Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том II - Владимир Пичета

Екатерининское промышленное законодательство постепенно освобождало промышленность от государственной опеки и регламентации: отменены все монополии частного и государственного характера в области торговли и промышленности, указом 1770 года разрешалось всем свободным людям устройство промышленных заведений. Но в угоду поместному дворянству, русским купцам запрещалась покупка крестьян к фабрикам. Сочувствуя кустарной промышленности, Екатерина II уничтожила все легальные стеснения для крестьянских промыслов, так как развитие промышленной деятельности крестьянства вполне соответствовало сословным аппетитам дворянства, желавшего извлечь из крепостного права наибольшую для себя материальную выгоду. Крестьяне занимались плетением рогож, деланием сит, решет, лаптей, колес, дуг, деревянной посуды и других продуктов, связанных с обработкой дерева. Процветало также железное производство, суконное ткачество, в особенности в Тверской губернии. Расцвет кустарного ремесла объясняется тем, что многие рабочие, возвращавшиеся домой, приносили с собой технические приемы работы, усвоенные на фабрике. Отсутствие машин давало полную возможность кустарю-производителю, не боясь фабрики, заниматься производством тех или других фабрикатов. Да и сами фабриканты отчасти содействовали кустарному производству, отдавая работу на дом и тем самым закладывая прочное основание домашней промышленности.

Заведение Фр. Рабенека

Промышленная политика Александра I направлялась в сторону дальнейшего раскрепощения национальной промышленности. Так, отменяется обязанность фабриканта представлять все вырабатываемое сукно в казну, уничтожается право иностранцев-фабрикантов покупать к фабрикам деревни с крестьянами. Впрочем, и в деятельности нового правительства заметно кое-какое противоречие: так, железо-чугунная промышленность по-прежнему была опекаема правительством и снабжена принудительным приписным трудом. Во всяком случае, в начале XIX века промышленность была в большинстве случаев освобождена от правительственной опеки и регламентации. Ей была предоставлена полная возможность развивать свою инициативу, направляя ее на удовлетворение спроса на внутреннем рынке и стремясь к расширению производства посредством завоевания новых рынков, по преимуществу на востоке в Азии, так как конкуренция с европейскими фабрикатами, конечно, была немыслима.

Развивавшиеся внутренняя и внешняя торговли также указывали на перемены, происходившие в экономической жизни страны. Отмена внутренних таможен и, наконец, разрешение при Петре III вывозить хлеб через все порты, конечно, должны были увеличить и внутренний и международный товарообмен. Разрешая дворянству «оптом торговать, что в деревнях родится», и устанавливая полную свободу хлебной торговли внутри империи, законодательство Екатерины II, конечно, не могло не усилить внутреннего и внешнего товарообмена, тем более, что происходившие перемены в экономической жизни Европы, преимущественно Англии, создавали большой спрос на русское сырье, а образование внутри страны промышленного района создавало довольно большой по емкости внутренний рынок. Трудно учесть обороты по внутренней торговле в XVIII и начале XIX века: особенно большими они не могли быть при существовании крепостного права; но данные первой половины XVIII века, таможенные грамоты, говорят об образовавшихся постоянных рынках, куда свозили хлеб для продажи оптовым покупателям и где торговали в розницу разными предметами сельского хозяйства. Тут продавались: коровы, поросята, бараны, гуси, утки, соль, хмель, конопля, толокно, мед. Конечно, не надо преувеличивать емкость этого рынка, так как в условиях развития сельскохозяйственного рынка тогда было очень много неблагоприятного, в особенности отсутствие хороших путей сообщения, не говоря уже о существовании крепостного права с его замкнутым хозяйством. Гораздо значительнее успехи международного товарообмена. С начала XIX века увеличивается общая ценность и вывоза и ввоза. Первый в 1800 году доходил до 61.470 тыс. руб., а второй — до 46.650 тыс. руб. Торговый баланс был в пользу страны. Правда, в период войн с Наполеоном в 1806–1808 гг. обороты по внешней торговле значительно сократились: с 107.445 тыс. руб. до 31.819 тыс. руб.

Во второй половине XVIII века сельскохозяйственная Россия могла поставлять на заграничный рынок только сырье. Среди вывозимого сырья — жизненные припасы, в особенности хлеб, занимали весьма незначительное место в общей ценности вывоза, составляя всего 1 % общего вывоза товаров за границу.

С конца XVIII века в этом отношении картина меняется. Так, в 1802 году зернового хлеба и муки вывозилось на 13.354 тыс. руб., — первое место среди предметов вывоза. Далее шли лен (6.928 тыс.), семена (3.023 тыс. руб.), лес (1.730 тыс. руб.), скот (1.734 тыс.), щетина и волос (846 тыс. руб.). В период 1806–1810 года при общем сокращении отпуска уменьшилось и количество вывозимого хлеба до 1 млн. четвертей.

