Принцесса в академии. Суженый - Варя Медная

— Мика! — Я бросилась к нему и от души обняла.

— Привет, Ливи, — выдавил он, когда я отстранилась, быстро окинул меня взглядом с ног до головы, сглотнул и переступил с ноги на ногу.

— И это все, что ты можешь мне сказать?

Паж стал совсем багровым и выдавил:

— Ты очень красивая…

— А еще чертовски злая, потому что мой друг ведет себя, как… этот чурбан. — Я ткнула в доспехи, присела и принялась собирать рассыпавшуюся экипировку. — Ты в них тренируешься?

— Нет, это сэра Пэрсиваля, мне поручено хорошенько начистить их.

Мика, помедлив, тоже опустился на колени и стал подбирать железяки, но уже через минуту не выдержал: бросил все обратно на пол и сгреб меня в объятиях:

— Я так скучал, Ливи!

ГЛАВА 33,

в которой Данжероза плачет от счастья, а Хорриба пылает от гнева

Проснувшись, Уинни потерла глаза и хотела потянуться, но замерла и потерла глаза еще раз.

Марсий сидел полубоком, а на земле перед ним лежал раскрытый свиток, придавленный камешками от ветра.

Уинни подошла и заглянула через плечо. Сейчас на пергаменте отображались сети дорог и горные пики. Марсий поднял голову.

— Ты про эту карту говорила?

Сердце подпрыгнуло от радости, но Уинни постаралась сохранить безучастное выражение лица. Этому приему она научилась на барахолках: если кто-то опередил тебя и схватил понравившуюся шмотку, ни в коем случае нельзя пожирать ее несчастным взглядом, лучше сделать вид, что переключилась на что-то другое, а когда соперница поведется и положит вещь на место, перехватить ее.

Применительно к данной ситуации чрезмерный энтузиазм с ее стороны грозил погасить интерес Марсия.

— Да, кажется… — Она сделала вид, что всматривается. — Да, точно она, а я уже и думать забыла…

Марсий провел пальцем, рисуя дорогу от той точки, где они находились, и до жирного креста, которым была помечена пещера.

— Есть идеи, что внутри?

— Ни одной.

Вернее, идей-то тьма, но гадать можно хоть тысячу лет — все равно не угадаешь. Надо просто один разок посмотреть!

Уинни потянулась и принялась собирать еду к завтраку. А боковым зрением поглядывала на него.

И чуть не вскрикнула от разочарования, когда Марсий свернул и убрал карту.

С досады сыпанула ему в травяную кашу целую горсть соли.

* * *

— Ты успокоишься, если мы туда слетаем?

Уинни, предыдущие полдня страдавшая слабым слухом и зрением всякий раз, когда Марсий к ней обращался, встрепенулась:

— Ты о пещере?

Он поморщился и кивнул.

— Серьезно?!

Марсий поморщился еще больше и снова кивнул.

— Уиии!! — Она запрыгнула на него, обвив руками и ногами. — Когда летим?

— Как только нормально поедим, иначе я свалюсь с неба от голода. Те горелые ошметки, которые ты выдала за картошку, не в счет, а после каши я вылакал пол-озера…

Уинни чмокнула его в губы и вернула ноги на землю.

— Сейчас поставлю на огонь похлебку. — Она обернулась к площадке, откуда доносился хруст. — Слышала, Ле… то есть, Каратель, слышал? Мы летим в таинственную пещеру!

Грифон поднял голову, продолжая сжимать передними лапами крота, снисходительно трепыхнул крыльями, как существо, никогда не знавшее ограничений в передвижении, и вернулся к добыче.

Какая же эта Хозяйка смешная — радуется таким пустякам, как горстка камней…

* * *

— Ты сейчас думаешь о ней, — ревниво заметила Данжероза.

— Ты тоже, — отозвался Атрос.

Дракониха поерзала, поудобнее устраивая голову у него на плече:

— Та прав… был в ней какой-то огонек. Давно мне не случалось иметь подруг.

— Я же призрак, у меня нет… грустилки. — Атрос оглядел свое призрачное тело, словно недоумевая, где в нем может прятаться орган, отвечающий за тоску. — Но и я скучаю по принцессе.

— Не так, как он. — Данжероза указала глазами на башню. Там меж зубцами замерла фигура с развевающимися белыми волосами. Сумерки постепенно стирали ее очертания. — Уже часа два так стоит…

— Он каждый вечер так стоит последние три недели. От дизентерии и то быстрее оправляются.

— Принцесса — не дизентерия, — возразила Данжероза.

— Ты права, признаки другие. — Атрос принялся загибать пальцы: — Отсутствие аппетита, полная апатия и безразличие ко всему, охлаждение драконова огня. Когда ты в последний раз видела, чтобы он им пользовался? Еще немного и забудет, как когти зажигать!

Данжероза поежилась:

— Хоррибл рассказывал, что на днях Якул попросил принести спички, чтобы разжечь камин, можешь себе это представить?

— Кхм-кхм, вообще-то я здесь, — недовольно заметил Хоррибл и поудобнее перехватил фруктовый натюрморт, который держал напротив раскрытого окна в одной из башен. Парочку изрядно тряхнуло, а Данжерозу едва не придавило упавшим персиком, но Атрос успел оттащить ее в последний момент. — Вы сказали, что просто хотите полюбоваться закатом, а он уже закончился. Мне, в отличие от некоторых, пора вернуться к делам.

— Да-да, твои таинственные дела, о которых нам знать не положено, — раздраженно заметила Данжероза, поправляя прическу.

Хоррибл смутился, чего, к счастью, никто не заметил, и, повесив картину на стену, неожиданно для всех произнес:

— Если хотите знать мое мнение, хозяин сам виноват, и мне его ничуть не жаль.

— Ты ли это, о, лояльнейший из слуг? — поразился Атрос.

Хоррибл не удостоил это ответом и направился к двери, бросив на ходу:

— Ты ей вообще собираешься сказать или нет?

Призрак метнул в него гневный взгляд, но дверь уже закрылась.

— Что ты должен мне сказать? — полюбопытствовала Данжероза, отстраняясь.

В последний раз Атросу приходилось волноваться при разговоре с женщиной так давно, что он даже не был уверен, что вообще когда-то волновался. Однако сейчас призрак пребывал в настоящем смятении.

Он поднялся, отряхнулся и протянул недоумевающей Данжерозе руку.

— Позволь кое-что тебе показать.

Дракониха приподняла бровь и поправила область декольте в большую сторону.

— Ты меня интригуешь.

Пять минут спустя оба остановились в одном из коридоров второго этажа.

— Мне уже можно смотреть?

— Нет, сейчас, погоди, вот так, правее, да!

Атрос отнял руки от ее лица, и Данжероза распахнула глаза. Минуту вглядывалась в полотно на противоположной стене, не в силах поверить. Нерешительно повернулась к призраку.

— Это ведь то, о чем я думаю? Это… это…

Голос задрожал, глаза наполнились влагой.

В следующий миг дракониха вскрикнула, потому что Атрос бухнулся на колени, сжал ее пальцы до хруста и хрипло произнес.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});