Адвокат Империи 6 - Ник Фабер

человеческих технологий в области биологии и генетики, опять же, по словам самого Лара. Его области людской науки в целом никогда не интересовали столь же сильно, как наша поп культура, так что тут его знания имели несколько ограниченный вид.

— Те, которых сейчас выводят ещё более или менее адекватные, — поведал он. — Раньше харуты были практически неуправляемы. Их использовали один раз, для одной охоты, после чего убивали, потому, что потерявшее цель животное становилось практически неуправляемым.

— Это как?

— Ну, смотри, вот ты же адвокат, так?

— Ну?

— Вот представь, что тебе дали дело. И ты его выиграл. Но даже после этого ты не сможешь выкинуть его из головы. Тебе каждую секунду тебе будет казаться, что сделал что-то не так. Что мог добиться лучшего исхода. Снова и снова. Тебя заклинит на нём. Не сможешь думать ни о чём другом.

— Всё настолько плохо?

— С харутами ещё хуже. Их звериное нутро усугубляло это. Охота закладывалась в них, как единственное предназначение. Один раз взяв след, зверь больше никогда не сойдёт с пути. Не собьется со следа. У него всего одна цель — найти и разобрать жертву на части. Их выводили исключительно для охоты и в этом плане тварь получалась очень эффективная, если не считать этого недостатка.

— А сейчас?

— Лет тридцать назад в одном из анклавов, в вашей Европе, начали выводить новую породу. Как раз выглядит так, как ты и описал. Они несколько меньше предыдущих поколений, но гораздо более умные и, что более важно, куда более послушные. Плюс их перестало клинить на одной добыче.

— В каком смысле? — спросил я и Лар пожал плечами.

— Да в прямом. Поймали и поймали. Съели и съели. После того, как охота заканчивалась, они реагировали на это спокойно и могли искать новую добычу.

— Ясно. Значит зверюги стали многоразовые. Ладно. И, что мне делать в этой ситуации?

— Сейчас, погоди.

Лар встал со своего стула и пошёл в дальнюю часть своей берлоги-кабинета-мастерской. Туда, где во всю стену тянулись здоровенные стеллажи, заставленные всевозможной ерундой, начиная от пластиковых фигурок каких-то персонажей и заканчивая лежащими просто так магическими артефактами.

— Тебе нужен талисман для того, чтобы запереть его, — пояснил мне Лар, начав копаться среди разложенного на полках барахла. — Обычно харутов хранили с помощью амулетов и схожего типа артефактов. Там они пребывали до тех пор, пока не требовались… Сейчас, кажется у меня было тут что-то подходящее.

Он принялся перебирать коробочки и небольшие пластиковые контейнеры, а я в очередной раз поразился его непосредственности.

Магические артефакты — это очень дорого. Очень. Даже те, которые изготовлялись людьми. Я всё ещё помнил рассказы Марии о том, сколько стоили «расходники», что мы вместе с ней использовали в ночь нападения. А у Лара их тут было столько, что глаза разбегались.

И всё свалено как попало чуть ли не в одну кучу.

Впрочем, наверное, это и есть хороший пример того, что пусть мы и стояли сейчас рядом друг с другом, жили мы в абсолютно разных мирах. То, что могло показаться мне огромной ценностью, для альфа могло быть не более чем забавной безделушкой.

Блин, да он со своей точки зрения вообще должен был смотреть на людей, как на несмышленых детей. Двести лет от роду! Как он в принципе за такой срок сумел сохранить свою непосредственность? А, как тогда вели себя те, кто по его словам коптил этот мир больше тысячи лет?

Подумал и пришёл к выводу, что эти мысли мне не особо нравятся.

Что, в свою очередь, заставило меня вернуться к одной из фраз, которые Лар сказал ранее.

— Слушай, не сочти за грубость, но ты сказал, что твой дед…

— Охотился на людей? — уточнил он, продолжая копаться среди полок.

— Ага. Я просто хотел уточнить, что именно ты имел в виду…

— Да то и имел, — хмыкнул Лар, открыв какой-то из контейнеров, заглянув внутрь и затем убрав его в сторону. — Дедуля по маминой линии у меня не из самых приятных был. Там в принципе вся семья не самая хорошая. Слишком уж они… консервативны.

— Это в каком смысле?

— Ну в том, что считали людей просто тупыми животными и альфарам мол давно стоило уже взять власть над миром в свои руки, а не стелиться перед теми, кто недостоин даже дышать рядом с нами одним воздухом и бла-бла-бла, всё всё в том же духе. Дедуля у меня ещё тот расист был. Вот и устраивал себе развлечение. С друзьями собирал человек двести или триста и выпускал их на пустом острове, откуда не сбежать. Кидали им там оружия и прочего…

— Стой, оружия?

— Конечно. Чтобы интереснее было. Дедуля не любил, когда добыча не может укусить в ответ. Говорят, что ему от этого становилось скучно. А поскольку природа вас когтями и клыками обделила, то они давали своим жертвам хоть какое-то оружие. И потом с друзьями устраивали охоту. Кто больше прикончит. Не то, чтобы мечи или что-то другое давало им хоть какие-то шансы. Просто при наличии оружия их добыча получала иллюзорную надежду на то, что могла дать отпор. Становилась агрессивнее. По его мнению это делало охоту интереснее.

И, вот что на это сказать? С одной стороны дичь страшная. С другой… не то, чтобы меня это удивило. Для таких долгожителей, да ещё и обладающих истинной, как её называл Лар, магией, люди, вероятно, вообще смотрелись не иначе, как животные.

— Да, дедуля у меня был не самым приятным, — невесело усмехнулся он. — Но, поверь. Это ещё, что. К полукровкам и тем, кто посмел смешать свою кровь с человеческой, он относился ещё хуже. Было даже время, когда у нас из-за этого едва до братоубийства не дошло.

— Всё было настолько плохо?

— Даже хуже, чем ты думаешь, Александр. Альфы практически бессмертны, но ты это и так знаешь. Мы живём дольше вас. Нас не трогают болезни и старость. У нас есть доступ к истинной силе. И в это же время, посмотри на вас.

— Ну спасибо…

— Извини, но я просто говорю так, как есть. С нашей точки зрения вы… ну это всё равно, что собаку завести. Сколько вы можете прожить? Восемьдесят лет? Ну сто. А активной жизни? Шестьдесят-семьдесят? С артефактами побольше, но всё равно,