На предельной скорости (ЛП) - Ли Джессика

— Колумбия все знает?

— Хантер выложил все, как на духу перед тем, как его ботинок встретился с лицом отца.

Мы оба усмехаемся.

— Я грёбаный трус, Ал. Когда я увидел, как отец лапает Стейси в своей тачке, испугался, что Колумбия обо всем узнает и нашей счастливой жизни придет конец. — парень опирается ладонями о дверь, ведущую на балкон. — Мне было девять лет, когда Колумбия приняла нас, как родных сыновей. Наша мать никогда не целовала нас на ночь, заботливо укрывая одеялом. Колумбия забрала мое сердце сразу же, как только вошла в нашу жизнь. Я не хотел, чтобы из-за этого ублюдка все полетело к чертям. Потом Скай позволила Хантеру оставаться в ее комнате. — я сглатываю, а парень между тем продолжает. — Поначалу он уверял меня, что это нормально, что она нам не сестра и они встречаются, просто пока об этом лучше молчать. А потом, она начала выставлять его из спальни, но он не мог с этим смириться. — около минуты Коннор пытается подобрать слова. — Он насиловал ее, Алан! Практически каждую ночь он брал силой Скай за стеной моей комнаты. А я, чтобы не слышать ее крики, вставлял в уши наушники и прибавлял громкость. Я оправдывал себя тем, что он любит ее, любит, бл@ть! — кулак парня припечатывается к пластику. — Если бы тогда я рассказал Колумбии об отце и Стейси, Скай не пришлось бы пройти через все это. Вам двоим не пришлось бы.

Наконец он поднимет глаза и смотрит на меня.

— Что с твоим лицом? — я замечаю глубокую рану на лице Коннора.

Он качает головой и кривит губы.

— Плата за мое безразличие.

Кажется, дождь за окном только усиливается, громкий раскат сотрясает мою комнату.

— Скай планирует уехать из Сиднея. Хантер в бешенстве. Уверен, что он последует за ней. На его ноутбуке открыто несколько заявок на поступление в колледжи Мельбурна. Если тебе это важно, он больше не появляется в ее комнате. — Коннор засовывает руки в карманы моих спортивных штанов, что сейчас надеты на нем.

Я стискиваю челюсти, но не до конца верю его словам. Хантер не идиот, он не будет на глазах родителей заявляться в ее комнату.

— Девон чертовски плохо себя чувствует, чувак. Поговори с ней. — говорю я, усаживаясь на край своей кровати.

— Я не знаю, что мне ей сказать, Ал! Отец пару дней назад обмолвился, что если ему не удастся переубедить Колумбию, нам придется уехать из города. — Коннор продолжает всматриваться в окно, по стеклу которого бегут потоки дождя.

***

Разговор с Коннором всю ночь не даёт мне сомкнуть глаз. Значит, Скай сказала правду, сидя в моей «Камаро», она планирует уехать и начать новую жизнь. Желание Хантера быть ближе к ней поднимает волну ярости внутри меня, и я не могу ничего поделать с опустошающей меня ревностью. Я люблю ее. Люблю так сильно, что боль от ее потери отзывается в каждом миллиметре моего тела. Скай просто растоптала меня. А Хантер обезумел от войны за неё.

Когда нам было по четырнадцать, Уилл Мерфи хвастался всем, что видел нижнее белье Скай, когда она шагала перед ним по лестнице. На следующий день на его лице красовалось несколько синяков, я знал, что Хантер подкараулил его после школы и избил. Тогда я считал это появлением братской любви и заботы к девушке с самыми красивым голубым глазами, но уже тогда Хантер был зависим от той псевдо любви, которая практически разрушила жизнь Скай в этом городе. Он просто хотел обладать ей.

***

Я становлюсь невольными свидетелем драматической картины в школьном коридоре. Коннор игнорирует Девон весь день, и девушка набрасывается на него, вылавливая в толпе старшеклассников. Их короткий разговор приводит к тому, что блондинка в слезах скрывается в женском туалете. Эсми и Момо следуют за ней, проклиная младшего из братьев Демси, произнося такие ругательства, которые я никогда даже не слышал.

Коннор закидывает учебники в шкафчик и ретируется в сторону выхода. Я понимаю, что сейчас он чувствует. Решаю идти вслед за ним, пока он не натворил глупостей. Нагоняю его у машины, и мы оба прирастаем к месту, когда на парковке появляется «Кашкай» Хантера. Какого хрена он здесь забыл?

