Творец слез - Эрин Дум

прежде чем спросить: — Ника, ты не можешь уснуть?

В голосе Анны звучали деликатность и нежность, но я не могла позволить этому коснуться меня. Я чувствовала раны там, где она искала мои глаза. Я чувствовала шрамы, которые постоянно кровоточили. Вместо снов я видела кошмары с темными комнатами, запахом кожаных ремней. Я понимала, что должна быть умницей.

Я подняла голову и посмотрела Анне в глаза. Затем растянула губы в синтетической, пластиковой улыбке.

— Анна, все в порядке, не волнуйся. Иногда я правда долго не могу заснуть, но это пустяки, не проблема.

Хорошие дети не плачут. Хорошие дети не болтают. Хорошие дети прячут свои синяки и лгут только тогда, когда их об этом просят.

Я уже давно не ребенок, но живущая во мне девочка по-прежнему лопотала тем писклявым голоском.

Анна погладила меня по голове.

— Ты уверена?

Мысленно я уцепилась за ее жест как за спасательный круг. Этой ласки достаточно, чтобы разорвать меня на куски. Я кивнула, пытаясь улыбнуться естественнее. Анна заварила себе ромашковый чай. Я отказалась, когда она предложила мне чашку. В конце концов я решила пожелать ей спокойной ночи и побрела наверх.

Я добралась до своей комнаты и потянулась к дверной ручке, как вдруг меня остановил голос:

— Я знаю, почему ты не спишь.

Я застыла на месте, уставившись пустыми глазами в дверь. У меня нет сил противостоять ему. Наконец я обернулась и посмотрела на него потухшим взглядом человека, который лично знаком со своими демонами и готов представить их всему миру.

— Ты единственный, кто не знает.

Окутанный тенями Ригель наблюдал за мной, стоя на пороге своей комнаты. Он опустил голову и сказал:

— Ошибаешься.

— Нет, — резко прошептала я.

— Да.

— Тебя она любила! — прохрипела я.

От сухости першило в горле. Вдруг я поняла, что мои кулаки сжаты, а волосы закрывают лицо, видимо, потому что я мотнула головой. Эта реакция испугала меня. Вот до чего дошла моя смиренная душа, поддавшаяся страху.

Проклятые воспоминания. Во всем виновата Она, оставившая трещины в моем детстве и в детстве многих других. Не искалечившая детство только Ригелю, звездному мальчику.

— Ты никогда не мог этого понять.

Мне хотелось возненавидеть себя за то, что я чувствовала с ним связь и позволила ему завладеть своими мыслями. Я желала испытать сладкую агонию ненависти к себе.

Зачем я позволяла ему смотреть на меня, такую хрупкую, покрытую царапинами, скрытыми от посторонних глаз, и пластырями? Нет, ему этого никогда не понять.

Войдя в свою комнату, я закрыла дверь, надеясь оставить снаружи боль. Если бы эта защита сработала!

Я загоняла боль поглубже и не выпускала на поверхность. Закрывалась от нее улыбкой.

Ложилась спать и не знала, что завтра-послезавтра каждый из моих щитов разлетится в щепки.

Глава 21

БЕЗ СЛОВ

Нет средства, которое могло бы залечить рану души.

В тот день шел дождь.Небо казалось листом грязного металла, а абрикосовое дерево в саду источало такой сильный запах, что он проникал даже в дом.

По дому разносился звонкий голос Асии. Далма принесла торт — в благодарность за присланные Анной красивые цветы, а Асия зашла к нам по дороге из университета и теперь болтала со всеми в гостиной. Со мной она даже не поздоровалась.

Асия принесла миндальное печенье, которое любил Норман. Оставив сумку на диване, а куртку на вешалке, Асия вошла в кухню, где мы с Анной готовились к чаепитию.

— Асия! — Анна поцеловала ее в обе щеки. — Как прошел день в универе?

— Скучно, — ответила она, садясь за кухонный стол.

Я опустила руку, поняв, что она не ответит на мое приветствие.

Норман пришел, когда все уже расселись в гостиной. Он остановился, чтобы со всеми поздороваться, пока Анна ставила на поднос дымящийся чайник. В этот момент кто-то позвонил в дверь.

— Ника, отнесешь его на стол? — спросила она, прежде чем пойти открыть дверь.

Далма спросила, ждем ли мы кого-нибудь еще. Я понятия не имела, кто это мог быть. Среди звона чашек и болтовни я услышала мужской голос:

— Миссис Анна Миллиган?

Через пару секунд в прихожей послышались шаги. Незнакомец вошел в дом, и я с удивлением услышала, как Анна заикается в замешательстве. Норман встал из-за стола, и я тоже. В дверном проеме гостиной появился высокий хорошо одетый мужчина с непроницаемым выражением лица. Я никогда не видела его раньше. На нем был пиджак, плотно облегавший его узкие плечи, под ним угадывались подтяжки, галстука не было.

Все вопросительно смотрели на него.

— Извините за вторжение, — сказал он, поняв, что он не единственный гость. — Жаль беспокоить вас в столь приятный момент, но я не отниму у вас много времени.

Судя по первым словам, этот господин пришел к нам не на чай, а по какому-то делу.

— Простите, вы кто?

— Норман, — пробормотала Анна, — это… мистер…

— Вы мистер Миллиган! — догадался мужчина. — Здравствуйте! Сожалею о своем визите, но я к вам ненадолго. Отвлеку буквально на несколько минут.

— Слушаю вас!

— Я хотел бы поговорить не с вами, — сказал мужчина, — у меня есть несколько вопросов к юноше и девушке, которые здесь проживают.

— К кому, простите?

— К вашим будущим приемным детям, мистер Миллиган. — Мужчина окинул взглядом гостиную. — Они дома?

Повисла тяжелая тишина. Затем Асия и Далма повернулись ко мне.

Я стояла в оцепенении и едва дышала.

Глаза мужчины теперь были прикованы ко мне.

— Это она? Девушка, которая здесь живет?

— Но что вам от нее нужно? — спросила Анна, вставая перед ним.

Мужчина проигнорировал ее, продолжая обращаться ко мне.

— Мисс Довер, я хочу задать вам несколько вопросов.

— Итак, — отрезал Норман, — кто вы и что делаете в нашем доме?

Мужчина перевел холодный взгляд с меня на Нормана, потом полез в карман и, вытащив блестящий значок, произнес:

— Детектив Ротвуд, мистер Миллиган, департамент полиции Хьюстона.

Все уставились на него в изумлении. — Чччто? — пробормотал Норман. — Должно быть, произошла какая-то ошибка, — сказала Анна, — зачем задавать вопросы? — Ригель Уайльд и Ника Довер, — прочитал мужчина на бумажке, которую тоже вынул из кармана, — проживают в доме сто двадцать три по Бакери-стрит с Анной и Норманом Миллиганами. Адрес верный. — Детектив Ротвуд убрал бумажку и снова