Герои умирают дважды - Даниил Аксенов

Конюшня, длинное одноэтажное здание с многочисленными узкими окнами, была сделана из камня. Широкие ворота приветливо зияли, распахнутые настежь, словно приглашая войти внутрь, в прохладную темноту. Возможно, Виктор так и сделал бы в поисках слуги, но сейчас в этом не было необходимости. Рикста обнаружился сразу. К сожалению, он сумел удивить. Слуга не прогуливался вдоль ворот и даже не сидел и не лежал на земле, бездельничая. Он просто парил в воздухе. Его лицо профессионального плута было осенено выражением благородного страдания. Рядом с Рикстой, прочно стоя на земле, находился еще один человек.

Антипов настолько удивился этому зрелищу, что безмолвно подошел поближе. Причины чуда быстро выяснились. Оказывается, Рикста парил не сам по себе, нет: его удерживал от падения воротник собственной куртки, который кто-то зацепил за крюк, вбитый в балку крыши конюшни. Слуга болтал ногами и громко стенал. Рядом с ним стоял неизвестный рослый стриженный налысо детина в коричневом кожаном жилете, белой рубахе с широкими рукавами, потертых штанах и мечом на поясе. Судя по выражению физиономии этого молодца, он с удовольствием любовался делом своих рук.

— Что здесь происходит? — весьма неприязненно поинтересовался Виктор, подходя чуть ли не вплотную к молодцу. — Я — сын барона ан-Орреанта, а это — мой слуга. С кем имею честь?

Раздражение Антипова можно было понять. Недавний проигрыш еще не выветрился из его памяти, и достаточно было лишь мелочи, чтобы вновь всколыхнуть свежие чувства досады и разочарования.

— Фу-ты, сын барона, — осклабился незнакомец, обнажив крупные белые зубы. — «Что здесь происходит?», «С кем имею честь?». Глаза разуй! Твой слуга висит над воротами конюшни. А имеешь честь со мной!

Детина откровенно ухмылялся своему второсортному юмору, и Антипов почувствовал неукротимое желание врезать по этим лошадиным зубам. Но он сдержался. Ситуация была необычной: дворяне друг с другом так разговаривать не могли, а простолюдины с дворянином побоялись бы.

— То, что я говорю с вами, вижу. Но как вас зовут? — Теперь Виктор говорил подчеркнуто вежливо. — Даже у свиней бывают имена.

Глаза незнакомца сузились, а улыбка тут же исчезла.

— Ваша милость! — завопил Рикста, на миг прекратив дергаться. — Я просто хотел дать одной из ваших лошадей овса! Там был всего один мешок, не знаю, куда конюхи подевали остальные! А этот господин пришел после меня и заявил, что этот овес пойдет его лошади! Я начал спорить, а он повесил меня!

— Болтливый слуга у тебя, ан-Орреант, — фамильярно заявил детина, взирая на собеседника без всякой приязни. — Вот у меня тоже было… несколько. Всех выгнал пинками в задницу! О своей лошади забочусь лучше, чем они. Как видишь.

— Так у вас были слуги? — все так же вежливо спросил Антипов, изо всех сил борясь с ослепляющим гневом. — Значит, вы — дворянин? Ну что же, господин Как-вас-там, я бы предложил решить это недоразумение миром, если бы вы…

— Миром — это правильно, — прервал его незнакомец, взирая холодными и жесткими глазами. — Я тебя, сын барона, не оскорблял. Будем считать, что ты меня тоже. Снимай своего слугу и объясни ему, что лучший корм полагается моей лошади. Она стоит столько, сколько замок твоего отца. На этом порешим.

Вот тут-то бы Виктору остановиться. Подумать, обмозговать странную ситуацию, взвесить фразу о лошади, осознать, что незнакомец его действительно прямо не оскорблял, а только говорил в высшей степени неучтиво, разузнать о собеседнике побольше, вспомнить, наконец, об осторожности и нелюбви графини к дуэлям… Но Антипов знал, что они сейчас одни, а раздражение уже сковало все помыслы. Он еще выглядел спокойным, но в душе бушевала гроза.

— Я предлагаю вам уступить тому, кто пришел первым, — через силу выдавил Виктор, боясь, что из-за гнева язык откажется повиноваться. — И извиниться за то, как вы поступили с моим слугой.

Лошадиная улыбка вновь появилась во всей своей красе.

— Я ни перед кем не извиняюсь, сын барона. — Незнакомец говорил медленно, словно взвешивая каждое слово. — И если тебе кажется, что я что-то кому-то должен, то достань свой меч и попытай счастья.

Менее недвусмысленное предложение трудно было представить.

— Каким оружием желаете сражаться? — Виктор постарался придать своим интонациям деловитость.

— Да хоть этим! — хохотнул детина, похлопав себя по поясу, где в ножнах висел меч средней длины.

— А кольчуга вам разве не нужна? — спросил Антипов, пытаясь составить хоть какое-то мнение о противнике. — Или щит? Возьмите, я подожду.

— Обойдусь, сын барона, — покровительственно произнес молодчик. — Благородный ты, как посмотрю. А сам с чем будешь? Со своей коротышкой? Возьми хотя бы щит, а то вообще неинтересно!

Меч Виктора был ненамного короче оружия незнакомца, но Антипов решил воспользоваться предложением, если уж приходится иметь дело неизвестно с кем. Он подошел к дверям конюшни, туда, где Рикста сложил снятые седла и амуницию, поднял свой щит, повесил его на руку и, обернувшись к детине, сообщил:

— Я готов. Предлагаю отойти за конюшню. На всякий случай, если кто-то вдруг вернется. Графиня не любит дуэлей. А Рикста будет следить, чтобы никто не пришел.

— Да хоть здесь. Это не затянется, — с ленцой произнес детина.

— Господин! Меня снимите! — снова подал голос Рикста. — Как же я следить буду?

Незнакомец вновь улыбнулся:

— Не трудись, сын барона. Я сам.

И, к немалому удивлению Виктора, детина потянулся, взял Риксту за куртку под горло и снял с крюка с помощью одной вытянутой руки. Хотя паренек был и худ, но все же весил никак не меньше сорока пяти килограммов по примерной оценке Антипова. Молодчик оказался настоящим силачом.

— Иди, детка, развейся. Или лучше смотайся за повязками. Твоему господину они сейчас понадобятся. — Слова незнакомца были обращены к слуге, а глаза — устремлены на противника. Взгляд выдавал пренебрежение.

Оба противника отошли за конюшню, Рикста остался сторожить.

Виктор тут же принял защитную стойку. За сегодняшний день его опыт значительно обогатился. Хотя противники и были ниже него по уровню, но все же иногда демонстрировали любопытные приемы.

— Давай, сын барона, покажи, на что способен, — предложил незнакомец, не переставая улыбаться. — Вперед! А то потом скажешь, что все быстро закончилось. Если выживешь, конечно.

Антипова не нужно было просить дважды. Он пошел в атаку, решив применить для начала самую осторожную из своих связок — ту, которая практически не допускала контратак. Удар мечом по ногам, щит прикрывает тело, удар в туловище, вновь по ногам… Антипов обнаружил весьма неприятную вещь. Его противник двигался слишком быстро. И даже более того — судя по плавности движений, создавалось впечатление, что это отнюдь не самая высокая скорость, которую способен развить детина в кожаном жилете. Открытие было настолько неприятным, что гнев Виктора начал потихоньку уходить, сменяясь трезвым расчетом и серьезными опасениями за свою жизнь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});