Бухта надежды. Задача — выжить - Громова Галина

Перед тем как залезть в БТР, Рябошеев с интересом оглядел здание, будто что‑то подсчитывая в уме, потом кивнул сам себе и запрыгнул на броню.

На территории было тесно: семьи служивых и чуть меньше сотни выживших, не считая нескольких семей, пришедших искать защиты за время отсутствия основных сил. Где их всех размещать прапорщик не имел ни малейшего понятия.

Сашкина жена, налопавшись после трехдневной диеты на кофе и чае, дремала в автомобильном кресле.

— Ну что, парни? По домам? – Задал вопрос Павел Степанович.

Череп с радостью кивнул, а вот Андрей скептически поджал губы:

— Я сегодня слышал разговор – говорили, что в городе завелись банды мародеров, которые не останавливаются ни перед чем. В том числе перед убийством ни в чем не повинных людей.

— Но у нас‑то и грабить нечего! – возразил Череп.

— Это тебе так кажется. У нас машины – раз. Оружие – два. Красивая женщина – три.

— Ну, ты так говоришь, будто средневековье на дворе! – недоверчиво хмыкнул Череп.

— Сашка, вот сколько твоих знакомых ответило на звонок?

— Примерно четверо из десяти…

— А поверило про восставших мертвецов?

— Один, – упавшим голосом проговорил тот.

— Мысль улавливаешь?

— Немного.

— Ну, я не гордый, я объясню. Людей осталось мало. В основном это те, кто были при оружии и кому повезло. Первых в нашем городе – гораздо больше. Это милиция, те же ВВ–шники, военные обоих стран и, как не странно, бандиты. Последние вряд ли привыкле себе в чем‑то отказывать. В том числе и в компании представительниц прекрасного пола. Так что женщины рискуют перейти в разряд товара, наравне с оружием, без которого теперь никуда. А теперь отдельно про оружие… Если бы не Павел Степанович, то мы бы с тобой сейчас были «босi–голi». Но у меня от автомата патроны закончились, да и у тебя, судя по моим наблюдениям, уже около того. Пистолетных патронов у меня еще два магазина, сколько у тебя – я не знаю.

— У меня один не полный. – Севшим голосом пробормотал Сашка.

— Еще клянчить патронов у Вас, Павел Степанович, я не могу – мне совесть не позволяет. Вы и так для нас столько сделали. А доставать оружие нужно, потому что теперь настало то время, при котором у кого ствол толще, тот и прав больше. А так мы рискуем перейти в категорию бесправных.

— Ну и к чему этот краткий ликбез?

— Да к тому, что вы как хотите, а я попытаюсь здесь остаться. Договорюсь с тем же Рябошеевым или еще как… Сейчас должна же быть хоть какая‑то мобилизация, а я все же капитан, хоть и в запасе.

— Кстати, по поводу патронов – ты не прав, Андрей, – негромко проговорил Бондаренко, потирая правый глаз. – Я с удовольствием бы вам их подкинул, но их нет у меня, но я знаю, где есть… Только об этом знаю не только я. А по поводу идеи остаться здесь, если есть такая возможность, то почему бы и нет. Я тоже человек военный…

— Во–от. Спасибо, Павел Степанович, что поддержали. Череп, ты как?

— Мне с Машкой посоветоваться надо…

— Череп, ты мужик или где? Или у тебя в семье без разрешения жены и испортить воздух нельзя?!

— Да ну тебя… Да, я как бы не против. Но где мы будем жить?

— Нужно все обсуждать с Рябошеевым, но у меня тут есть парочка идей в рукаве, так что в его интересах нас принять если не в отряд, то на довольствие.

