"Фантастика 2023-137", Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Овсянникова Екатерина

«Зашибись! До такой фразы я не додумался». – Первушин просмотрел еще несколько страниц в разных странах и довольно улыбнулся. Потом привел себя в порядок и отправился в бар на первом этаже. Есть хотелось неимоверно.

– Эндрю! – удивился уже знакомый бармен. – Но вы же собирались улететь в Россию?

– Угу! – пробурчал Андрей, одновременно делая заказ. – Меня не выпустили, Билл. Какое-то постановление вашего правительства.

Бармен смотрел на него круглыми глазами:

– Так это правда?

– Что? – совершенно естественно удивился Первушин.

– Смотри!

Билл вытащил пульт и перевел мониторы в баре на новостные каналы. Замелькали уже знакомые заголовки.

«Оголодавшие невыпущенные русские выйдут на большую дорогу».

«Руки прочь от русских братьев!»

«Права человека – пустой звук для британского правительства!»

«Русские займут рабочие места британцев, а тем останется умереть от голода».

«Нарушаются права несчастных граждан Советского Союза».

«Дэвид Камерон сошел с ума! Великобританией правит сумасшедший!»

«Камерон собирается кормить русских на деньги налогоплательщиков».

«Чудовищное преступление мирового капитала».

«Почему не выпускают русских мафиози?»

«Железный занавес» Камерона. Кому это выгодно?»

«Британия для британцев! Русских – в Россию!»

Андрей некоторое время делал вид, что внимательно слушает.

– Ну, ваша пресса, как всегда, немного утрирует, – наконец произнес он. – Грабить я никого не собираюсь.

– А на что ты будешь жить?

Первушин задумался.

– Месяца на два мне денег хватит. А дальше… Либо этот маразм закончится, либо придется искать работу. Пожалуй, стоит переехать в гостиницу подешевле…

Ему хватило выдержки с самым серьезным лицом позавтракать (скорее, пообедать), перекинуться парой фраз с портье и двумя знакомыми туристами из Бристоля и дойти до своего номера. И только там лицо бывшего морпеха исказила злорадная ухмылка.

г. Ташкент.Егор Евсеев, альпинист

– Итак, гражданин Евсеев, с какой целью вы пересекли границу Советского Союза?

Егор посмотрел на сидевшего за столом человека. Лейтенант госбезопасности. Вроде как следователь. Вопросы второй день задает одни и те же, явно пытаясь поймать на несоответствии. Ну-ну… Влад еще в машине проинструктировал: правду, правду и только правду. Ничего, кроме правды. Иначе раньше или позже запутаешься. И при этом как можно меньше информации. Не болтать. Отвечать на вопросы, и только. «Все, что вы скажете, может быть использовано против вас».

– Мы совершали туристский поход. По заранее утвержденному плану должны были пересечь границу Китая и Киргизии. Разрешение обоих правительств я сдал при задержании. О появлении Советского Союза не знал.

– Да? А вот ваш подельник, – лейтенант заглянул в лежащий перед ним лист, – Алексей Кадышев, признался, что именно ваша группа организовала временной катаклизм. А дальнейшей вашей целью был шпионаж в пользу Китайской Народной Республики. Что вы на это скажете?

«Грубо, товарищ лейтенант. Понимаю, почему ты выбрал Лешку. Он физик, как и я. Вот только если кого и невозможно расколоть, то именно его. Хоть иголки под ногти загоняй. Кроме всего прочего, у Кадышева болевой порог понижен. Максимум, чего добьешься, что озверевший Леха начнет крушить все вокруг. А при его звериной силе это очень чревато».

– Спросите у него. Я ни о чем подобном не знал.

– А что, простите, два физика делали в одной группе? – вкрадчиво спросил чекист.

– По горам ходили, – ответил Егор. – Альпинисты мы.

– Не хотите, значит, сотрудничать со следствием? – лейтенант поднял глаза от бумаг и уперся взглядом в лицо Егора. Наверное думал, что у него тяжелый взгляд.

– Почему не хочу. Хочу. Потому и отвечаю вам честно и откровенно. Одну только правду.

Лейтенант постучал карандашом по столу.

– Хорошо. Тогда объясните назначение этих предметов.

Егор пожал плечами и произнес:

– Первым справа лежит ледовый инструмент. Жаргонное название «шакал». Разновидность ледоруба. Применяется для прохождения отвесных ледовых стен. Так же может применяться для забивания крючьев на скальных участках…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

То, что предметы не надо трогать, объяснили на первом допросе. Хорошо – до того, как он потянулся к предметам.

