Особенности эльфийской психологии (авторская версия) - Татьяна Патрикова

– Один момент, – сказал я командору и героически захлопнул двери перед его лицом. Обернулся к Тому. – Так, все оставляю на вас. Чтобы все было нормально, ясно?

– Да, – гордо ответил мне рыжий. И сразу добавил. – Только ты, когда освободишься…

– До конца пары не освобожусь. Так что сами тут закончите, все закроете. Ключи у Фа и Гарри есть. Вечером и вам с Улькой выдам ваши экземпляры. Только до Фарида дойду.

– Мы на большой перемене опять к тебе собирались… – предупредил меня рыжий.

Я кивнул.

– Ладно. Посмотрим. Даже если я еще занят буду, можете без меня в классе пообедать.

– Угу, – буркнул парень, и я ушел, специально задержавшись у двери под пристальным взглядом Барсика, чтобы убедиться, что за мной её хорошенько заперли.

Что у них там опять случилось, у этих командоров?

Глава 17

С кем поведешься, от того и схлопочешь

Мурзяс Фиг-Шамь

Мир вокруг меня слишком долго был незыблемым, чтобы так быстро и неоднозначно поменяться. Мне представилась прекрасная возможность в полной мере осознать эту непростую истину, когда сегодняшнее утро началось для меня удручающе рано. И, как бы иронично это не прозвучало, ничто не предвещало беды.

Меня разбудил светлый командор, мой коллега, Барсим Огненный. Но мне куда приятнее звать его теперь просто Барсик. Андрей, наш новый психолог, сделал очень верный тактический ход, когда переименовал не только нас со светлым, но и весь свой класс. Правда, я до сих пор не разобрался в этом человеке. На самом ли деле он так хитер, или просто везуч и сам не всегда понимает, что и зачем делает. Тем не менее, он интересен. У него свежий взгляд не только на сам наш мир, но и на такие незыблемые, казалось бы, веши, как невозможность дружбы между светлыми и темными.

На самом же деле дружба – это еще куда не шло. Ни я, ни кто-либо из моих парней в друзья к ним набиваться не жаждет. Беда в том, что в отсутствие дружбы никто не отменяет возможность любви. У нас случаются браки между темными и светлыми. О них не распространяются, но они есть. С той лишь разницей, что для моего народа естественны и уравнены не только браки между мужчиной и женщиной, но и между двумя мужчинами, или двумя женщинами. Светлые, кому известно об этой немаловажной детали, за глаза называют нас распущенными. Они не правы. Просто, в отличие от них, мы не стесняемся жить так, как хотим, особенно после наступления возраста второго совершеннолетия.

После первого совершеннолетия мы, как и при рождении, полностью подвластны Владычице Дома. Мы зачинаем детей с женщинами других домов, мы выполняем всю основную работу внутри дома, в то время как девушки одного возраста с нами прислуживают Владычице в святилище Лосс. В этот период жизни мы полностью неподвластны себе, мы живем ради величия и стабильности нашего Дома. После второго совершеннолетия мы становимся свободными от всех этих обязанностей. И только мудрость и прозорливость Владычицы может удержать нас от ухода из Дома. Теперь, когда вся поверхность открыта для нас, быть изгнанником, не нести в своем имени имя Дома вовсе не так зазорно, как было когда-то, больше восьми веков назад. И все равно из-под руки Владычицы уходят единицы.

Я перебираю в голове все эти факты, чтобы попытаться понять то, что случилось этим утром. Ранним утром, если быть точным, а ведь мы, темные, предпочитаем бодрствовать ночью и ложиться с рассветом, но светлый командор не посчитал нужным вспомнить об этом. Хотя какое-то время я позволил себе утешаться тем, что он мог вообще об этом не знать. Но это невозможно, мы не первый год служим с ним бок о бок, уверен, он прекрасно знал об этом, когда будил меня.

Разумеется, Огненный не пришел на темную часть казарм, он послал шушара. Еще очевиднее, что я сначала прихлопнул назойливую жужжалку, прежде чем прослушать сообщение. К тому времени, как Барсик, притопывая от длительного ожидания, соизволил отправить за мной одного из моих подчиненных, я уже снова спал. Подчиненному повезло больше. В отличие от светлого, у моих ребят куда больше опыта общения со мной в полусонном состоянии после почти суточного дежурства.

Почему я дежурил сам? Виной всему нападение на подотчетную мне территорию. Нападавшие доказали, какой я никудышный командир, раз не смог достаточно хорошо подготовить своих подчиненных, чтобы их невозможно было застать врасплох ни при каких обстоятельствах. Сейчас я занимался тем, что всеми силами пытался исправить свои просчеты в разработке режима сдачи постов и системы оповещения о непредвиденных ситуациях. К тому же, я не ждал от светлого никаких ответных ходов так скоро. Но он не только меня удивил, но и умудрился застать в самом скверном расположении духа. А кому бы понравилось, если бы его разбудили в такую рань, особенно, если этот кто-то – темный?

– Ты что-то хотел? – спросил я, подходя к ожидающему на нейтральной территории светлому. Тот прожигал меня подозрительно нетерпеливым взглядом.

– Прогуляться, – коротко ответил он. Первой мыслью было развернуться и уйти. Но что-то в его глазах вынудило меня остаться.

– Вдвоем? – уточнил я после длительной паузы, устав ждать иных объяснений такому странному предложению.

– А тебе еще кто-то нужен? – холодно вопросил он, повернулся спиной и вышел на улицу.

Я мог бы проигнорировать его предложение, но я вышел вслед за ним как раз вовремя, чтобы увидеть, как легко он вспрыгивает в седло. Выпрямившись на спине своего изящного скакуна, он посмотрел на меня сверху вниз, словно осознанно давая мне возможность рассмотреть его во всей красе. Возжелать его.

Служить бок о бок с этим светлым и без того было трудно. Вот уже несколько лет забываясь в постели с другими, зажмурившись в момент удовольствия, я, как наяву, видел перед собой притягательный блеск его глаз. И вот теперь эта демонстрация. Что он хотел мне этим сказать? Своим приглашением. Игрой взгляда.

Пришлось тащиться на конюшню. У нас со светлыми они располагаются с разных концов плаца. Слишком уж наши зверюшки недолюбливают друг друга. У кого-то из моих подчиненных кошки, у кого-то лошади – особой, темной породы. Когда-то люди называли их демонами, когда-то наши любимцы всерьез охотились на людей. Сейчас отучаем. С переменным успехом. Прирученные никогда не бросятся без приказа хозяина, но дикие, еще не вставшие в пару с илитири, запросто могут убить и обглодать до костей.

К Огненному я выехал уже верхом. Вкрадчивый Смерч, мой конь, спутник и друг, вынес меня к нему, красуясь перед эльфийской лошадкой. Конь светлого возмущенно заржал, но Барсим твердой рукой призвал его к порядку. Больше он не обронил ни слова, до того самого момента, как мы достигли северных ворот и, выскочив из них прямо в водопад, через окно постоянного портала оказались на северном берегу Кудрявой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});