Он выбирается из салона и, пошатываясь направляется к нам.

— И у тебя хватило наглости появиться здесь?! — Коннор срывается на крик и толкает старшего брата. Я не знаю, как пьяному Хантеру удается удержать равновесие.

— Иди на хрен под юбку Колумбии. — Хантер сплевывает на землю. Братья испепеляют друг друга взглядом.

— Грёбаный ублюдок, ты разрушил нашу семью! Ты разрушил жизнь Скай! — Коннор снова и снова толкает ладонями Хантера, тот пятится назад, идиотская улыбка не сходит с его лица. — Это ты иди на хрен! У меня больше нет брата!

Через пару секунд мы с Хантером остаёмся одни. Он подкуривает трясущимися руками и произносит:

— Я и Скай уезжаем в Мельбурн.

Разворачиваюсь на пятках и сваливаю подальше от самодовольного ублюдка Демси.

***

Я побеждаю в поединке за право выступления в финале. Уэсли же терпит сокрушительное поражение уже в первом раунде. Его соперник сразится со мной за пояс чемпиона штата уже через пару недель. В раздевалке меня встречает отец. Он обнимает меня, и я без слов понимаю, все, что он хочет сказать сейчас.

— Твой дед был бы чертовски счастлив сегодня.

Я согласно киваю, направляясь в душ. Для меня это победа не имеет никакого значения сейчас. Все что я хочу — чтобы Скай Санрайз снова шептала у моих губ, как сильно она любит меня.

Глава 56 Скай

Около двух недель, я пребываю в прострации. С маминым разводом, переездом и сплошным бардаком в жизни, я почти (если можно так сказать) не думаю об Алане. Не последнюю роль играют отключенные социальные сети. Не вижу. Не слышу. Не говорю. Да и в доме так тихо. Фред с парнями собрали вещи и переехали в отель. Кажется, этот образованный мужчина, ни на что не способен, кроме как, плеваться ядом. Он полностью зависел от моей мамы, и ее великолепных организаторских способностей. Теперь же, ему самому предстоит разбираться со счетами, ходить в супермаркет и долго вникать в пестрые этикетки замороженных стейков. Колумбия перерезала пуповину одним острым ножом.

Все эти дни, она пропадает в обществе адвоката Джима, чтобы справедливо разделить нажитое в браке имущество. Только Фреда не устраивает такой расклад. За десяток лет совместной жизни, этот кретин разве что оплатил парковку пару раз. Я ничего не знаю об их отношениях, потому что, виделась с ними от силы восемь недель в год. Но, по словам мамы, данный мужчина «годится разве что, для рекламы кишечных таблеток». Я хихикаю, когда она заявляет это и с грустью заходит в свою комнату. Плакаты со стен скручены в трубочки, гирлянда и прочая рокерская атрибутика уже покоится в коробках. Голая кровать, пустые шкафы — вот к чему я в итоге прихожу. Усаживаюсь на подоконник и смотрю на красивейший лимонно-розовый закат. Утром мы с мамой сядем в поезд и девятьсот пятьдесят километров спустя, ступим в незнакомый город, переполненные надеждой и верой в светлое будущее.

— Скай Санрайз! — голоса подруг врываются в мое сознание, и я поворачиваю к ним голову. — Поднимай свою тощую задницу!!!

— Девчонки! — я бросаюсь к ним и рьяно обнимаю каждую по отдельности.

Девон вытаскивает фотоаппарат, и мы встаем в смешную позу для селфи, вытащив языки и скосив глаза.

— Я буду по вам скучать. — горько хмыкаю, растягивая рукава тонкого джемпера с символикой «ACDC».

Эсми выскакивает в коридор, а потом возвращается, заговорщически прищурив глаза.

— Идемте на задний двор, отметим твой переезд. — горлышко «Хеллиерса», торчит у нее из рюкзака.

— Где ты его взяла? — Девон смеется, и мы дружно спускаемся по лестнице, проходим кухню, гостевую спальню и выбираемся во двор

Яркие цветы сложили спелые бутоны, а ночные насекомые облепили фонари, развешенные под крышей. Я киваю в сторону беседки и девчонки, молча, идут за мной.

— Сколько вечеров мы тут провели? — Момо падает на диванчик и закидывает ноги на деревянную спинку. — А сколько косточек перемыли!