– Вы утверждали, что в группе не имелось оружия. А как же этот «шакал»?

– «Шакал» оружием не является.

– Да? Вы же говорите – разновидность ледоруба. Правильно?

– Правильно.

– А чем убили Троцкого? – торжествующе произнес лейтенант. – Ледорубом! Не оружием убить нельзя!

Логика следака Егору даже понравилась. Хотелось что-нибудь ответить. Эдакое. Насчет кости в голове. Сдержался.

– По законам страны, в которой мы находились, данный предмет оружием не является. И насколько я помню историю, по законам СССР – тоже. Но вам видней.

– Хорошо. Где и когда вы приобрели данный предмет?

– В магазине «Альпиндустрия». Москва, улица Первомайская, дом 18.

– И зачем вы врете, гражданин Евсеев? Вот у меня ответ московских товарищей. Не существует по данному адресу такого магазина!

– Нет, так будет. Я «шакал» в апреле две тысячи девятого покупал. Тогда магазин был. И я был, – Егор не удержался от маленькой шпильки. – А вас не было!

– В рюкзаке гражданина Репченко обнаружены препараты непонятного назначения. Как вы можете объяснить этот факт?

– Обычная походная аптечка. Самих препаратов я не знаю. Спросите у Репченко, он врач.

Допрос продолжался. Точно такой же, как и предыдущие четыре. Или пять. Редкостные по тупости вопросы, перемежающиеся с более-менее осмысленными, спокойные ответы. Опять вопросы, те же самые, перефразированные, новые… Опять ответы. Каждый допрос – часа четыре. Потом в камеру, а через пару часов опять на допрос.

Следователи работали в паре. Два допроса у этого следака, еще два – у другого. Первый монотонно мотает нервы. Второй суетится, кричит, изображает крутого. Неестественно изображает, хреновый из него актер. Но вот спать, сволочи, не дают. Ждут, пока Егор от усталости начнет путаться в показаниях. Вот тут и пригодился совет Влада: в правде не запутаешься. И спасибо аксакалу, хоть немного поспать удалось после спуска. Вторые сутки идут, как их привезли сюда. Или третьи? Черт, сдыхаю… Что они нам шьют-то? Шпионаж в пользу Китая, организация временного катаклизма, покушение на кого-то с помощью альпинистского снаряжения. Что еще? Ладно, пусть сами придумывают…

Дверь распахнулась. Без стука. Вошедший был в такой же форме. Только на кубарь больше на петлицах.

– Здорово, торопыга, – бросил он следаку. – Это у тебя кто? Дитя гор?

– Он, – ответил тот.

– И что шьешь? – Подследственного вновь прибывший совершенно не стеснялся.

– Я ничего не шью, товарищ старший лейтенант! – возмутился следак. – Явный случай шпионажа в пользу ряда империалистических и оппортунистских стран…

– Вот только мне это нести не надо, ладно? – поморщился старлей. – Ваша группа уже всех достала. Три из четырех дел даже тройки назад заворачивают. Короче. «Приказ об иновременниках» читал? Так хрен ли же?! Забираю у тебя товарища, – он сделал упор на последнее слово. – А ты вали в канцелярию. Будете всей командой пистоны получать. Круто вы вляпались.

Смоленская область, лагерь ОН-1.Поручик Збигнев Жепа

Лагерные бараки гудели. Слишком уж много новостей и слишком мало точных данных. В объявленный, пусть и высокопоставленным чекистом, перенос в будущее верилось слабо. Фантастика какая-то. Те, кто читал в свое время английского писателя Герберта Вэллса, уверяли, что даже если путешествие во времени возможно, то только для одного человека, а не огромной территории. Кто-то доказывал, что большевики разыгрывают какую-то хитрую комбинацию, в результате которой все поляки будут расстреляны. Для американцев и англичан в этом случае будет выдана версия, что все заключенные сошли с ума и разбежались. Противники этой версии указывали, что напечатать на столь высоком типографском уровне столько журналов и специально создать выпуски новостей только для лагерей будет стоить большевикам не меньше, чем хорошо оснащенная пехотная дивизия или сеть школ в большом воеводстве. Идти на такие расходы только для того, чтобы расстрелять людей, которые и так находятся в полном их распоряжении, это полная бессмыслица. Збигнев слушал и тех и других, и, кажется, мысленно соглашался со всеми. Но молчал. Это его непривычное молчание сильно удивляло Марека, который не раз пытался разговорить своего товарища. Но пока неудачно.