Аннкорт - Галактионова Виолетта

спуская ноги в ванну, смотря Рикки в глаза.

– Я бы никогда тебя не оставила.

Это правда. Все эти многие месяцы Рикки была для меня семьёй и поддержкой, она одна из немногих, кто всегда был на моей стороне и поддерживал. У меня никогда не было мыслей о том, чтобы оставить её, даже несмотря на то, что Форбс – её отец.

– Друзья так не поступают, – произношу я, подавая ей полотенце спустя несколько минут. Рикки осторожно выходит из воды, сразу закутываясь в халат. Я старалась не обращать внимания на её и без того худое тело, но сейчас девушка выглядела истощённой. Я видела какими острыми стали её ключицы, и как сильно выпирают рёбра, показываясь даже на груди. Её лицо осунулось, под глазами пролегли фиолетовые синячки, а в глазах более не было того блеска, как раньше.

После небольшого разговора о Тагроне, мы поднялись в комнату. Я помогла Рикки убрать все вещи по местам и выкинуть мусор. Мне вспомнилось состояние Коди после смерти брата. Они с Рикки были полностью противоположны друг другу. Если Коди злился, не спал и крушил всё, что видел, то Рикки предпочла депрессию и крепкий сон. Я нервно передёрнула плечом, стараясь не думать о Коди и о том, как у него дела.

За всё время я ещё не успела написать ему смс, подходящего момента не было, но, надеюсь, что вечером у меня получится это сделать. Рикки без особого желания подкрасилась, дабы не выглядеть слишком бледно, и мы вдвоём вышли из комнаты, собираясь немного прогуляться. Трудно было не заметить, с какой тяжестью ей давалось любое движение – будто на обеих руках и ногах висели десятикилограммовые гантели. Она практически не поднимала ног, шаркая по полу, и даже не нанесла любимый блеск для губ, который она носила всегда.

Отправив Рикки к фонтану, я быстро забежала на кухню, приготовив пару своих фирменных бутербродов и налив горячий чай в термос. Пришлось немного задержаться, чтобы поговорить с поварами. Я частенько приходила к ним на кухню, и они видели меня чуть ли не каждый день, а тут я взяла и пропала. Конечно, они расспрашивали меня и вкратце я обо всём им рассказала. Две милые женщины дали мне ко всему прочему ещё и кашу в контейнере, прося нас с Рикки хорошо покушать.

Я улыбнулась им и поспешила к подруге. Рикки уже ждала меня на лавке у фонтана, рассматривая что-то в небе. Сегодня в парке было тихо и, даже несмотря на хорошую погоду, людей я не наблюдала. Это показалось мне странным, но я решила не слишком заострять на этом внимание. Рикки медленно пережёвывала бутерброд, отказавшись от сладкой рисовой каши. Я пожала плечами и принялась есть сама.

После приезда я и куска в рот не положила, больше волнуясь за Рикки, чем за себя. Аппетита от волнения не было, и я чувствовала нарастающую тревогу. Я не могла не думать о том, что у меня было два или три дня для того, чтобы подготовится к захвату базы.

Я чувствовала себя обманщицей и это чувство грызло меня не прекращая. Будто я была лисой, скрывающейся под овечьей шкурой. Я усмехнулась, думая, что Орланд сказал бы, что так и есть. Однако я старалась думать о хорошем – о будущем Аннкорта… Светлом и процветающем. Без боли и страха, которого было итак слишком много в этом мире.

– Как он умер?

Рикки задала вопрос так неожиданно, что мне потребовалось пару минут для ответа. Я покашливаю, кладя ложку в контейнер, в котором ещё осталось немного каши. Положив её между нами, и налив чая, я всё же надеялась на то, что подруга поест.

– У него был приступ, сердце не выдержало, – я выдыхаю, смотря куда угодно, но не на Рикки. – Они пытались реанимировать его в течение многих минут, но… Орланд говорил мне, что вскоре ему понадобится пересадка сердца, поэтому мы были готовы к этому.

Ложь. Мы не были готовы к его смерти, и я убедилась в этом сама. Плача вместе с Коди у его сгорающего тела я думала только о том, как больно терять человека, который уже успел стать для тебя кем-то важным. Дерек был моим наставником, был другом и какие бы отношения нас не связывали, мы были в каком-то смысле семьёй.

– Я надеюсь, что ему не было больно, – голос подруги дрогнул и я поняла, что она плачет. Положив ладонь на её плечо, я неуверенно его сжала.

– Он хотел, чтобы ты была счастлива, – шепчу я, смотря как слёзы катятся из глаз девушки. – Он любил тебя и желал счастья.

Это не было ложью. Одним вечером, после ужина, мы с Дереком говорили, сидя в беседке у залива. Сандерс говорил много и я, в основном только слушала, внимательно наблюдая за сменяющимися эмоциями на его лице.

«Мне жаль, что я потерял так много времени, что не сказал ей обо всём», – вспоминались мне его слова.

«Мне казалось, что она относится ко мне скорее как к старшему брату, разница в возрасте и всё такое… Но я любил её, и люблю не как сестру… Чёрт, я даже не успел сказать ей об этом, только и делал, что пытался своими руками оттолкнуть её…»

– До последнего он жалел об одном, – проговорила я, притягивая Рикки в свои объятья. Та всхлипывала не прекращая. – Он жалел, что не сказал тебе, как сильно любит тебя…

Слова застревали в горле, мне было тяжело их передавать, но я помнила, что обещала Дереку.

«Скажи, что я хочу, чтобы она жила дальше, ведь она такая прекрасная… Такую как она легко полюбить, но удержать сложнее. Она не должна всю жизнь винить себя и жить нашим общим прошлым. Хейли… Сделай всё, чтобы она была счастлива».

Я мысленно кивнула, сжимая девушку крепче. Ей будет тяжело переступить этот этап, как и Коди, как и мне… Но мы должны жить дальше, и я сделаю всё для того, чтобы Рикки была счастлива.

Глава 27

Я кручу кольцо на пальце, нетерпеливо потрясывая ногой. Я находилась в кабинете Форбса уже долгих пятнадцать минут, сначала пытаясь поддерживать разговор о том, что со мной случилось, после чего мы