Раиса, Памяти Раисы Максимовной Горбачевой - неизвестен Автор

В начале июня прошла очередная встреча. Ее тема - "Покинутые дети: завтра будет поздно". Вся дискуссия была посвящена бедам детей улицы, беспризорникам.

"Детская беспризорность в нынешней России по своим масштабам сравнивается сегодня с временами гражданской войны. Это вызов не только властям, государству, но и всему обществу, всем нам. Понимаем ли, что это большая беда, что это опасно для будущего? Думается мне, что нет. Общество пока, за исключением небольшой его части, спокойно, я бы даже сказала - холодно и равнодушно, взирает на все происходящее с детством, как и вообще с людьми". (Раиса Горбачева, из стенограммы общественной дискуссии.)

4 июня в зале ученого совета Института молодежи и собрались представители как раз этой самой "небольшой части". Но вот парадокс: несмотря на то что очень немного людей, которые непосредственно, иногда в полном одиночестве, работают с уличными детьми, они между собой практически незнакомы. На встрече были представители разных регионов: Москвы, Санкт-Петербурга, Самары, Ростова-на-Дону, Ярославля, Хабаровска, и все они как главное достижение отмечали одно - наконец-таки мы встретились.

Работали весь день: сначала на научно-практическом семинаре, затем на "круглом столе". Высказались практически все, но разъезжаться не хотелось. Хотя изначально, когда оргкомитет только приглашал и ученых, и практиков на эту встречу, многие относились к идее скептически. Слишком уж устали те, кто ежедневно сталкивается с детскими бедами, от пустой говорильни, от причитаний и констатаций тупиковости ситуации. Но на этот раз решили говорить не вообще, а о том, что нужно сейчас, сию секунду, делать конкретно, потому и пригласили представителей всех ветвей власти, всех заинтересованных ведомств. Решили объединиться и скоординировать усилия. В этом в принципе Клуб и видел свою основную задачу.

Первый итог встречи: мы перестали сами ощущать себя беспризорниками, перестали быть одинокими и оказались безумно интересны друг другу. И выяснилось, что есть те, кто может работать, и те, кто в состоянии осмыслить, и, страшно сказать, даже те, кто способен найти средства.

"Мне как литератору особенно важно понять, как все это осмысляет и как это видит литература. Когда тот или иной чудовищный факт попадает только в газеты - это одна ситуация, а когда тот или иной факт становится частью художественной литературы - это совсем другая реальность и другая ситуация в обществе.

И вот эта ситуация с детьми, она уже попала в художественную литературу, она стала такой же реальностью, как пьяница на улице или проститутка на бульваре. Герой нашего времени - это человек, живущий на самом "дне". Мы возвращаемся к ситуации, когда люди "дна" определяют лицо Родины". (Людмила Сараскина, из стенограммы общественной дискуссии.)

Участники дискуссии просили довести до всех заинтересованных лиц результаты работы. Именно поэтому я и пишу эту заметку. А результаты есть.

Во-первых, создается рабочая группа, состоящая из ученых (педагогов, социологов, психологов, медиков и т.д.) и практиков, которая должна будет разработать региональную модель работы с неблагополучными детьми, их родителями. Эта модель должна быть опробована на одном из регионов России, пока о готовности принять участие в этой работе заявили представители Самары, а затем она рекомендована всем остальным.

Во-вторых, был выработан ряд конкретных предложений для законодательной и исполнительной власти. Они направлены на устранение несогласованности действий и повышение эффективности работы с беспризорниками. Например, несколько лет где-то пылится проект закона о профилактике беспризорности в России. Первый его вариант сгорел в Белом доме осенью 1993 года. Принимать подобный закон нужно незамедлительно. Тем более что вообще отсутствует какая бы то ни было законодательная база для работы с неблагополучными детьми и в поправках нуждаются многие действующие законы. Именно поэтому сейчас любого директора приюта можно отстранить от работы в два счета - было бы желание, поскольку он ориентируется, и в этом, наверное, прав, не на букву закона, а на нужды детей.

Долго спорили: а кто, собственно, должен в первую очередь работать с беспризорниками - государство, которое иногда не хочет, иногда не может, или общественность? Решили, что необходимо "двоевластие", ну не получится поодиночке. Ничего не сможет сделать государство без общественных инициатив, об этом свидетельствует мировой опыт, но общественность без государства тоже мало что значит. А поэтому представителям общественных организаций нужно перестать изначально видеть в чиновнике недруга, а государству - активнее помогать негосударственному сектору.

С этим беда. Депутат Государственной Думы Валерий Борщев рассказал о том, что грозит общественным организациям, если будут приняты обсуждаемые сейчас налоговые законы. А ждет быстрая и болезненная смерть. В обращении, которое подготовили участники дискуссии, этому моменту уделено особое внимание.

Говорилось также о том, что должен быть создан целый институт уполномоченного по правам человека, в который бы входили специалисты, занимающиеся исключительно правами детей; что нужно переосмыслить модель и концепцию работы сиротских учреждений и сделать их прозрачными для общественного контроля; что необходимо срочно скоординировать деятельность по помощи малолетним наркоманам и алкоголикам, которые от разобщенности страдают более всего; что деньги в государстве, в образовании и социальной сфере в том числе есть, и немалые, нужно только оценить эффективность их расходования и провести перераспределение средств.

"Заработать миллион, стать хозяином жизни через деньги сегодня стало государственной идеей. Мне кажется, в этом секрет нашего бедствия. И если бы меня спросили, в чем причина обвала беспризорности, я бы сказала, что это не цена либеральных реформ, а суть таких реформ.

Думая о том, кто же виноват в том, что так произошло, я не хочу винить только власть и начальство, которое все это придумало, осуществило и нам навязало. Я думаю, виноваты мы все, потому что мы согласились - и наше общественное сознание, и наша общественная мысль - с тем, что да, мы соглашаемся на такое неравенство. Нам ведь объясняли, я помню начало 90-х годов, что все счастливыми быть не могут и не должны, что мы должны пройти путь, скажем, Англии 20-30-х годов, мы должны прожить жизнь героев Диккенса. И мы с этим соглашались. Поскольку нам надо опять что-то строить и менять одну модель на другую, значит, должны быть какие-то накладки. Все наше общество согласилось с такой идеей, с такой моделью, и это наша всеобщая вина, наш всеобщий грех.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});