Понарошку? - Ирина Воробей

жвачка.

– Ага. Но не только, – выдохнула Саша и рассказала ему все, что было.

Сафа внимательно выслушал, угукая на каждую деталь, а потом выдал в своей манере.

– Да ладно, Голда же мирный как белый флаг, – его хихиканье бальзамом вливалось в уши. – А Паша давно заслужил. Это он еще милостиво поступил. Я бы тому череп раскрошил к хуям.

– Гена, – Саша оторвала телефон от уха и посмотрела на экран телефона, где висело лишь имя, хотела упрекнуть его, но через аудиозвонок такое не передавалось. – Он рассказывал, что друга так избил до полусмерти. Просто потому что тот попался под горячую руку.

– Малыш, не нагнетай. Голда поступил по-мужски. Я им горжусь. Любой бы взбесился, если бы его девушке сделали больно.

Саша, наконец, нашла, за что зацепиться и проворчала.

– Вот именно, я даже не его девушка.

– Ну, это официальная версия, – ухмыльнулся Сафа.

Тонкая струнка в Сашиной душе завибрировала. Она ее стиснула тут же, одернув себя мысленно. Не дала развиться трепету.

В пасмурном небе не нашлось просвета – все сплошь покрылось белесо-серым с неочевидными оттенками индиго. Горизонт был заставлен многоэтажками. Фонари торчали кольями вдоль проспекта. Девушка не заметила, как дошла до своего района. Знакомая булочная, магазинчик «24 часа», цветочная лавка – местная инфраструктура даже не замечалась, просто все стояло так, как должно быть.

– Саш, когда ты уже снимешь свои розовые очки? – спросил Гена через паузу, опять с усмешкой, но серьезно. – Мир не игрушечный. И люди в нем не плюшевые. Это у тебя папка – божий одуванчик. Не все же такие.

Саша глубоко-глубоко вздохнула. Своего отца она в такой ситуации даже представить не могла. Он и злился-то без злобы. Мог быть суровым, но не опасным.

– Голда не рассказывал тебе, как батя с ним спарринги устраивал с соплячьих лет? – продолжил Сафа. – По факту, тупо пиздил, пока тот сдачи не научился давать более-менее. Мой отец, редкостный говнюк, и то со мной был поласковее.

Девушка туго дышала, словно разучилась это делать, а теперь приходилось заново постигать азы существования. И рухнуть тут же захотелось наземь, лицом в слякоть.

– Мда, тяжелый случай, – она без облегчения выдохнула. – Ему реально профессиональная помощь нужна.

– Думаю, для начала ему нужен тот, кто даст смысл за этой помощью обратиться.

Саша представила, как друг скалится белыми зубами на смуглом лице, а глаза-пуговки поблескивают черным лаком. Хотелось отречься от уготованной роли. Спрятаться, закрыться и объявить во всеуслышание «чур, я в домике», чтобы выйти, когда все само собой наладится, но в жизни так не работало.

Она впервые всерьез задумалась, насколько Золотов важен для нее. До этой секунды он был просто недосягаемой грезой, пролетающей мимо. Красивый, успешный, гордый и холодный – образ из «Инстаграфа», безупречный, как отфотошопленный снимок, за который не хотелось заглядывать. Но волей-неволей она узнала его с изнанки. На самом деле, узнавала все это время, погружалась сломя голову, просто наслаждалась самим процессом без его осмысления. И вот добралась. Оказалось, он не был полым или сплошным. Под бесчувственной оболочкой крылось много содержимого, самого разного, не все из которого ей нравилось. Но Саша не сомневалась, что хочет изучать дальше, зарыться в нем и докопаться до сути. До сердца.

Как ни старалась, а она в него влюблялась. Чем глубже, тем сильнее. Это удручало и вместе с тем вдохновляло.

С Геной пришлось попрощаться, он заторопился на встречу, а она хотела еще поговорить, расспросить о его любовных делах. Друг только бросил, что все идет по плану. И Саша снова осталась со своими мыслями один на один.

Придя домой, девушка сразу закрылась в комнате, чтобы избежать расспросов. Рассказывать родителям о том, что сегодня произошло, она как-то побаивалась. Написала Паше: «Как ты? Надеюсь, все хорошо. Пиши, если что нужно, могу занести перед работой». Он так и не ответил.

Зато писали в телеграме пострадавшие от «Бислим» и «Биоуд». Их набиралось все больше. Некоторые не стеснялись писать о своих болячках в общем чате, другие строчили в личные сообщения. Саша читала все истории и поражалась, как вообще такой продукт кто-то мог создать. У пивших коктейль годами отказывали не только почки. У кого-то были проблемы с сердцем, у кого-то с печенью. Камни скапливались. Сосуды рушились. Побочек проявлялось много.

Возможно, несчастные просто винили во всех своих бедах протеиновые коктейли, а сами злоупотребляли чем-нибудь еще или выиграли в лотерею неудачную наследственность, но Саша все равно закипала от каждой такой истории. Были среди писавших и молодые, и зрелые, и пожилые. У кого-то жизнь тоже разделилась на «до» и «после». Кто-то потерял близкого человека. Кто-то отказался от мечты. А кто-то смог восстановиться физически, но морально пал духом так низко, что уже не подняться.

Вечер оказался еще тяжелее, чем утро. Саша забылась только во сне.

Эпизод 17. Персональный ад

На следующий день Золотов ожидаемо на практику не явился. Саша прошмыгнула в кабинет тенью. Мечтала мутировать, чтобы стать прозрачной, но клетки не поддавались силам мысли. Только кровь разогревали, оттого краснела кожа.

– А с Золотовым-то что? – презрительно хмыкнула Инга. – Он вроде ушел невредимым. Прогуливает?

Саша просто пожала плечами, еще надеялась, что Золотов одумается и явится, подделает больничный, например, или придумает другую уважительную причину. Сама она ему даже не порывалась написать. Почему-то. И не ждала сообщений от него. Это странное состояние между ей нравилось. Не хотелось ничего прояснять.

Инга дала задание перевести аудиоинтервью с сотрудником коммунальной службы в текстовый формат. Лишних компьютеров в кабинете не нашлось, поэтому Саша села за тот, что стоял со сканером в коридоре. Она подключила к нему свои наушники и внимательно слушала сбивчивую речь интервьюируемого. Некоторые ответы приходилось прослушивать по несколько раз.

Звонки Золотова ее отвлекали. Она сразу уводила взгляд к монитору. Вибросигнал разносился по столу, достигал ее груди и будоражил. Девушка не решалась ответить. Врала сама себе, что сейчас занимается важным делом и не может отвлекаться, что и так уже прослушала целых пять минут важного разговора и придется опять переслушивать.

А когда написал Паша, сразу прочитала.

«Спасибо, Саша. Ничего не нужно. Я в целом в порядке».

«Слава богу, – она искренне обрадовалась, что он пришел в сознание. – Надеюсь, без серьезных травм? Когда выпишут?».

«Вроде без серьезных, но голова в щепки как будто. Пока неизвестно, когда».

«Поправляйся скорее», – девушка выслала подбадривающий смайлик, полагая, что разговор исчерпан. Но через минуту Паша написал еще:

«Инга даже не поинтересовалась моим самочувствием. Храповна и то