Древние Боги - Дмитрий Русинов

– Я слышал, что их искусство убийства совершенно?

– Да. Этого у них не отнять. Если бы у нас был хотя бы один ассан, то многих сложностей удалось избежать. – Вальхар поймал на себе удивлённый взгляд Рутгера, и пояснил: – Было бы неплохо, если все твои враги однажды ночью умерли. Я имею в виду лордов Сатвела и Фельмора. Они наиболее опасные.

– Мой вождь, это неблагородно, и не достойно вига. – Вальхар увидел усмешку на лице воеводы, свидетельствующую, что он так совсем не думает. – Но в интригах, куда мы ввязались, любое средство хорошо.

– Да. Ты прав. Потомки нас оправдают, а историки перепишут летописи так, как это будет нужно. Ульрих всегда говорил: чтобы победить, иногда нужно прогнуться, чтобы не сломаться.

– Я помню эти слова, и взял их вместо девиза. Каким он был, мой отец? Я слишком мало о нём помню, а мне так хочется походить на него!

Вальхар рассмеялся:

– Ты и так похож на него как две капли воды! И характером, и внешностью. Твои движения, походка, всё как у него. Иногда я ловлю себя на мысли, что вижу вместо тебя ожившего, и сохранённого Бессмертным Тэнгри, Ульриха. Тебе не надо пытаться походить на него. Ты – он! И я уверен, что ты будешь хорошим Владыкой.

Где-то далеко, еле слышно пропели петухи, и это вернуло Рутгера в действительность. Сразу же подумалось, что может ждать впереди. Что там, по ту сторону степи? Существуют ли Древние Боги на самом деле, или их поиски бесполезная трата времени и сил? Может зря всё это, и пока он отсутствует, в стране Лазоревых Гор всё изменится, и дома, как такового, и Родины, у него уже не будет? Может и возвращаться выжившим в походе будет просто некуда? Может им придётся всю оставшуюся жизнь скитаться в поиске места, где можно будет осесть и начать всё сначала? А может и этого ничего не будет? Отряд сгинет где-нибудь в землях, где бродит Невидимая Смерть, и никто никогда не узнает, где они сложили свои головы?

От всех этих мыслей защемило сердце, и Стальной Барс только сейчас осознал, что он может больше и не увидеть свои горячо любимые горы. Не увидит, как утренний луч солнца отражается многомиллионным бликом от снежных вершин. Не вдохнёт полной грудью воздух, что можно пить, словно воду. Не увидит свой городок Андвей, где когда-то родился и вырос.

– Со вторыми петухами ночная стража поднимет воинов. Осталось совсем немного времени, а ты так и не прилёг за ночь. Не спится?

– Я уже не смогу уснуть. – Покачал головой Рутгер. Ему хотелось рассказать вождю клана, что у него на сердце, как ему тревожно, как предчувствие чего-то необъяснимо страшного терзает его душу, и он не может с этим что-либо поделать. Виги не выставляют свои чувства напоказ. Да и чего можно ожидать от суровых воинов, коим с детства внушают, что смерть в бою высшее благо, что только может пожелать человек?

Вальхар прекрасно видел, что молодой воевода не находит себе места, что его переполняют тяжёлые думы, и никак не мог решить с чего начать этот нелёгкий разговор, чтобы поддержать его. Он помнил, что так и не сказал Балверу то, что считал единственно важным, о чём всегда думал, и в чём всегда был уверен. Не сказал, и очень скоро потерял последнего, единственного друга. Так что же нужно сказать? Как выразить то чувство, что он ощущал в своей груди, какое безжалостно раздирало сердце?

– Ты… – Начали они одновременно и тут же смущённо смолкли, словно боялись нарушить установившуюся между ними молчаливую связь, стоившую сейчас гораздо больше любых сокровищ Обитаемого Мира.

Рутгер заметил в глазах Вальхара сверкнувшие слезинки, и больше не имея сил сдерживать себя, бросился к человеку, воспитавшему его, в объятия, сразу простив все те невольные прегрешения, что тот, может быть, когда-нибудь допустил.

* * *

Нет, не таким себе представлял Рутгер свой отряд. Ему хотелось ограничиться полусотней конных воинов, и просочиться сквозь полчища отступающих челманов, а если будет возможность, то и просто обойти, избегая совершенно ненужных столкновений. Но разве можно в этом убедить опытных ветеранов, участвовавших во многих боевых походах ещё тогда, когда их нынешний воевода ещё даже и не родился? Немного поразмыслив, Рутгер, в конце концов, внял уговорам ветеранов, и в итоге его отряд разросся до величины среднего торгового каравана. Деятельный и хозяйственный Сардейл не пожелал обращаться к лордам, как настаивал Архорд, а где-то у своих приятелей, из других кланов, нашёл пять повозок на массивных колёсах, выструганных из толстых досок. Увидев их, Стальной Барс, было возмутился, но воины принялись в один голос убеждать его, что без них в дальнем боевом походе даже нечего и делать!