24 марта Виктор, бухта Казачья (порядковый номер в нумерации бухт Севастополя – 23)

Вчера удалось связаться с морпехами. Как оказалось, предложению Смирнова о вхождении личного состава райотдела в группировку морской пехоты восприняли очень даже позитивно. А все потому что в армии и флоте началось дезертирство. И тот факт, что базировалась часть на самом краю другого государства, абсолютно никого не смущал. К вечеру 23 числа списочный состав не то что не совпадал с наличием, а отклонялся от него на 30–40%. Естественно, линяли срочники и контрактники, у кого оставались семьи в других городах, особенно если с семьями удавалось связаться. Сбивались в небольшие группки по интересам, т. е. по маршруту и делали ноги – на БТР–ах, на автомобилях, не забыв прихватить с собой оружие и боекомплект. Отцы–командиры оттоку живой силы не противились, ибо прекрасно понимали чувства парней да и поделать то ничего не могли.

А еще утром вчерашнего дня порт приписки покинули крейсер «Москва» и «Сметливый», потопив при выходе из бухты два украинских ракетных катера. Такая дерзость, как выход в акваторию без специальных разрешений, в купе с гибелью катеров и экипажей, вынудила украинскую сторону ответить предельно жестко. Нет, никто не объявлял войну да и ноту протеста можно было отправлять с тем же успехом, как и «на деревню, дедушке», просто приказом было решено запереть российских военных на территории их же частей. И плевать, что на крупных транспортных узлах дежурили именно морпеховские БТР–ы. Это вызвало несколько потасовок среди личного состава обоих государств, чуть было не дошедших до вооруженных столкновений.

Но вечером 23 числа неожиданно для всех на связь с кораблями и частями ЧФ РФ вышел ИО начальника штаба гражданской обороны города, в простонародье – ИО мэра города, и с прискорбием в голосе сообщил, что предыдущий ИО мэра на пару с Гринёвым – главкомом ВМС подверглись неожиданной атаке зомби и погибли трагической смертью. Теперь же новый глава города созывает на 25 число общий сбор начальников всех городских подразделений обоих флотов и ВС, а при неимении таковых – их заместителей, для решения жизненно важных вопросов. С местом встречи пока не определились, сказали только, что оно будет оглашено дополнительно.

То, что нападения зомби могло и не быть, а тех двоих, баламутивших воду, замочили свои же, ни Виктор, ни Смирнов не сомневался.

Но добро от морпехов было получено, и уже по темноте Гагаринский РО УМВД города Севастополя покинула последняя машина. Здание, давшее пристанище и защиту более чем сотне человек окончательно опустело.

Шли колонной из УАЗиков и личных автомобилей, ощетинившись стволами автоматов. Через дворы уже было невозможно проехать – там, где не было зомби, были аварии, перекрывавшие все пути объезда. Выйдя на Столетовский переулок, головной колонны свернул в сторону камышовой бухты, прибавив газа.

Было много аварий. Покореженные и перевернутые автомобили так и оставались лежать на тех же местах, где их покинули люди. Возле них крутились зомби, чувствуя добычу – живую или мертвую.

— Притормози‑ка! – попросил Володина Виктор, глядя, как два зомбака наяривают круги вокруг стоящей на обочине машины. Николаев вышел, вскинул калаш и несколько раз выстрелил, услышав, как расплакался спавший до этого Артемка. Подойдя к авто, он понял, что же так приманивало зомбаков. На заднем сиденье темного нутра авто, освещаемого лишь тусклым синим светом от автомагнитолы, в детском автокресле сидела девочка лет трех. Наверное, кричать во все горло сил уже не было, вот и оставалось только практически беззвучно всхлипывать. На переднем сиденье никого не оказалось, но что‑то подсказывало Виктору, что это как раз ее родители и крутились вокруг серебристой ауди. Ребенку очень повезло в том плане, что зомби не додумались разбить стекло или, может, они совсем недавно обратились и еще просто не успели этого сделать? Капитан закинул автомат за плечо, распахнул заднюю дверь, еле справившись с карабинами сиденья, и вытащил оттуда ребенка. Насколько можно было разглядеть в темноте, девочка была светловолосая с пухлыми щечками и смешными ямочками на щеках. Лицо было пунцовым от плача, а глаза опухшими, что придавало ребенку сходство с китайским болванчиком. Она плакала и крутилась на руках, как бельчонок, рискуя свалиться на землю.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});