Несмотря на развивавшийся международный товарообмен, конечно, далеко не все местности принимали в нем одинаковое участие, ибо не было хороших путей сообщения, соединявших плодородные местности с портами. Правда, порты на Черном море, в особенности Одесса, начинают принимать активное участие в заграничной торговле, хотя хлебная производительность юга еще находилась в зародыше. Увеличение хлебного отпуска отразилось на повышении хлебных цен, причем разница в них в различных районах в зависимости от разных естественных условий доходила до огромной величины. Эти колебания в ценах на хлеб и отсутствие в них уравнительности были характерным явлением для крепостной России, тормозя интенсификацию сельского хозяйства и препятствуя развитию сельскохозяйственного предпринимательства.

Купчиха Образцова (Венецианов)

По сведениям кн. Щербатова, четверть ржи в Московской губернии повысилась с 86 к. 1760 г. до 7 руб. 1790 года. Ту же картину для начала XIX века можно отметить и в Ярославской губернии, где цена четверти ржи стоила в 1760 году — 1 р. 12 коп., 1785 году — от 2 р. 20 к. до 4 р. 20 к., а в 1802 году — 4 р. 40 к. — 5 р. 35 коп. Те же колебания можно отметить и в ценах на пшеницу. Характерно то, что Ярославская губерния, как промышленная, нуждалась в привозном хлебе. Это повышение цен на хлеб, при известном характере ведения помещичьего хозяйства, могло бы сильно поднять доходность имения, и этого обстоятельства не могли не учесть помещики-предприниматели, стремившиеся использовать в свою пользу состояние цен на хлебном рынке. До 1808 года главным рынком России за границей была Англия; о его размерах можно судить по следующим данным: в 1803 году прибыло в Россию из Англии с грузом 319 судов, а без груза 993; отошло с грузом 1.277, а без груза уже только 17. Торговля с другими странами имела второстепенное значение, лучшим показателем чего могут служить торговые обороты с Францией. Так, во время борьбы Павла с республикой вывоз из Франции в Россию пал до 0,1 тыс. руб. против 30,8 тыс. руб. предыдущего года. Отмена таможенных запрещений повысила привоз до 132,4 тыс. руб.; соответственно этому растет и наш вывоз во Францию: с 67,9 тыс. руб. до 287,6 тыс. руб. Первые годы царствования Александра были очень благоприятны для торговли с Францией, ввозившей в Россию на 1.606 тыс. руб. и получавшей из России сырья на сумму 1.214 тыс. руб. Во время коалиций 1805–1807 гг. наш привоз во Францию падает до 4 тыс. руб., а вывоз из Франции до 301 тыс. руб. Введение континентальной системы сразу дало сильное повышение — общая ценность французского привоза доходила до 1.511 тыс. руб., а наш привоз только 257 тыс. руб. Когда был введен тариф 1810 г., который налагал высокие пошлины на французские товары, преимущественно, предметы роскоши, то французский привоз сократился до 306 тыс. руб. Становится понятным то раздражение, которое питало французское правительство по отношению к России из-за тарифа 1810 года. Таким образом английский рынок для русских экспортеров имел доминирующее значение, и всякое уменьшение его емкости вызывало недовольство в среде заинтересованных в торговле лиц. Поэтому вполне понятно, почему заинтересованные круги были недовольны континентальной системой, убившей экспортную торговлю и погубившей некоторые фабричные предприятия.

И развитие крупной промышленности, и развивавшийся товарообмен имели первостепенное значение для сельскохозяйственного рынка. Прежде всего определенно намечалась дифференциация города и деревни. Города стали центрами обрабатывающей промышленности; население стало принимать деятельное участие в торгово-промышленной жизни города. Деревня по-прежнему оставалась лабораторией производства сельскохозяйственных продуктов.

Город и деревня, как две различных экономических категории, оказываются тесно связанными. Город стал постоянным рынком, куда деревня поставляла свои продукты, сбыт которых там был обеспечен. С другой стороны, деревня давала городу тот контингент рабочих рук, в которых он нуждался. Но воздействие города на деревню было относительно незначительное: деревня почти не покупала туземных фабрикатов, живя в рамках крепостного, чисто натурального хозяйства и самостоятельно удовлетворяя свои потребности. Развитие городов и увеличение городского населения являются лучшими показателями усиления города, как промышленного центра. С 1724 года по 1812 год население России увеличилось с 14 млн. до 41 млн., но на долю городского населения падает весьма незначительный процент, так что городское население, быстро увеличиваясь абсолютно, относительно росло очень медленно. В 1724 г. городское население составляло 3 % (328 тыс.), а в 1812 году оно составляет 4,4 % (1.653 тыс.): крепостное право, фактически делавшее невозможным прилив населения в город, мешало более быстрому относительному росту городского населения.