Дерево не выбирает птиц - Юлия Андреева

Глава 20

В осажденной крепости

Не бери в свой дом юношу, научившегося притворяться влюбленным, людей, привыкших шептаться за спиной. Все это плохие черты характера. Людей с этими приметами легче избегать, нежели исправлять.

Тода-но Хиромацу. Секреты школы Голубого тигра

Было сложно отвлечься от мысли о неминуемой смерти, царившей в полуразрушенном, но отчего-то все еще не рухнувшем на головы своих новых обитателей замке, отрешиться от стонов раненых, от окриков-приказов, христианских непонятных молитв. Время от времени под ударами ядер стены сотрясались, так что душа Юкки делала попытку покинуть ее новое тело. Но как раз этого она своей душе и не могла позволить. Анна… Интересно, было ли у нее нормальное японское имя, данное при рождении, или родители изначально готовили ее к служению единому богу? Новое тело не выдавало никаких секретов прошлого, Юкки понятия не имела, кто были родители Анны, из самурайского она рода или простая крестьянка. Возраст… в районе шестнадцати, но скорее всего меньше. Юкки подробно исследовало свое новое тело, пытаясь обнаружить хоть какую-то подсказку. На щиколотке белел вертикальный неровный шрам, но Юкки понятия не имела, при каких обстоятельствах Анна повредила себе ногу.

Внешность Анны — сокровище из сокровищ. Вот бы удивилась мама, узнав, какую жемчужину она обнаружила в этом погибающем замке среди безумных фанатиков. Юкки улыбнулась. Впрочем, никто не говорит, что ей удастся забрать с собой этот приз, что когда в замок ворвутся самураи Минору, Сиро не обезглавит ее. Хотя если ее не убьет добряк Сиро, скорее всего, она будет изрублена на куски ребятами Минору, еще раньше, чем успеет добраться до него и объяснить, кто она такая.

С каждым днем пребывания в замке Юкки все отчетливее и отчетливее понимала, что шансы остаться в живых после этой заварушки ничтожно малы, но упорно держалась за вновь приобретенное тело, не делая попытки покинуть его, пока ей на голову не обрушился бы потолок или в окно не влетела случайная стрела.

Наверное, шанс все же был, шанс остаться в живых или хотя бы шанс быть полезной Минору и Арекусу. Главное, Арекусу, потому что он умный и сумеет убедить сына принять ее вновь. Поэтому Юкки, невзирая на приказ Сиро сидеть в самых защищенных комнатах замка, бродила по нему, уже без омерзения и страха перешагивая через раненых и мертвых. Юкки считала людей и боеприпасы, заглядывала в кухню и кладовку с продовольствием. Как невесте самого Амакуса Сиро, ей не могли запретить даже спрашивать отчет с охраняющих боеприпасы самураев. Замок принадлежит христианам, считай Сиро. А Анна, можно сказать, жена Сиро, стало быть, кому как не ей отвечать перед мужем за наличие и сохранность всего, что в нем находится.

С каждым днем пайки уменьшались, и воды было так мало, что никто давно уже не мылся. Юкки выяснила, сколько было доставлено в замок пушек, одну она видела прямо в покоях Сиро и не успокоилась, пока не обнаружила останки остальных. Теперь она знала точно, что еще немного, совсем чуть-чуть, и в Хару либо придет страшная болезнь, обычно возникающая в местах, где долго не хоронят трупы, либо люди не смогут защищать себя, страдая от голода.

Впрочем, самураи обычно ели мало и могли, если надо, голодать. Воины Сиро хоть преимущественно и были из крестьянских семей и не имели соответствующей выучки, но держались на чем-то ином. Каждый день начинался с молитвы, сначала в маленькой церквушке, потом священник и его помощники выходили с большим крестом и Евангелием, которые они подносили для поцелуев, ласково разговаривая со своими прихожанами и благословляя их продержаться еще день. Иногда они раздавали безвкусные облатки, Юкки тоже пришлось опускаться со всеми на колени и творить крестное знамение. Разумеется, она понятия не имела, как следует вести себя с христианскими священниками, и вначале робела, но потом сообразила, что от нее требуется всего лишь скопировать движения стоящих рядом с ней женщин, вытянула два пальца и уверенно коснулась ими лба, низа груди и плеч. Потом, когда подошел священник и стоящие ближе к нему соседки послушно открыли рот и позволили положить что-то на язык, Юкки сделала то же самое и была вознаграждена твердым сухарем. В общем, все оказалось более чем просто, и она ничем не выдала себя.

Следующее испытание «исповедь» показалось Юкки невыполнимым уже потому, что она не могла расслышать, о чем говорили со священником другие люди, а если Анна не вчера сделалась христианкой, стало быть, она знала, как это должно было проходить, спрашивать же об очевидных вещах — все равно что накликать на себя лишние подозрения. Этого еще не хватало!

Но в замке у священников было полно дел и без нее, с рассвета и иногда до следующего рассвета эти люди неустанно сновали по крепости, утешая раненых, чьи грехи они обещали отмолить, очистив им путь на небеса, кроме того, они не прекращали заботиться обо всех обитателях замка, утешая, успокаивая, рассказывая сказки и поучительные истории. Наверное, в более спокойной обстановке Юкки было бы интересно послушать этих людей, поспорить с ними, но сейчас… она продолжала запоминать расположение постов, складов с боеприпасами, каждый день подсчитывая живых и умерших. Все это должно было помочь Минору добиться победы, должно было заставить его признать ее, Юккину полезность и верность, дабы он вновь принял ее в свою семью, женился на ней, позволил общаться с сыном.

Но с другой стороны, каждый вечер ее постель согревал другой мужчина, нежный и внимательный Сиро. Поначалу Юкки отдавалась ему, справляя праздник новому телу, желая прочувствовать его силу и красоту, возможность дарить любимому радость, а потом… потом вдруг, проснувшись посреди ночи, она не могла осознать, кого именно она обнимает — Минору, который перестал искать ее и спит с другими женщинами, или Сиро, найденный и обретенный.

Минору или Сиро — муж или жених? Временами ей казалось, что никакого Минору не было и в помине. Какой такой Минору? Это она рвалась к нему, меняя обличья и жертвуя на алтарь этой непонятной, странной, должно быть, давным давно уже погибшей любви все новые и новые жертвы. Это она и еще ее мать убивали одну девушку за другой, стремясь подложить на постель Минору Грюку самую красивую из них, какую только можно было отыскать, это из-за него она шлялась по дорогам сгорбленной старухой или обратившись в крестьянина, вдруг оставляла дом и семью, дабы пройти еще немного в сторону лагеря, где, по слухам, находился Минору. А что этот самый Минору сделал для того, чтобы отыскать ее?

Возможно, Минору — это и не человек, а демон, завладевший некогда ее душой. Иначе почему она так стремится к нему. Нет, так нельзя говорить, ведь она ищет встречи не только с Минору, но еще и с сыном Ичиро, хотя, надо отдать должное, о сыне она думала все меньше, с тех пор как осознала, что в ее утробе — ребенок Анны и Сиро, ребенок, которого мог не простить ей законный муж.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});