Первые леди Америки - Лонгин Пастусиак

В июле 1981 года Нэнси представляла президента Соединенных Штатов на свадьбе наследника престола Великобритании сэра Чарльза с леди Дианой. В Лондон с ней поехали ее самые близкие сотрудники: десять охранников, медсестры, фотографы, парикмахер Джулиус, представитель министерства иностранных дел, тридцать журналистов и ее друзья, Бетси и Альфред Блумингдейлы.

В 1981 году Рейганы подвергались резкой критике за то, что приняли подарки общей стоимостью на 30 000 долларов. Кроме того, Нэнси были предоставлены платья из самых эксклюзивных салонов мод, стоимость которых составляла несколько тысяч долларов. Еще она «взяла напрокат» у ювелиров Балгери и Гарри Уингстона различные украшения, оцененные в 250 000 долларов. Когда эти факты стали достоянием общественности, Нэнси поспешила часть платьев передать Нью-Йоркской школе искусств, распорядившись разослать их в различные музеи.

Нэнси, которой в 1981 году было 58 лет — если считать ее настоящую дату рождения, а не исправленную, — выглядела, по крайней мере, на десять лет моложе. Она хвасталась, что такой удивительной внешности достигает ежедневными физическими упражнениями и дорогими платьями, которые специально для нее шьют в салоне Гэленес и Адольфо. Она стала символом «новой роскоши» в Америке.

В Вашингтоне она ввела новую моду, которой могли, конечно, следовать только жены богатых мужей. Самым элегантным считалось одеваться в изысканных салонах мод Вашингтона, у Сакс-Джанд и Немэн-Макрус. В моду вообще вошло богатство, которое не стыдились демонстрировать. Ничего удивительного не было в том, что богачи американского Запада быстро «прибрали к рукам» власть в Вашингтоне.

Большинство людей из окружения Рейгана не любили Нэнси. «Железная дева» — это было самое добродушное насмешливое прозвище, каким награждали ее.

Рейган любил отдыхать на своем ранчо Дель Село. Нэнси не любила это место, так как не чувствовала себя там свободной. Ей казалось, что за ней все время наблюдают. И действительно, чтобы наблюдать за частной жизнью президентской четы, телерепортеры установили на окрестных горах сильные телескопы. И Нэнси не могла отделаться от чувства, что телевизионная камера есть у нее даже в спальне, поэтому приказала повесить везде занавеси, даже в ванной.

Рональд и Нэнси Рейган публично проявляли чувства друг к другу. Вильгельм Битторф писал об этом в «Шпигеле»: «Дэвид Фишер, личный референт Рейгана, как-то сказал, что даже если их никто не видит, они постоянно целуются и обнимаются. Нет ничего похожего на равнодушие, с каким Ричард Никсон держал возле себя Пат, просто как ненужную мебель, но также и ничего общего нет с отношениями на равных Джимми и Розалин Картер. Во главе самой могущественной нации мира стояла освещенная вечерним солнцем и отливающая золотом пара влюбленных, сам вид которых согревал сердца жаждущих уверенности американцев — и не только старшего поколения. Это был брак двух киноактеров, который сохранился и служил символом постоянства в такой беспокойной американской жизни.

Но в то же время эта супружеская пара кажется совершенным анахронизмом — не столько из-за возраста, сколько из-за самого восприятия. Почти на исходе XX века эта пара демонстрирует такое взаимопонимание мужчины и женщины, по сравнению с которым отношения между Тарзаном и Джейн кажутся более прогрессивными и разумными.

Даже чисто внешне Рональд и Нэнси Рейган соответствуют до смешного преувеличенным стереотипам: высокий, сильный мужчина, который в 74 года остался широкоплечим и уверенно шагающим вперед, как дядя Сэм из детской книжки с картинками. И маленькая, нежная, изящно-хрупкая женщина, с высоким белым лбом и широко расставленными глазами. Она все еще — а может быть, снова — выглядит ребенком, это Золушка, ставшая старше и дождавшаяся принца. Кажется, что она и сама верит в то, что живет в двадцатых годах детства.

Но именно в этом анахронизме, в этой по-юношески элегантной актикварности президентской четы как раз и кроется все ее очарование, привлекающее американцев, которые сомневаются в современном понимании жизни и ищут будущее в прошлом».

Нэнси разделяла консервативные взгляды мужа, она была тоже против разрешения абортов, дополнения к конституции о равноправии женщин и ограничения прав американцев на владение огнестрельным оружием. Она полностью посвятила себя борьбе с наркоманией и алкоголизмом среди молодежи. В 1985 году в Вашингтоне была проведена конференция Первых леди из 17 стран, посвященная этой проблеме. В 1987 году Нэнси сообщила прессе, что выступила с докладами в 60 городах 30 штатов США и в семи других странах с целью привлечь внимание общественности к опасности, исходящей от наркобизнеса.

В октябре 1986 года знаменитый пианист Владимир Горовиц дал великолепный концерт в Белом доме. В тот самый момент, когда президент Рейган встал, чтобы поблагодарить артиста, ножка стула, на котором сидела Нэнси, соскользнула с подиума, и супруга президента упала прямо на хризантемы, стоявшие внизу. «Все в порядке! — воскликнула Нэнси. — Мне хотелось немножко развлечь это представление». Когда она встала, Горовиц подошел к ней с очаровательной улыбкой и поцеловал ей руку. Зал наградил обоих бурными аплодисментами. «Стоило упасть со сцены», — заметила Нэнси.

О политической роли Нэнси Рейган в США много говорили после иранских событий в 1987 году. Из-за этого дела президент попал в трудное положение. Нэнси изо всех сил старалась спасти «его честь, его здоровье и место в истории». Подобное поведение вызвало резкую критику прессы. Ее обвинили в том, что она вмешивается в политические дела и пытается повлиять на мужа, манипулирует им.

Когда 26 февраля 1987 года комиссия, разбиравшая это дело, вынесла свое решение, Нэнси настойчиво потребовала от мужа удалить из Белого дома главу администрации Дональда Т. Ригана. Она не доверяла Ригану, так как писали, что он играет роль «премьера» или «заместителя президента». Кроме того, по ее мнению, Риган выставил ее мужа в плохом свете, заявив в одном из интервью в 1985 году, как раз когда Рейган только начал поправляться после болезни, что занимается делами, которые президент обычно оставляет за собой. По информации прессы, Нэнси Рейган обвинила Ригана в том, что он не предостерег президента от вмешательства в это дело и заставил его отозвать показания, сделанные перед комиссией. Нэнси также считала, что 27 января 1987 года, всего через три недели после операции по поводу простатита, Рейгану не следовало лично делать доклад о положении нации, на чем настоял Риган. Кроме того, утверждала, что ее мужу написали плохой текст выступления и его недостаточно хорошо подготовили к пресс-конференции 19 ноября 1986 года.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});