Империя и воля. Догнать самих себя - Виталий Аверьянов

В. Аверьянов: Ну я отвечу по всем пунктам. Я с пафосом нашего слушателя согласен. Относительно покаяния, вопрос заключается в том, в каких формах. Вообще, покаяние — это метанойя по-гречески, это перемена ума, когда мы меняем свой ум, меняем свое отношение к своему собственному прошлому. Но ведь очень важно, относясь к своим старым прегрешениям, я имею в виду личность человека, не заниматься самобичеванием и не отсекать прошлое свое, свою юность, свою зрелость. Необходимо наоборот, каясь в собственных грехах и отказываясь от собственных ошибок, в то же время вспоминать те лучшие вещи, которые были. Вот мы в своей работе этим и занимаемся, мы проводим в каком-то смысле психотерапию. Потому что если мы полностью вымарываем целые периоды нашего прошлого, то в итоге мы оказываемся травмированным народом, с травмированной национальной психикой и ментальностью. Это ответ на первый вопрос.

Необходимо, каясь в собственных грехах и отказываясь от собственных ошибок, в то же время вспоминать те лучшие вещи, которые были. Если же мы полностью вымарываем целые периоды нашего прошлого, то в итоге мы оказываемся травмированным народом, с травмированной национальной психикой и ментальностью.

И. Чубайс: Вымарывать нельзя, надо правильные оценки давать. Забывать ничего нельзя.

В. Аверьянов: Мы стараемся правильно это сделать. Второй вопрос по ВТО. Наш институт являлся той организацией, на базе которой было создано движение против вступления России в ВТО. Это было три года назад, мы попытались остановить этот процесс, у нас не получилось, хотя мы активно сражались. По поводу курения и олимпиады, ну я уже высказывался по этому поводу. В России есть масса декоративных элементов, в том числе и такие дорогостоящие, как олимпиада или чемпионат по футболу. Полагаю, что мы могли бы, при правильной государственной стратегии, при разумной политике, эти средства использовать с гораздо большей пользой, скажем так.

А что вы сказали о миллиардерах, это вообще одна из наших главных тем. Мы постоянно, и в Русской доктрине, и в наших теперешних докладах, и наши коллеги в своих статьях, — постоянно говорим о том, что России необходима мощная социальная политика, что России необходима.

Необходимо, каясь в собственных грехах и отказываясь от собственных ошибок, в то же время вспоминать те лучшие вещи, которые были. Если же мы полностью вымарываем целые периоды нашего прошлого, то в итоге мы оказываемся травмированным народом, с травмированной национальной психикой и ментальностью. разумная налоговая политика, которая уведет от тех чудовищных диспропорций, которые мы сегодня наблюдаем. Когда разрыв между самыми богатыми и самыми бедными, известный есть у экономистов специальный термин для описания этого разрыва, — децильный коэффициент — он самый большой в мире. Невиданный, можно сказать, для современной эпохи.

И. Чубайс: Понятно. Но я все-таки хочу хотя бы коротко еще к одному вопросу вернуться, о котором мы уже говорили, можно ли соединить советское и российское, историко-российское. Вот пусть наши радиослушатели представят такую ситуацию, вот двойня в семье, мальчикам по 10 лет. Мать в день рождения отвезла одного из них в Кремль и вот он спрашивает, что такое мавзолей. Мать отвечает, здесь Ленин, это вождь, ты должен вырасти, как Ленин. А второго отец отвез в Питер и показал захоронение Николая Второго. Тот спрашивает, кто такой Николай. Николай был император великой России, ты должен быть как Николай Второй. Вот один уедет к одной бабушке и вырастет, как Николай Второй, а второй уедет к другой бабушке и вырастет, как Ленин. Когда им исполнится 25 лет, один убьет другого. Вы предлагаете соединить то, что, к сожалению, несоединимо, здесь другой путь лечения и другой путь выхода. Но, возможны, наверное, разные точки зрения. Я благодарю Виталия Аверьянова.

