Бюро расследований «Агата» - Анна Николаевна Старцева

чем кажется на первый взгляд.

– Какое отношение эта женщина имеет к нашей семье, дядя? Кто она? – напрямую спросила Агата.

– Вы никогда не задумывались, почему ваш отец взял фамилию супруги? Почему все произошло не с точностью наоборот?

– Нет, – качнул головой Адам, но так и не дождался ответа Агаты.

Она замерла в кресле, словно мраморная статуя.

– Агата?

– Рик – это сокращение от Рикарда, верно? – тихо спросила девушка, глядя прямо перед собой. Все самые худшие её догадки начинали сбываться.

– Верно.

– О чем вы говорите? – возмутился Адам.

– Вашего отца зовут Рикард Валлу, – сказал дядя.

Адам на секунду замер.

– Что? Это совпадение? Они однофамильцы?

– Нет, Адам, это не совпадение. Наш отец – Рикард Валлу – второй сын герцогини Кэт Валлу, – мрачно сказала Агата. Её руки взлетели вверх, а пальцы сжали виски. Она закрыла глаза, пытаясь уложить в голове тот факт, что всесильная Кэт Валлу её бабушка. Бабушка, убившая её мать, похитившая её брата, подославшая убийц к её друзьям и едва не отправившая на Небеса её саму. Как в это можно поверить? Как она может пытаться поверить?

– Я не был рядом с сестрой, когда она познакомилась с Рикардом. Я проходил срочную службу и получил письмо с сообщением, что моя младшая сестра собирается выйти замуж. Я бросил все и приехал так быстро, как только смог, и попал на церемонию. Все выглядело фарсом. Со стороны жениха не было ни единой живой души. Более того в документах он значился как некий Рикард Северский, а умолял он называть его просто Рик. Элена тогда витала в облаках и толком ничего мне не объяснила. Я вынужден был вернуться на службу. Вернувшись спустя полгода, я узнал, что скоро стану дядей и только тогда сумел добиться от сестры хоть каких-то объяснений. Вы не представляете, какой ужас охватил меня. Уже тогда все говорили о том, что герцогиня Валлу фактически управляет империей, а моя глупая влюбленная сестричка умудрилась увести у неё сына. Разумеется, сиятельная герцогиня была не в восторге от того, что её сын решил взять в жены не титулованную особу. Наши родители были уважаемыми учеными и богатыми промышленниками, но для женщины, что играла целой страной, мы были никем. Я не был в восторге от поступка сестры и прямо ей об этом сказал. Её супруг мне ужасно не понравился. И чувство это было взаимным. Рикард Валлу вошел в нашу семью без имени, без денег и был вынужден терпеть присутствие неугодного родственника. Между нами установился своеобразный договор, а вернее мы попросту не замечали друг друга. Родилась Сара. Она никогда не доставляла хлопот и выглядела точной копией Элены. Сестра любила дочь, хотя и отмечала, что та не унаследовала её характер. Зато Рик был без ума от дочери. Он бежал к ней по первому требованию, не подпуская даже мать. Пожалуй, именно в тот момент их семья разделилась на две части. Рик и Сара представлялись общей единицей, нередко оставляя Элену за бортом. Я не мог не тревожиться за сестру. Несколько раз пытался поговорить с Рикардом, но каждый раз натыкался на глухую стену. Единственное, о чем он просил, чтобы я не лез в их семью. Следующей беременностью сестры я насладился в полной мере. Ох, и закатывала она мне истерики! – здесь дядя сделал паузу и оглядел сначала Адама, затем Агату. – Родились вы, и все изменилось. Элена получила то, чего хотела. Свой характер в детях помноженный на два.

– Должен прервать тебя, дядя, – с улыбкой сказал Адам, – но не уверен, что у меня характер мамы. Я грешу на твой.

– Ха! Точно! Но ты изменился позже. Изначально вы были продолжением друг друга. Вместе кричали, вместе спали, хором просили еду. Стоило измученной Элене заметить, что вы хотя бы не деретесь, как Агата принималась лупить Адама бутылочкой. Он плакал, она поддерживала, и детская превращалась в филиал ада. Одна из нянек как-то предложила разделить вас, и мы едва не погибли в фонтанах слез. После года Адам изменился, подстраиваясь под нравную младшую сестру, и стало легче. Элена занималась вами. Она нашла себя в том, для чего была создана – это счастливое материнство. Она не видела того, что видел я. Они с Рикардом начали отдаляться друг от друга. Для него не существовало детей, кроме Сары. Как-то я сказал об этом сестре, но она только отмахнулась. Она поняла, что я прав гораздо позже. Вы стали старше. Я не хочу делать тебе больно, но ты…

– … похожа на Кэт Валлу, – тихо закончила Агата. – Я знаю.

– Да, ты похожа на неё. Для Элены это ровным счетом ничего не значило, но для Рикарда… Для него все было иначе. Я наблюдал за ним долгое время, пока не понял, что происходит. Он боялся тебя. Он избегал тебя. Я не мог молчать и сказал Элене, но не увидел и тени удивления на её лице. Она заявила, что все понимает, что отныне ты и Адам только её дети, только она в ответе за вас. Я предложил ей себя. Как мог, я старался заменить вам отца, но, как видите, с отцами вам не повезло, – мужчина постарался усмехнуться, но получилось плохо. Гримаса, исказившая его лицо, была отпечатком боли и стыда, не веселья. – Год шел за годом, ничего не менялось. Сара все больше походила на мать внешне, Агата – характером. Ту встречу с герцогиней я помню до сих пор очень отчетливо. Именно с того вечера все и началось. Мы вернулись домой. Какое-то время ничего не происходило. Вы с матерью отправились в небольшое путешествие по окрестностям. Я должен был закончить дела и присоединиться к вам чуть позже. В тот день я неожиданно нагрянул в особняк, даже не помню зачем. На подъездной дорожке стояла незнакомая роскошная карета. В дом я попал через заднюю дверь. Не знаю, какой черт меня дернул, хотя, нет, знаю. Все выглядело слишком уж подозрительным. Отсутствие жены и шурина в доме, а к мужчине приезжает чужая карета. Признаюсь, я даже обрадовался, когда подумал, что Рикард завел интрижку на стороне. Это дало бы отличный повод Элене подать на развод. Лучше бы это была интрижка. Впервые за почти пятнадцать лет Кэт Валлу решила навестить сына.

Мужчина резко встал со стула и подошел к окну. Фонари тускло освещали улицу. Ни единого прохожего не было в этот поздний час.

– Я подслушал их разговор.

Агата и Адам переглянулись. Оба ощущали тучу, нависшую над их жизнями.