Плата за власть - Иван Демагин

***

Голова вскружилась. Все вокруг терялось в искажении пространства. Эйден различал только смутные силуэты и нечеткие образы вокруг себя, но все равно продолжал идти. Ноги с каждым шагом стали подводить его. Часто он спотыкался и шаркал подошвой, не в силе поднять отяжелевшие ступни.

Мыслей не было. Была лишь бездумная удрученность. Поступь рабов соединилась в один гулкий шум, который отдавался в голове барабанной дробью. Звон цепей приводил Эйдена в бешенство, но ничего с этим поделать он не мог.

Сейчас он был словно полусонном бреду, а весь этот кошмар казался ему лишь сном. Хотелось в это верить, но это было не так. Реальность уныло давила на плечи, забирая остаток сил, которые были на исходе. Все вокруг закрутилось в молниеносном танце. Эйден упал на одно колено, не в силах встать.

Понимание постепенно покидало разум. Еще вот-вот, и он упадет в обморок от утомленности. В глазах темнело, боль в спине опять дала о себе знать, а ноги перестали слушаться. Они отказались повиноваться... Колонна остановилась и все тревожно посмотрели на Эйдена. Его лицо не выдавало эмоций. От него веяло безжизненностью и унынием. Он походил на мертвеца, которым сейчас станет на самом деле.

- Если раб не идти, то раб умереть! - воскликнул с ужасным акцентом орк-погонщик, оголяя сталь.

Остальные расступились, наблюдая за ситуацией. Наконечник клинка еле-еле дотрагивался до земли, распаривая ее и оставляя за собой извивающуюся, словно змею, линию. Лезвие ятагана блеснуло на солнце, ослепив нескольких "зрителей". Вот она - смерть. Щелкнув ключом, орк освободил Эйдена от общей цепи, но тот уже переставал понимать происходящее. Он лишь устало упал на бок и посмотрел на повисший над ним черный силуэт.

Принц прищурился и безразлично всмотрелся в лицо орка, мысли покидали его. Тот поднимал ятаган для нанесения удара, удерживая огромнейшее оружие в двух руках. Время вокруг замедлилось. Сбоку проходили люди, смотря на печальную, но хорошо известную каждому картину. Еще один не выстоял, не выдержал бешенного марша рабов.

Эйден посмотрел на небо. Оно было синим, как никогда. Яркие краски знаменовали приход настоящей поздней весны, которая плавно должна была совсем скоро перейти в лето. Белые тучи кутались в солнечном тепле. Меж облаков парил гордый орел, который со своей высоты наблюдал за происходящим...

А может быть это был стервятник, который полакомится плотью Эйдена после его смерти...

- Нет! Стой! Я... Я смогу идти, - пытаясь встать на ноги, резко сказал принц, найдя в себе последние силы ради желания жить.

Орк с сомнением посмотрел на Эйдена, то ли не понимая сказанного, то ли не веря в произнесенные слова. Принц тяжело присел на одно колено, покашливая. Затем он медленно поднял глаза и посмотрел на погонщика. Тот опустил клинок и еще несколько секунд вглядывался в лицо слабого раба.

Их взгляды встретились. Затем орк сплюнул наземь и грубо поставив Эйдена на ноги, приковал к общей цепи.

- Смерть рядом! - прорычал погонщик, отойдя на свой пост.

Эйден облегченно выдохнул. Головная боль ослабилась, но осталась. Путь продолжился, и еще многие версты до привала принц падал на колени, изодрав их мелкими царапинами, но поднимался вновь и вновь. Мозоли на ступнях лопнули, заливая кровью ботинки. Идти было невмоготу, но принц шел.

На этом привале он лишь обессиленно упал на землю и моментально вырубился.

***

Последующие дни проходили очень медленно. Одинаковые будни сменяли друг друга, также, как и необжитая местность совсем не преображалась. Голая безжизненная степь. Сильный ветер, жаркие дни, которые чередовались с холодными ночами и отсутствие хорошего питания и питья превратили бывших крестьян в уставших, испачканных и угнетенных людей.

Вонь уже перестала отличаться от свежего воздуха. Она была везде. Она пропитала каждого до костей. Это было отличительной чертой идущих на смерть в неволе. Смрад пота, крови и испражнений разносился по всей степи ветром, поэтому любая живность обходила десятой верстой колонну вонючих рабов, жизни которых теперь принадлежали оркам.

Среди них был принц, который лишь вопросительно поглядывал на ночные небеса, но холодные звезды не давали ответов. Эйден шел неуверенно, спотыкаясь и почти падая, но находил в себе силы стоять на ногах. Он не знал, как калека смог преодолеть такое расстояние. Жажда жизни покинула его, но животный инстинкт самосохранения вопил и заставлял биться за каждый пройденный метр, которые все тяжелее давался Эйдену...

Бешенный темп ходьбы прекратился через пять дней, когда орда вновь проскочила мимо вереницы пленников. В этот раз орков было меньше. На телах некоторых сияли порезы, с которых струилась алая кровь. Как оказалось, у орков она того же цвета... Некоторые всадники с трудом удерживали себя в седле, другие выглядели весьма бодро и оживленно, словно после хорошего отдыха.

У вождя количество отрубленных голов, прикрепленных к седлу, увеличилось. Одна была вовсе искромсанной в лохмотья и на ней не было живого места. Видимо, этому досталось больше всех перед смертью... Люди мрачнели еще больше, чем до этого. Все понимали, что спасения больше нет. Что за ними никто не придет, что надежда утеряна раз и навсегда.

Никто из рабов не знал, что Фаанир помчался за ордой, чтобы отбить пленников у орков. И никто не знал, что искромсанная голова, которая висела сбоку седла вождя орков когда-то принадлежала молодому лорду Фааниру, который отдал свою жизнь, пытаясь спасти свой народ.

Позже, орки устроят великое празднество в честь гордого и стремительного "белолицего вождя", который бросил вызов сильнейшему воину - вождю орды Баракасу. Орки запомнят хелстромских всадников, как лучших воинов, с которыми они когда-то скрестили оружие в бою.

Эйден надежд не питал, они оставили его давно. Но в глубине души он знал, что выберется из этой ситуации и отомстит всем тем, кто отвернулся от него и тем, кто заставил его прийти к такому исходу.

Вновь проревел рог, знаменующий привал. Эйден устало упал на землю и, подкрепив силы скудной пищей и гнилой на вкус водой, погрузился в сон. Еще один день марша рабов окончился...

***

Разбудили его барабаны. Гулкий постоянный стук заставил весь лагерь пробудится. Орки устроили празднество. Они танцевали и вопили, рычали и прыгали вокруг костра. Некоторые не могли поделить трофеи, поэтому прямо во время праздника они устроили резню. Кто победил в смертоносном сражении, а точнее в обычной поножовщине, тот и забирал трофей.

Пленники наблюдали за всем этим издали, лежа огромными толпами на холме и сверху смотря за происходящим. Мыслей о побеге не было ни у кого. Впереди - голая степь на многие мили, а все они прикованы цепями друг к другу. К тому же орки будут охотиться за беглецами верхом на волках, а становиться пищей орочьего скакуна никто не хотел.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});