Ренегат - Артем Мичурин

– Это зак…

– Ай, – махнул рукой Коллекционер. – И без твоей закрытой информации ясно, откуда ноги растут. Я одного только не понимаю – по кой хрен вы его на волю выпустили. Это эксперимент такой, что ли? Изучаете эффективность своего биологического оружия?

– Да что вы ко мне привязались? – рыкнул Сатурн. – Я ничего не знаю об этом.

– Ладно, не донимай парня, – обратился к охотнику Стас. – Он ведь просто солдат, расходный материал. Кто станет посвящать его в планы Легиона? Пометят себе в анкете, что образец номер два продемонстрировал боевую эффективность выше, чем образец номер один, на том и закончат. Давай уже собираться.

– Да, – согласился Коллекционер, вешая на плечо зачехленную СВУ и автомат на шею, – бестолковое дело. Все равно что спрашивать у лабораторной крысы о целях научных изысканий.

Сатурн шумно выдохнул в холодный воздух облачко пара, но промолчал, демонстрируя незаурядную выдержку.

– Ну все, – Стас закинул вещмешок за спину и взвалил на плечо укутанный брезентом пулемет. – Постарайся в течение трех часов никого не убивать.

Коллекционер, проходя мимо сидящего великана, ухмыльнулся и прошептал заговорщически:

– А броню все же подложи.

* * *

– Ну, что скажешь? – Стас обернулся и посмотрел на оставшиеся в паре сотен метров позади руины.

– Он не палач, – ответил охотник.

– Вчера ты говорил, что он не боец.

– Тогда я ошибся, а сейчас уверен.

– Молодость и наивность еще ни о чем не свидетельствуют.

– Абсолютно. Вот, помню, я в его годы…

– Давай об этом позже.

– Эх, – вздохнул Коллекционер и совсем по-стариковски закашлялся. – Вечно вы, молодежь, спешите куда-то, не слушаете старших, не интересно вам наше брюзжание. Да?

– А ты что, старый очень?

– Уж почитай четвертый десяток к концу близится. Не многие в нашей профессии этим похвастать могут.

– Четвертый десяток – это сколько?

– Ну, тридцать пять – тридцать семь, где-то так.

– Ты своего точного возраста не знаешь?

– А мне свидетельств не выдавал никто. Разве что вот. – Охотник поднял левую руку и продемонстрировал глубокий кривой шрам на ребре ладони. – Серый сосед по выгребной яме «расписался».

– С кем же ты рос? Ведь кто-то тебя подобрал.

– Давай вернемся к предыдущей теме, – предложил Коллекционер. – Ты про зверюшку интересовался, не стрельнет ли в спину после того, как груз добудем. Отвечаю – не стрельнет. Этот мясной танк нам, похоже, и впрямь в усиление придан. Но успокаиваться рано. Вчера, по дороге сюда, я заметил, что у нас появился попутчик.

– Давно?

– На пятом часу прогулки. Один очень грамотный товарищ. В пустоши днем столько времени невидимкой оставаться – это, я тебе скажу, задача архисложная.

– Думаешь, он от самой базы нас пасет?

– Почти не сомневаюсь. Хозяин наверняка послал следом вторую машину. Да вот только не рассчитывал на столь горячий прием местных жителей. Детишки своим наскоком нам большую услугу оказали. Теперь мы этого следопыта за рекой встретим с распростертыми объятьями и поспрашиваем, если в силах будет, с какой он целью за нами увязался.

– Зачем спрашивать? И так понятно.

– Понятно, но ведь и развлечься нужно иногда.

Через сорок минут линия горизонта, мутная из-за поднятой ветром пыли, нарушилась очертаниями крепостных стен. Еще через полчаса монастырские древоземные укрепления встретили путников стволами крупнокалиберных автоматических орудий.

– Стойте там! – в отнюдь не приветственном жесте поднял руку часовой на стене, метров за пятьдесят. – Кто такие? Что надо?

– Мы к Фоме, по делу, – крикнул в ответ охотник. – Скажи, что Кол пришел с напарником.

– Оставайтесь на месте, – боец шепнул что-то стоящему рядом пулеметчику и скрылся из вида.

– Я думал, ты тут почти свой, – удивился Стас, обращаясь к Коллекционеру.

– Свои у них по клеткам сидят.

Спустя минут пять крепостные ворота заскрипели, придя в движение, и остановились, когда меж тяжелых обитых железом створок образовалась небольшая щель.

– Сюда, – махнул рукой показавшийся в узком проеме охранник.

– Здравствуйте-здравствуйте, друзья мои. – Фома развалился в кресле и методично поглощал ватрушки, прихлебывая из блюдца ароматный горячий напиток.

– И тебе долгих лет, – ответил любезностью Коллекционер.

– Доброе утро, – поприветствовал Стас.

– Ну, с чем пожаловали? С добром аль с извинениями?

– Рановато для извинений, срок еще не вышел. – Коллекционер взял у Стаса пулемет, положил на пол и развернул. – Принимай.

Фома отложил ватрушку, вытер руки о полотенце и, не сводя глаз с вожделенного творения германских оружейников, вылез из-за стола.

– Ну-ка, ну-ка, посторонись, – подскочил он к трофею и взял MG-3 в руки. – Неужто тот самый? Ай, красавец! Хорош-хорош, – на этом восторги закончились, и настоятель весьма небрежно бросил добытый кровью раритет на кушетку. – Присаживайтесь. Есть будете?

– Не откажемся, – выдвинул стул Коллекционер.

Стас последовал его примеру.

– Верка! – крикнул Фома.

По коридору застучали быстрые шажки, в дверях появилась миловидная особа в косынке и зеленом сарафане.

– Слушаю.

– Собери на двоих потрапезничать. Пирогов, чайку там, сама знаешь. И сюда тащи, – Фома перевел взгляд на гостей. – Может, водочки?

– Воздержусь, – отказался Коллекционер.

– Благодарю, – покачал головой Стас.

– Это правильно, – одобрил настоятель. – Есть много способов испортить себе здоровье с большим толком, – и снова переключился на Верку: – Ну, чего встала-то столбом? Давай, живо!

Девушка вздрогнула и опять застучала каблучками по коридору.

– Чуть увидит мужиков незнакомых, так и обмирает сразу, – усмехнулся Фома. – Надо замуж ее выдавать скорее. Станислав, ты как, не желаешь? – Настоятель кивнул на дверь и озорно подмигнул. – А то остепенился бы. Мы и жильем обеспечим.

– Я подумаю, – улыбнулся Стас. – Мне еще с прошлого раза здесь очень понравилось.

– Хе-хе. И на морду смазлив, и на язык остер. Бабы таких любят. Ну ладно. – Фома хлопнул ладонью по столу. – О делах сердечных после. А сейчас поведайте-ка мне историю о чудесном обретение сего инструмента вершения промысла божьего.

– Можно подумать, будто ты не в курсе, – усмехнулся Коллекционер.

– Слыхал кое-что, – кивнул настоятель. – Но ты же знаешь, новости, пока до нашего захолустья доберутся, такими небылицами обрастут – хоть детей пугай.

– Что бы ты ужасного ни услышал, могу заверить – все было гораздо страшнее. – Охотник зловеще сверкнул глазами и осклабился. – Пусть лучше сам виновник торжества расскажет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});