Разгром Деникина - Александр Ильич Егоров

с рассветом части корпуса приступили к выполнению приказа. Однако днем поднялся сильнейший буран, который делал невозможными всякие действия, и выполнение приказа пришлось отложить. Тем не менее части 11-й кавалерийской дивизии при содействии частей 42-й дивизии подошли к Архангельскому. Взятые здесь пленные, между прочим, показали, что возвращение Мамонтова в ряды своего корпуса приподняло настроение казаков и дало им некоторый импульс для продолжения борьбы[185].

15 ноября, когда погода несколько утихла, хотя сильный встречный ветер значительно затруднял действия красной стороны, части корпуса вновь повели наступление и бои завязались по всему фронту.

Успех обнаружился сразу на фронте ударной группы 6-й и 4-й дивизий, которые с утра после горячего боя заняли станцию Суковкино. На фронте 4-й дивизии белые повели новое сильное контрнаступление, имея целью несколько ослабить нажим красных с севера и северо-востока, с тем чтобы успеть эвакуировать Касторную, причем эвакуация шла по направлению на Мармыжи. Завязался ожесточенный бой. Однако, когда обнаружилось наше наступление с севера, белые переменили направление эвакуации на железную дорогу Касторная — Оскол и, очевидно, не ожидая встретить здесь красных, выпустили эшелон с имуществом, который подошел к станции Суковкино. Но здесь уже был подорван мост, и все имущество белых — а главное, бронепоезда — сделалось добычей красной конницы.

К 16 ноября задачи, поставленные приказом № 164, были выполнены частями корпуса полностью.

Новое направление Конного корпуса. 17 и 19 ноября командующий Южным фронтом отдал две директивы, в которых армиям указывались задачи по организации преследования в целях выполнения основной задачи фронта — разгрома Добровольческой армии. Теперь в связи с достигнутыми 14-й и 13-й армиями крупными успехами и подходом их к Курской параллели терялась необходимость в содействии им Конного корпуса, который должен был после захвата Касторной развивать успех на Курском направлении. Для фронтового командования определилось с полной очевидностью, что занятие Буденным Касторной и выход 8-й армии на линию Нижнедевицк — Лиски — Бобров давали красным неоценимые выгоды в оперативном отношении, ибо наличие перед фронтом Буденного на стыке 13-й и 8-й армий разбитого противника, отступающего в южном направлении, означало, по сути дела, уже начавшуюся операцию по разрыву вооруженных сил Юга России на две части, как раз на меридиане Касторной и пролегала линия стыка между добровольцами и донцами. Связующее их звено — корпуса Шкуро и Мамонтова — в сильно потрепанном состоянии отступали перед корпусом Буденного, и, следовательно, обстановка настоятельно требовала изменения движения Буденного с западного на южное направление.

Фронтовое командование так и поступило, отдав директиву об организации Буденным «стремительного преследования отступающего противника в общем направлении станций Оскол, Короча, Белгород»; в случае же отхода разбитых конных частей противника на Валуйки Буденному приказывалось «выделить для преследования в этом направлении особый отряд, главными же силами обрушиться по Курской группе противника с целью окончательного ее разгрома в кратчайший срок»[186]. Таким образом, действуя на стыке 8-й и 13-й армий в определенном направлении и с определенными задачами, но без назначения определенной полосы действий, Буденный должен был не столько заняться преследованием как таковым, сколько добиваться уничтожения основных сил белых — Добровольческой армии — и второстепенное внимание уделить Донской армии.

В этом указании ярко выражена та целеустремленность, которая намечалась еще в период разработки плана операций на Южном фронте.

Выводы

Операции 8-й армии и Конного корпуса за описанный период проходили как бы под знаком самостоятельности и независимости от операций 13-й и 14-й армий. Будучи отделенными от действий этих двух армий как во времени, так и в пространстве, оба соединения в значительной степени были предоставлены самим себе, и только в заключительный период они вошли в тесное соприкосновение с действиями армий правого крыла фронта. Однако, несмотря на такое внешнее разделение секторов борьбы фронта, мы должны констатировать, что успех в октябре — ноябре обусловливался именно взаимодействием этих двух участков. Задачей фронтового командования и являлось увязать их усилия, слить их в одно целое, ибо достижение тех крупных целей, которые стояли перед Южным фронтом, было возможно только при условии сложения сил разрозненных единиц фронта. В общих выводах о действиях фронта за весь 1919 г. мы уделим этому вопросу нужное внимание, теперь же ограничимся подытоживанием действий только 8-й армии и корпуса Буденного.

Оба эти соединения, подчиняясь непосредственно фронтовому командованию, разрешали, по существу, одну и ту же задачу, но с разными целями: надо было сломить волю противника, беспрерывно наступавшего в течение полутора месяцев, отбросить его и разбить. Но это требовалось сделать не только на участке 8-й армии, а на всем Южном фронте, и от Конного корпуса ожидались такие действия, которые могли бы дать возможность отбросить белых именно на всем фронте[187]. Обе эти задачи фактически были разрешены, причем удовлетворительность результатов обусловливалась наличием постоянного взаимодействия той и другой групп. Как только ослабевал натиск пехоты, конница, встречая перед собой усиленного и подкрепленного противника, лишалась возможности нанесения сильных ударов, и наступательный порыв ее угасал. Отсюда вытекает весьма важный вывод: для достижения крупных успехов конными соединениями в их оперативной деятельности необходимо всегда стремиться к теснейшей увязке действий конницы и пехоты, так как при такой увязке и при наличии прочих благоприятных для нее условий конница может наиболее успешно разрешать ответственные оперативные задачи армейского и фронтового масштаба. Так, в операциях 8-й армии в октябре и первой половине ноября корпус Буденного играл ведущую роль, за ним тянулся правый фланг 8-й армии, но вместе с тем, как только ослабевал натиск пехоты, противник усиливался за счет войск, освобождавшихся от борьбы, и противопоставлял коннице такие силы, преодолевать которые она не была в состоянии или преодолевала с трудом.

Положение это еще ярче выступает в операции по овладению Касторной. Этот железнодорожный узел оказался еще более важным пунктом стыка донских и добровольческих частей. Главное командование белых, как сам Деникин об этом свидетельствует[188], разгадало намерения красного командования разъединить армии вооруженных сил Юга России на две части, а потому Касторной было уделено огромное внимание. Белые понимали, что с потерей Касторной и при распространении красной конницы на юг от этого пункта под угрозу ставилась вся дальнейшая операция и с каждым шагом движения красных все более и более должно было нарушаться и без того нет крепкое взаимодействие двух армий. Поэтому к Касторной были стянуты значительные силы белых и район ее защищался с громадным упорством, которое конница, даже при содействии правофланговых частей 8-й армии, вышедших к Нижнедевицку и занявших этот город, преодолеть не смогла. Потребовалось привлечение еще