Проклятие Батори - Линда Лафферти

– Какое нудное занятие, – пожаловалась графиня, рассматривая их белые тела, покрывшиеся от холода гусиной кожей. – Разве нельзя заставить этих грешниц страдать?

Илона Йо пихнула одну девушку головой в снег. Другую Гедвика уложила на спину, а потом взяла ведро ледяной воды и вылила на обеих. Одна закричала. Другая только пискнула, и ее тело задергалось в судорогах, а руки крепко прижались к груди.

Позади них в снегу лежало замерзшее, побелевшее тело девушки, которая больше не боролась. Они смотрели на него в ужасе.

Потом во двор вывели четвертую молодую женщину. Она стояла выпрямившись, и ее гордая осанка лишила присутствия духа даже видавших виды слуг графини Батори. Они попятились от ее гневного взгляда. Графиня Зичи Эчедская, несмотря на страх, с презрением посмотрела на всех. В отличие от прочих девушек, использовавшихся для ночных игр, в ней легко было узнать представительницу знати..

– Я графиня, – крикнула она. – Уберите прочь свои скотские лапы, иначе ваши семьи и их деревни будут сожжены! Никто не спасется от мести моего отца!

– Не обращайте внимания, – сказала графиня Батори. – Продолжайте. Разденьте ее.

– Вы знаете, что моя семья – и король – заставят вас ответить за это, – сказала молодая графиня. Услышав ее высокомерный, презрительный тон, Физко отдернул руки и что-то замямлил, то и дело кланяясь.

– Я сказала, раздеть ее! – закричала Батори и в злобе замахнулась на заколебавшихся слуг.

Вперед вышла Илона Йо, за нею – Гедвика. Вместе они попытались расстегнуть платье, но графиня Зичи едва не выцарапала им глаза.

– Держите ее, – велела графиня Батори. – Зайдите сзади и сорвите с нее платье.

Две служанки в удивлении уставились на роскошное платье из шелка с золотым шитьем и шерсти. Изысканность одежды вызвала в них робость.

Графиня Батори издала звериное рычание, и Гедвика наконец своей грубой крестьянской рукой ухватила графиню Зичи за платье и со всей силы дернула.

Раздался звук рвущейся материи, по льду заскакали жемчужины. Этот звук придал смелости другим рукам, которые тоже ухватились за платье и стали сдирать с девушки одежду. Скривив рот от наслаждения, они таращили свои крестьянские глаза на обнаженное тело дворянки.

А она, голая, стояла в снегу, словно белая статуя.

– Облейте ее водой, – велела графиня. – Пусть помучается за свое неповиновение мне.

Седая женщина с дьявольской улыбкой вылила на дрожащую девушку ведро ледяной воды.

– НЕТ! – закричала жертва, утратив всю свою гордость и мужество. – Чем я заслужила такое?

Улыбка надломила каменное выражение лица графини Батори.

– Повалите ее в снег, – велела она. – Поваляйте там, пока она не застучит зубами, а ее язык не замолкнет. И напихайте ей в рот снега. Ну же, что вам говорят!

Илона Йо затолкала в рот молодой дворянке комок мокрого снега. Девушка давилась, сопротивляясь крепким пальцам служанки.

Гедвика оттолкнула в сторону двух других девушек, губы которых посинели, потрескались и обледенели. Она грубо повалила молодую графиню на землю и вместе с Илоной Йо принялась катать ее по снегу.

Графиня Батори в экстазе запрокинула голову. Пред нею лежала одна мертвая служанка и три обнаженные умирающие женщины; их бледная кожа казалась нежной, как лепестки на снегу.

Глава 26

Предгорья Татр

Граница Словакии с Польшей

28 декабря 2010 года

Пока Джон вел машину, Бетси продолжила читать.

Во время курса лечения – в течение двух лет – Батори рассказывал лечащему врачу о своих сновидениях. Пациенту постоянно снилась его прародительница, графиня Эржебет Батори, – известная садистка, погубившая сотни молодых женщин. Пациент описывал зверские истязания и садистское удовольствие от вида умирающих жертв. Граф Батори заметно возбуждался, описывая это. У него проявлялись физические признаки сексуального возбуждения: эрекция, блеск глаз и усиленное слюноотделение.

Лечащий врач спросил, почему у Батори вызывают такой восторг мучения женщин. Пациент оскалил зубы и по-волчьи зарычал. В итоге он отказался отвечать на вопросы и продолжать лечение.

Лечащий врач велел диетврачу больше не давать пациенту крови, которую Батори продолжал называть «отжатый мясной сок». На изменение диеты Батори отреагировал неистово, проявляя признаки острого абстинентного синдрома, подобного тому, который испытывают наркоманы, внезапно лишенные наркотика.

Через несколько часов пациент рухнул в углу палаты и забился в судорогах…

Джон положил руку на предплечье Бетси. Он видел, что, поглощенная чтением, она даже не смотрит на дорогу.

– Приехали, – объявил мужчина.

Бетси увидела вздымающийся перед ними замок с темными башнями. С одной стороны расстилался обширный сад, обнесенный черной железной оградой с колючками. Другая сторона вплотную примыкала к краю скалы. Над замком кружили стаи ворон, оглашая окрестности своим карканьем.

– О боже! – воскликнула Дейзи, оторвавшись от своего айфона. – Это же замок из моих снов!

* * *

Джон припарковался на лесистом съезде с дороги.

– Осмотримся, – сказал он, ставя машину на ручной тормоз. – Нужно выяснить, как пробраться за ворота. А через несколько часов стемнеет.

Джон и Бетси вылезли из машины, но Дейзи не двинулась с места.

– Идите без меня. Со мной ничего не случится, – сказала она.

– Дейзи! – попыталась отговорить ее Бетси. – Этот ненормальный в башне пытался тебя похитить. Мы не можем оставить тебя здесь одну.

– Но мне нужно связаться с Морган.

– Не понимаю…

– Мне нужно поговорить с Морган. По секрету. Это действительно важно. Я говорила, что мы, по сути, уже несколько лет не разговариваем друг с другом. Мне нужно спросить у нее кое-что, пока она еще со мной разговаривает.

Бетси замялась в нерешительности.

– Это важно, Бетси, – упрашивала девушка.

– Пошли, – сказал Джон. – Дейзи, сядь вперед и в случае чего дави на сигнал.

Бетси кивнула, засунула палец под перчатку и почесала ладонь.

– Не выходи, никуда не уходи. Обещаешь?

Заметив тревогу в глазах Бетси, Дейзи кивнула.

– Обещаю.

– И запри двери.

– Хорошо, хорошо! – Она отвернулась к крошечному экрану.

Джон и Бетси пробрались по опушке, стараясь остаться незамеченными.

Джон прошел немного вперед, в тень скалистого холма, и вдруг отскочил назад.

– Вот дерьмо! – пробормотал он.

– Что такое?

Подняв ногу, Джон посмотрел на ботинок. Тот был покрыт грязью, несмотря на участки твердого снега и грязного льда на замерзшей земле.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});