представительстве “Гарвельт Индастриз”. Когда только успели их подготовить? Наверное, Эрик немного порычал на подчиненных, вот и расстарались за каких-то полчаса. Боятся Палача люди, и не зря боятся.

Вик недоуменно потряс головой и во все глаза уставился на улыбающуюся Лену. Это малая ему такое предлагает? Дела… Художник нерешительно взял папку и открыл, быстро пробежав глазами несколько страниц текста. Потом передал документы Илье.

– Слишком хорошо, чтобы быть правдой, – проворчал тот, закончив чтение.

– Просто пришло время потеснить коммерческую “литературу”, – понимающе улыбнулась Лена, заказав себе виски, к которому успела привыкнуть за последние дни. – И есть люди с деньгами, которые заинтересованы в этом. Чтобы разговор не был голословным, вот.

Она выложила на стол пять запечатанных банковских упаковок с долларами, вынув их из поданного невозмутимым Такаси кейса.

– Это аванс, – продолжила молодая женщина. – Пятьдесят тысяч. Хочу, чтобы вы начали отбор рукописей немедленно, времени терять нельзя. Также сообщаю, что тридцать процентов издательства будут принадлежать вам двоим. Кадровая политика тоже в ваших руках. Одно условие – никаких коммерческих романов, боевиков, детективов и так далее. Получение прибыли необязательно.

– С кем же ты связалась, малая? – задумчиво спросил Вик, подозрительно поглядывая на деньги, потом бросил взгляд на окруживших стол японцев. – А это кто?

– Моя охрана. А связалась? Потом как-нибудь расскажу. Могу только сказать, что началось то, о чем мы с тобой в прошлом году говорили – чистка России от дерьма. Хочешь участвовать? Давай. Не хочешь? Твое дело, найду других. Мы друзья, потому и предложила тебе первому.

– Чистка? – появилась на губах художника мечтательная улыбка. – Твои бы слова, да богу в уши…

– Если правда, то я согласен, – прогудел Илья, снова просматривая учредительные документы. – Тут даже думать нечего. Только по поводу прибыли я чего-то не понял… Это как, прибыль необязательна?

– А вот так! – рассмеялась Лена. – Мало того, если найдете что-нибудь очень талантливое и необычное, то одновременно будете публиковать на пяти, как минимум, языках. Мы можем позволить себе потратить на рекламу столько, сколько не способно отдать ни одно нынешнее издательство. Бумага, типографии, все остальное пусть вас вообще не заботит, на то есть другие люди. Профи. Распространие тиража тоже их проблемы. Ваше дело – находить таланты и публиковать, публиковать, публиковать. Большими тиражами. Но прошу учесть, что не должно появиться ни одной книги, проповедующей эгоизм, подлость, жестокость, корысть и прочие тому подобные качества. В нынешней литературе их превозносит до небес каждая вторая книга. Должно быть наоборот – честь, любовь, доброта, бескорыстие и так далее. Не мне вам объяснять, знаю твои взгляды, Вик. Именно такие книги, какие ты хотел, и должно публиковать наше издательство.