Рубин Карашэхра - Наталья Турчанинова

За широким столом у окна собралась вся семья. Хозяин дома, рядом с ним румяный парень, видимо, старший сын, локоть в локоть – дочь, девушка в светлом льняном платье, напротив – жена, хозяйка, красивая полная женщина с маленьким ребенком на руках (тот таращил на Эмила круглые глаза, сжимая в кулачке деревянную ложку). Четверо детей разного возраста рядком сидели на широкой скамейке, двое играли с поросенком на полу у печки. Еще один паренек, года на три младше первого, натягивал сапоги, сидя на лавке в углу. Видимо, собирался пойти посмотреть, на кого лаял пес.

Все они обернулись на стук открываемой двери и теперь в полной тишине настороженно смотрели на позднего гостя. Мальчишки, играющие у печки, вскочили, паренек в углу застыл с сапогом в руках. Женщина крепко прижала к себе ребенка.

Почувствовали. Поняли…

На пороге их светлого, благополучного дома стоял мрачный незнакомец – в черной одежде, с тяжелым, давящим взглядом. Не демон, но кто-то очень на него похожий, враждебный, опасный, принесший с собой злобу и жестокость чуждого мира.

Человеку-Эмилу захотелось немедленно развернуться и уйти из этого дома, чтобы не пачкать его своей черной сущностью. Демоническая половина замерла, предвкушая легкую человеческую добычу.

Колдун шагнул вперед, выходя на свет, позволяя рассмотреть себя целиком, и сказал:

– Приятного вечера хозяину.

– И ты здравствуй, добрый человек, – не спеша, спокойно отозвался отец семейства, не старый еще широкоплечий мужчина.

Полудемон усмехнулся в ответ на это необычное обращение, расстегнул пряжку плаща, и они увидели его пояс – вызывающе алый, набранный из широких золотых пластин, в каждую из которых был вставлен крупный рубин. Хозяин взглянул на детей, и те, словно испуганные цыплята, шмыгнули в соседнюю комнату. Следом поднялись женщины.

Эмил положил плащ на лавку, поверх него бросил перчатки. Неторопливо подошел к столу, сел.

– Как там дождь? – спросил хозяин. – Перестал?

– Нет, – ответил колдун. – Еще идет.

Мужчина поднялся, плотнее закрыл дверь в соседнюю комнату и вернулся на прежнее место, старший сын сел за стол рядом с отцом, исподлобья поглядывая на необычного гостя.

– Ну? – хмуро спросил мужчина. – Что надо?

Колдун не ответил. Он смотрел на парня, стремительно бледнеющего под его взглядом, но упорно не отводящего глаз. Пытается подражать отцу. Забавный мальчишка, широкоплечий, широколобый, крепкий, похож на теленка. И глаза, как у теленка – бархатные, доверчивые, упрямые. «А у меня не будет сына, – подумал вдруг Эмил с неожиданной злостью. – Я никогда не смогу позволить себе завести ребенка, потому что он будет таким же чудовищем, как и я…»

– Сколько тебе лет? – спросил он тихо.

Парень судорожно вздохнул, быстро взглянул на отца и негромко ответил:

– Семнадцать.

– Хороший возраст, – задумчиво протянул Эмил.

– Что тебе надо? – повторил крестьянин, глядя на полудемона с ненавистью и тревогой.

– Хочу здесь переночевать, – ответил колдун, с удовольствием наблюдая за тем, как все больше мрачнеет лицо мужчины. – Ты же не выгонишь на улицу под дождь усталого путника.

Хозяин молчал. От него исходила враждебность – тяжелая темная волна, в которой вспыхивали красные искорки бессильной злобы. И кто-то еще говорит, что демоны могут душить своей ненавистью…

– Ладно, – сказал мужчина неожиданно. – Ты останешься, если поклянешься, что не причинишь вреда моей семье и моему дому.

Эмилу стало смешно. Надо полагать, от него ждали полновесной, серьезной клятвы. Неужели этот человек думает, что есть что-то, чем полудемон может дорожить. Настоящие демоны испытывают некоторое почтение перед верховной властью, у ангелов имеются какие-то свои ограничители, людям есть чего бояться. Но в своей жизни полудемон не дорожил ничем.

– Хорошо… обещаю, – произнес он недовольно.

– Нет. – Крестьянин положил на стол широкую мозолистую ладонь и наклонился к колдуну. – Клянись. Вот этим.

Он повернулся, взял статуэтку ангела и со стуком поставил ее перед Эмилом. Маленький идол был вырезан из дерева, грубовато, но очень правдоподобно, старательно. С любовью… Ангелочка хотелось взять в руки, почувствовать его тепло, его защиту…

«А ведь я могу раскатать по бревнышку этот дом, – лениво подумал колдун. – Одним простым заклинанием спалить деревню, уничтожить всех жителей, но я сижу и принимаю условия этого деревенского увальня».

– Хорошо, – повторил он вслух, слегка прикасаясь к позолоченным крылышкам ангела. – Я обещаю, что не причиню вам вреда. Так тебе спокойнее?

Хмурый хозяин забрал семейную реликвию из рук полудемона, подумал мгновение и утвердительно наклонил голову.

– Можешь остаться. Места в доме немного, но…

– Мне хватит, – гость повелительно кивнул парню, – там у крыльца стоит мой конь, его нужно расседлать и накормить. Еда в сумке.

Хозяйский сын вскочил, бросился к двери, но, поймав строгий взгляд отца, заставил себя двигаться с большим достоинством.

Эмил повернулся к столу, оценивающе оглядел блюда, стоящие на нем. Овощи, моченая брусника, хлеб, молоко, творог, пироги. Не густо.

– Сегодня праздник, – сказал крестьянин, заметив его пренебрежительный взгляд.

– Ясно.

Очередной день памяти ангелов или какого-нибудь из их деяний.

– Тогда зови жену, детей…

– Они уже поели, – заявил человек не терпящим возражений тоном.

Эмил прищурился, рассматривая его угрюмое лицо.

– Боишься, что соблазню и увезу хорошенькую дочку?

Руки мужчины, лежащие на столе, сжались в кулаки.

«Сейчас он ударит меня, – с удовольствием подумал Эмил. – А я отвечу и…» Но хозяин сдержал ярость, спрятал руки под стол, отвел глаза, чтобы не видеть ненавистное лицо с демонским разрезом глаз и человеческими, нагло усмехающимися губами. Каким бы могущественным магом ни был этот проходимец, от чистой стали его не спасет ни один заговор. И сейчас человек жалел, что у него нет под рукой арбалета, а нож лежит слишком далеко.

Эмил придвинул к себе блюдо с пирогами, налил в кружку молока. «Интересно, почему этот человек так ненавидит меня? – думал он, посматривая на мужчину. – Демонов в этой местности не было лет пятьсот, ему лично я ничего плохого не сделал. Наверное, это врожденное. Древняя память…»

Входная дверь распахнулась, и в комнату вошел мокрый, замерзший сын хозяина. Его волосы прилипли ко лбу, с одежды капало, но он, не раздеваясь, неуклюже топтался у порога, оставляя на полу грязные следы.

– Ну? – грозно спросил Эмил.

– Ваш конь, – забормотал парень. – Он не ест. Я посмотрел в мешке, как вы сказали, но там только мясо… – юноша нервно сглотнул и растерянно взглянул на отца, – …сырое. Тогда я дал ему овса, но он…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});