Изборский клуб и главный вопрос эпохи

Вопрос о советском наследии тесно связан с обретением Россией потерянного лица

Болевая точка

С момента возникновения Изборского клуба нами было подготовлено несколько аналитических докладов, из которых наибольший резонанс вызвал, пожалуй, доклад «По ту сторону красных и белых», презентованный в апреле. Другие доклады были не менее значимы, однако, критиков их нашлось не так много, а сама критика носила поверхностный характер. Доклад на тему синтеза «красных» и «белых» и провозглашение такого синтеза попали в болевую точку общества. Причем болезненная реакция началась задолго до публикации самого доклада, когда председатель клуба Александр Проханов впервые заговорил о том, что такой синтез является стратегической задачей современной России. Среди раздраженных этой идеей синтеза есть и либералы, и консерваторы-монархисты, и левые ортодоксы, а также представители других идейных течений — каждый из них нашел, чем оскорбиться в предложенных постановке вопроса и интерпретации исторических фактов.

Из последних откликов обращает на себя внимание статья Александра Янова «Русская идея и Путин» на сайте «Дилетант», в который известный нью-йоркский ревизор исторического пути России (а в прошлом — советский журналист и автор диссертации про «вырождение русского национализма») в концентрированном виде воспроизводит свое мировоззрение, находя для этого новые, смелые выражения. Так, например, он определяет нашу страну как «испорченную Европу», а русскую идею как «символическое воплощение всей старой московитской порчи». И сегодня эту порочную тенденцию олицетворяет Изборский клуб.

Янов сравнивает испуг Путина перед болотным бунтом с испугом Николая I перед декабристами — отсюда его прогноз: госпатриотизм будет усиливаться, «главный европеец» в стране вынужден будет менять курс в сторону официальной народности и поддерживать те идеи, которые предлагает Изборский клуб. Изборяне, говорит Янов, имеют сегодня конкурентные преимущества перед «европеизаторами» и отмобилизованы на полемику и пропаганду гораздо лучше.

Из лагеря национал-либералов также звучит жесткая критика. Так Лидия Грот в статье «Изборский клуб и его обитатели» (на сайте АПН. ru) утверждает, что изборцы не могут предложить реальный синтез «красных» и «белых», поскольку «белых среди них нет, есть одни красные, которые объединились в комфортный междусобойчик и от щедрот душевных решили простить белых». В статье содержится множество выпадов, на которые отвечать нет смысла — исчерпывающие ответы на подавляющее большинство из них можно найти в самом тексте нашего доклада.

В еще более бескомпромиссном варианте отповедь Изборскому клубу звучит на различных радикальных сайтах, например, таких как «Имперский казачий союз» — причем в данном случае сам сайт напоминает пошлую версию голливудского прочтения России (иконы в лубочном стиле, «сапоги всмятку», театральное эмигрантско-казачье негодование и т. п.), и статья на нем звучит как ученический цэрэушный текст.

Изборский клуб действительно может выглядеть как новое издание «московитской порчи», славянофильства и евразийства. Все это лестные оценки для нас из уст тех, кто так мечтает перекорчевать реальную Россию, изменить саму ее природу. Что же касается доли «красных» и «белых», то в клубе их примерно поровну — при этом, чтобы быть верно понятым, мне необходимо сказать несколько слов о терминах.

Под «белыми», которые с нашей точки зрения должны вступить на путь примирения и синтеза с «красными», мы понимаем традиционалистов, сторонников возрождения принципов исторической России, суверенной державы, традиционных ценностей, включая религиозные. Поэтому в нашем понимании апологеты Февральской революции в категорию «белых» не попадают, так же как не попадают в нее многие представители собственно «белой гвардии» — в гражданскую войну дело сводилось скорее к узурпации символов «Белого Царства», а также к подражательному рефлексу русских политизированных интеллигентов по отношению к Великой Французской революции. Не попадают в нашем понимании в категорию «белых» и представители «белоленточного» протеста последних лет, поскольку в массе своей они скорее антитрадиционалисты, чем традиционалисты.

Под «красными» же мы понимаем советских патриотов, тех, кто ценит масштабнейший созидательный порыв нашей цивилизации, осуществленный в XX веке, тех, кому дорога Великая Победа 1945 года. (С другими «красными», разрушителями, воинственными безбожниками, мировыми революционерами мы не призываем вступать в какой-либо синтез.) При этом и традиционалисты, и патриоты СССР выступают поборниками социального государства, либо социалистического в буквальном смысле, либо же, по крайней мере, государства с сильной социалистической составляющей.