На повозки, крытые грубо-выделанными шкурами буйволов были нагружены запасы щитов, копий, стрел для луков и арбалетов. Благодаря неуёмному нраву Сардейла в одну из повозок была помещена даже небольшая походная кузня, вместе с мехами, наковальней, и грузом каменного угля. Соответственно в эти огромные и неуклюжие дроги было впряжено по четвёрке буйволов. Это вообще лишало отряд какой-либо манёвренности, зато, как рассудил Рутгер, можно было не в пример легче обороняться против конницы врага. Выстроенные в ряд, и ощетинившиеся копьями, эти передвижные крепости могли рассечь любой конный клин степняков. Чтож, отряд потерял подвижность, зато приобрёл стойкость.

– Не смотри на телеги как на своего врага! – Весело воскликнул Сардейл, и осадив коня рядом с Рутгером, несильно хлопнул его по плечу. – Сколько я себя помню, виги всегда с ними ходили в дальние походы! Несмотря на неказистый вид, они уже многие века верой и правдой служат нашим воинам!

Воевода попытался улыбнуться, но не смог, только грустно усмехнувшись, пробормотал:

– Да, с их помощью можно совсем неплохо обороняться.

– Обороняться? – Удивлённо переспросил ветеран. – Как можно обороняться с помощью повозок? Виги никогда не обороняются! По крайней мере, так было до последнего времени. Многие поколения воинов перевозили на них припасы, стенобитные тараны и катапульты, а обратно, после победы мы везли на них огромные горы добычи!

– И много бывало добычи? – С улыбкой поинтересовался Аласейа, ехавший рядом. Царь россов сменил свои блестящие доспехи на скромную, зачернённую кольчугу вигов, оставив себе только украшенные искусной чеканкой наручи.

– Города гаар очень богаты. Ведь они торгуют со многими племенами с юга! Пленные нам рассказывали, что к ним приезжали купцы даже из-за степи! Правда, это случалось очень редко, и теперь я понимаю причину этого. Теперь, когда степняки разбиты и рассеяны, у меня появилась возможность самому посмотреть на те далёкие страны.

– Ещё неизвестно, как далеко судьба забросит нас! – Попытался возразить Аласейа, и тут же был остановлен снисходительной улыбкой ветерана.

– Ты, царь, плохо знаешь наши легенды, да и Хранитель нам много рассказывал про убежища Древних Богов.

– Хранитель и сам не знает, где они находятся. – Пробормотал воевода. – Карта, составленная его монахами, слишком неполная, и там много чего непонятного. Я даже думаю, а не придумал ли он всё это для того, чтобы мы всё-таки исполнили его давнюю мечту?

– Разве он мечтал об этом?

– Конечно. Он всё время твердил о знаниях, обладающими Древними Богами, и всегда хотел их заполучить.

– Но ведь далеко в горах есть Мёртвый Город! Неужели его монахи ничего не могут там найти?

– Там очень много мест, где бродит Невидимая Смерть. – Грустно ответил Рутгер, и тяжело вздохнул. – Древние умели от неё защищаться, а мы – нет. Каждое посещение монахами Мёртвого Города заканчивается скорой смертью кого-то, или всех, поэтому жрец решил никого не посылать туда. Слишком большая плата за те жалкие крупицы артефактов, что им удалось добыть.

– Ничего! Скоро всё изменится. – Ободряюще улыбнулся Аласейа, и запахнул на себе плащ. – Мы достанем Древних Богов из-под земли! Пусть нам даже придётся уподобиться кротам!

Рутгер грустно улыбнулся этому ничего не значащему разговору, и подумал, что едущие рядом с ним друзья не понимают, что их ждёт впереди, и куда они направляются. Как можно так радоваться, уезжая из дома? Ведь не все смогут вернуться в страну Лазоревых Гор, и не всех встретят как героев.

В каком-то странном смятении Стальной Барс подставил разгорячённое лицо под прохладные капли начавшего накрапывать дождика, но облегчения это не принесло. Казалось, что нигде и никогда не найдётся такой силы, что смогла бы вернуть ему душевное равновесие, и дать понять, что это всего лишь расставание, и их в его жизни будет ещё очень много, возможно, даже больше, чем встреч.